Книга Драконья луна - Алан Ф. Троуп

– Ну что ж, ты не оставляешь нам выбора. Нам придется тебя убить.

– Это будет не так просто. Если хотите, можем закончить все это прямо сейчас.

Последняя мысль исходит не от Дерека! Я бросаю взгляд на Вирджила Клейпула. Он улыбается и снимает темные очки. У Хлои вырывается: «Папа!» Я смотрю в холодные изумрудно-зеленые глаза Чарльза Блада.

29

Что здесь, черт возьми, происходит? – спрашивает Клаудиа Гомес, запуская руку в сумку. Она выхватывает магнум, снимает его с предохранителя, и щелчок зловеще звучит в тишине комнаты.

– Подождите, Клаудиа, – говорю я. – Пока… не происходит ничего плохого.

– Убрать пистолет? – спрашивает она.

– Цельтесь в него. – Я кивком указываю на Клейпула.- Если я дам вам команду стрелять, убейте его.

Девушка кивает:

– Только мне все же хотелось бы, чтобы кто-нибудь из вас хоть что-то сказал. А то как-то жутковато смотреть, как все вы молча строите друг другу рожи. Как будто ты среди глухонемых… и без переводчика.

– Просто смиритесь с этим, Клаудиа. Мы не сможем объяснить вам этого.

– Как скажете, Питер.

Я выразительно смотрю на Чарльза.

– Это полуавтоматический магнум, – беззвучно сообщаю я ему. – Пятидесятый калибр. Более чем достаточно, чтобы пробить твою шкуру, даже если бы ты был в своем настоящем обличье. В магазине у него девять зарядов. Если она разрядит пистолет в вас с Дереком, скорее всего, вы оба не выживете.

– Тогда твой сын умрет от голода, потому что ему никто не принесет поесть, – отвечает Чарльз.

Ты ведь, конечно, уже попробовал связаться с ним, не так ли? Значит, если бы вы его нашли, то уже спасли бы его. – У него на лице появляется холодная улыбка. – Он будет умирать от голода в нескольких ярдах от вас, а вы не будете знать где.

– Папа! Это же ребенок Элизабет! – беззвучно кричит Хлоя.

Тот, кто скрывается под личиной Клейпула, пожимает плечами.

– Ты тоже моя дочь, черт возьми. А разве тебя беспокоит, что станет со мной и с Дереком? А твоя мама? Ты забрала все ее травы. Ты украла ее книгу. Как ты думаешь, как она будет обходиться без нее?

– Я бы сделала копию и послала ей книгу обратно. И как я должна была поступить после того, что вы сделали с Питером?

– Итак, мы зашли в тупик, – улыбается Чарльз Блад, – Есть ведь еще и сокровище. – Он бросает взгляд на Дерека.- Мой негодный сын уверяет меня, что его невозможно найти.

Дерек густо краснеет, и Чарльз громко смеется.

– За сокровище мы могли бы отдать Генри. Мы тоже могли бы выделить вам с Хлоей ящик золота и отпустить на все четыре стороны. Вы могли бы поселиться где-нибудь в другом месте. И тогда ни кто не пострадает.

– Как мы можем вам доверять? – спрашиваю я.

– Нет, Питер! – решительно возражает Хлоя. – Он убьет тебя, как только получит сокровище.

– Я знаю, – отвечаю я. – Но чтобы найти Генри, нам нужно время.

– А нам кто даст гарантии, что вы поведете себя честно? – возражает Чарльз. – В конце концов, всем нам только и остается, что доверять друг другу и быть готовыми к решительным действиям, если наше доверие окажется обманутым.

По стеклу стучат дождевые капли. Я смотрю в окно. Небо, которое еще так недавно было чистым, теперь напоминает серое толстое одеяло. Снаружи к нам врывается ветер, стекла дрожат. Вот оно, начинается. Из окна видны лодки. Они пляшут на воде, рвутся с привязи в серое с белыми барашками море.

– Сокровище – на острове, – говорю я. – Но начинается шторм. Вы сможете увидеть сокровище, когда он закончится.

– Покажи его нам сейчас.

Я отрицательно качаю головой:

– Не раньше чем удостоверюсь, что моему сыну ничего не угрожает. Можете устроить так, чтобы кто-нибудь переправил его в безопасное место. Я пошлю туда Клаудию. Мы будем держать связь по сотовому телефону. Ваши люди передадут Генри Клаудии в тот самый момент, когда я покажу, где сокровище.

Чарльз кивает:

– Сделаем это прямо сейчас.

Я с улыбкой говорю:

– Дерек, выгляни-ка в окно. Твой папа хочет, чтобы ты сейчас отвез его на остров.

Дерек встает, идет к окну, смотрит на бурное море, подпрыгивающие на волнах лодки. Лицо его белеет.

– Папа, – говорит он, – это будет очень трудно. Можно ведь и подождать денек-другой.

– Ах, этот чертов шторм… – ворчит Чарльз. – Ничего, мне случалось попадать и не в такие бури.

– Нам всем случалось, папа. Но зачем рисковать без нужды? Мы можем спокойно переждать непогоду в отеле.

– А кто даст нам гарантию, что они в это время не будут искать ребенка или не нападут на нас?

– Никаких проблем, папа, – ухмыляется Дерек.

Он подходит к Рите и целует ее в рыжую макушку: – Рита, дорогая, я хочу попросить тебя об одном одолжении.

– Разумеется, Питер, – отвечает Рита.

– Я хочу, чтобы ты сейчас навестила Генри.

Она кивает.

– Захвати свой сотовый телефон и, конечно, пистолет.

Рита улыбается:

– Он у меня всегда с собой.

– Тот пистолет поменьше, чем этот. – Дерек указывает на магнум в руке Клаудии. – Но ведь, в конце концов, Генри – всего лишь маленький мальчик. – Он смотрит Рите в глаза. – Я буду звонить тебе через каждые шесть часов начиная с полудня.

Если в полдень я не позвоню, застрели его. Пока я не позвоню тебе и не скажу, что все нормально, будем действовать в таком режиме: если я не звоню через очередные шесть часов, ты стреляешь в мальчика. Но если я позвоню и велю тебе передать ребенка Клаудии, я хочу, чтобы ты сделала это как можно быстрее.

– Хорошо. – Рита смотрит на часы. – Мне на до идти, чтобы успеть к твоему первому звонку. Дерек смотрит на меня:

– Так пойдет?

Я молча киваю. Рита встает и выходит из комнаты.

– Вот видишь, папа, – говорит Дерек, пакостно ухмыляясь, весьма довольный собой. – Теперь они ничего не смогут нам сделать. Не станут же они рисковать жизнью мальчика.

По настоянию Дерека мы сидим в кабинете и ждем. Через полчаса он достает свой сотовый телефон и набирает номер.

– Ты на месте? – спрашивает он. Потом кивает, говорит «ладно» и разъединяется.

– Все в порядке, – сообщает он Чарльзу.

– Теперь, если никто не возражает, мы пойдем на наш катер, – говорю я. – Когда ураган закончится, можем встретиться и обсудить процедуру обмена сокровища на моего сына.

Чарльз Блад молча соглашается. Дерек забывает на секунду о том, что он теперь Питер де ла Сангре, и громко брякает: