Книга Игра воровки - Джульет Э. Маккенна

— Я съем козу, — заявила я.

— Не сегодня. — Айтен бросил деревянные обломки со спутанной тетивой в костер, где они зашипели и затрещали.

— Это же твой лук! — воскликнула я.

— И что мне с ним делать? Подкрасться к кому-нибудь сзади и дубасить, пока тот не сдохнет? — Айтен порылся в переметной суме и вытащил фляжку спирта. — Он такой же кривой, как задняя нога мула. А все этот мерзкий дождь. Где Шив? Он же маг воды, пусть сделает что-нибудь с этой треклятой погодой!

Айтен протянул озябшие руки к нашему жалкому костерку. По крайней мере лук вызвал хилые язычки пламени. Оставив тормалинцев вдвоем, я пошла на поиски Шива. Он сидел над глубокой лужей, но, взглянув через его плечо, я увидела только сложный узор рубинового, янтарного, сапфирового и изумрудного света.

Маг встал и потер поясницу.

— Ты что-то хотела?

— Айту не удается никого поймать на ужин. Он спрашивал, нельзя ли что-нибудь сделать с погодой? Ты можешь остановить дождь хоть ненадолго?

Шив скорчил гримасу.

— Прости, погодная магия мне не по зубам. Она требует целую связь силы и по меньшей мере четверых магов.

Я вздохнула.

— Жаль. А что ты делаешь?

Он снова повернулся к луже.

— Смотрю на искажения стихий в этих местах. Водная сила связана наилучшим образом.

— Как это?

Шив отвел взгляд.

— Это сложно, ты не поймешь.

Сощурив глаза, я посмотрела на мага. Страшная догадка вдруг привела меня в смятение.

— Ты уверен? А это имеет какое-то отношение ко всем тем вещам, что покоробились, заржавели или сгнили за последнее время?

— Ладно, имеет, — признался он. — Но это значит, что мы на верном пути. Иначе зачем Азазиру так стараться вывести нас из равновесия?

— Должна сказать, ему это здорово удается, — проворчала я. — А ты хоть представляешь, сколько нам еще ехать?

Маг вышел на берег реки и указал на холмы.

— Видишь тот двойной скальный выступ над осыпью? Думаю, он где-то сразу за ним.

Я посмотрела, но не столько на холм, сколько на серые грозовые тучи, кипевшие над ним. И нахмурилась, пытаясь понять, что с ними не так.

— Шив, те тучи никуда не движутся, — медленно промолвила я. — Смотри, они просто ходят и ходят по кругу. Бред какой-то. Ветер же дует северный и не слабый — смотри, как клонятся верхушки деревьев.

— Да?

Его удивленный вид не обманул меня.

— Ты же сказал, что маг не может творить погоду в одиночку!

— Да, не может. — В голосе Шива проскользнула неуверенность, которая очень задела меня. — Ну, не должен.

Глава 7

Когда владение Хексена было опустошено, народный страх перед прирожденными магами особенно возрос. Хотя мы, возможно, находим вопиющими эту глупость и честолюбие магов Мерселя и Фрельта, утверждения лордов Пеорла и Алжеральского, что их фактически заколдовали, являются не чем иным, как ложью. Хуже того, Избранные Кола ухватились за это жалкое оправдание, рассчитывая открыть, что их участие было навязано заговором магов и жрецов, готовящих план захвата власти. Слухи раздули эту клевету, приведя к массовой панике среди невежественных; даже простые писцы оказались объектом для битья, и несколько школ были разграблены. Официальное жречество распущено, а библиотека Храма сожжена. Поскольку Храм Кола — один из последних оставшихся храмов, переживших хаос Темных Поколений, утрата знаний, которыми он владел, является неизмеримой. Это должно напоминать нам, что никогда нельзя недооценивать опасность ограниченных умов мирян.

Трайдек тогда путешествовал по Каладрии в качестве домашнего учителя. Предубеждения против ученых были распространены не так широко, но невежество по-прежнему оставалось страшным бичом. Тогда считалось закономерным, что дворянин нанимает писца, вместо того чтобы самому учиться читать и писать, и многие библиотеки были оставлены гнить и истачиваться червями. Родиться магом все больше и больше означало странность, если не прямое несчастье, и многие бедняги стали жертвами своих собственных не подготовленных для действия сил. Несколько особо трагичных случаев, таких как сожжение леди Шресс и ее младенца при родах, стали широко известны в ряде искаженных версий. Герцог Триолльский фактически объявил колдовские искусства, как он их назвал, противоправными, а их использование — подлежащим наказанию божьим судом, и другие лескарские дворяне последовали его примеру. Конечно, все это должно было наложить невыносимый гнет на совсем необученных, перепуганных юношей и девушек и действительно привело к неизбежным последствиям. Скоро любое природное наводнение, пожар или удар молнии стали приписываться прирожденным магам. Начинались лихорадочные поиски виновного, и, вполне естественно, находился какой-нибудь несчастный с намеком на родство с данной стихией. Если фортуна улыбалась, его просто изгоняли; если нет — что случалось все чаще и чаще — убивали.

Трайдек собрал вокруг себя кружок выселенных прирожденных магов и пробовал обосноваться в различных местах. Молодым человеком я слышал, как в свои последние годы он взволнованно рассказывал о страхе и невежестве, с которыми столкнулась его маленькая группа. Различные маги, которым удалось воспитать и развить свой дар, пытались сопротивляться таким тенденциям в своих местностях. Оглядываясь на прошлое, мы должны признать, что такие действия, как разрушение Джерил Маркета, ослепление лорда Арбеля и особенно Парнилесское Восстание, были неблагоразумны, хотя и понятны. После этого последнего Трайдек наконец согласился совсем уехать с материка по совету Виделлы, позже Первой Госпожи Наводнений Морского Зала.

Окарн, Третий Мастер Наводнений Зала Уэллери, «Рассказ об основании Хадрумала»

Гидеста, 19-е постосени

Дождь, дождь и снова дождь. Чем ближе мы подъезжали к кругу туч, тем сильнее лило. Вскоре та неподвижная гроза выглядела столь же убедительной, как соболезнования жреца.

Я заметила, что Райшед и Айтен неуверенно переглядываются и с сомнением косятся на Шива. Мы продолжали пробиваться, именно пробиваться. Сплетение деревьев, ежевики и плюща становилось все более плотным, и нам то и дело приходилось останавливаться и с возрастающим раздражением рубить заросли, освобождая себя и животных, или отыскивать тропинку.

Кризис наступил, когда мы остановились на ночлег и никто не смог разжечь костер. Я рылась в сумках мула, надеясь отыскать хоть что-нибудь съестное, что еще не размокло, не сгнило и не протухло. Онемевшими от холода пальцами я пыталась отрезать кусок сушеного мяса, да нож соскользнул, наградив меня мучительной царапиной поперек костяшек. Я уже собиралась залиться злыми слезами, но тут поняла, что Райшед и Айтен вот-вот подерутся, и взяла себя в руки.

— Эй, дай я попробую! Ты все делаешь не так.

— Милости прошу. Этот кремень совершенно бесполезен.