Книга Последний Хранитель - Елена Плахотникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А все-таки, Крис, ты очень изменился, – уже вполне серьезно повторил Хранитель. – С тобой теперь намного интереснее общаться. Ты становишься похожим на меня».
Вот это да! Похож я, видите ли, на него. И как это принимать: меня похвалили или оскорбили?
«Хорошо, если похож только немного. Долго общаться с самим собой я не смогу».
«Странно, – удивился Хранитель. – Почему же у других представителей твоей расы это получается?»
«Старик, а ты не обратил внимания, что все эти представители находятся, как правило, в психушке?»
«Я не обращаю внимания на такие пустяки! – У Хранителя был тон невероятно занятого человека, который отвечает за сохранность всего мира, а его вдруг отвлекают из-за сломанного стула. – Тем более что психлечебница – это самое нормальное место во всем вашем мире».
«Это наш мир безумный?! – Слова этого сноба меня здорово разозлили. – А ваш как тогда назвать? Слегка сдвинутым? И он, похоже, основательно изменился за те пару лет, пока ты “просто наслаждался поездкой”».
«Мне тоже кажется, что мир слегка изменился, – задумчиво изрек Хранитель, а потом запоздало возмутился: – И почему это он “сдвинутый”?! Мир как мир. Немного лучше других, только и всего».
«Всякий... как говорится, свое... хвалит, – насмешничаю я в ответ и поворачиваю голову к стене очередного квартала. Стена была самой психоделической окраски, еще и соединялась с соседней под самым немыслимым углом. Долго, конечно, на такую красоту я смотреть не мог, но Хранителю хватит и пары секунд, чтобы понять, о чем речь. – И в каком нормальном мире станут возводить такие шедевры?»
«Это жилые дома, – сообщил Хранитель. – Вполне нормальное жилье для...»
«А потом, – перебиваю его на полуслове, – выдают этот кошмар пьяного архитектора за нормальные жилые дома. Боюсь, что только в твоем мире такое возможно. И не надо долго рассказывать о его нормальности: считай, что я уже поверил. – Хранитель пытается что-то возразить, но я еще не выдохся и могу продолжать свое сольное выступление. – Кстати, о нормальности: я уже второй день иду по этому городу и не заметил нигде крыши на домах. Храмы обсуждать не будем – это особый разговор, а вот дома... Стены без крыши – это тоже нормально или просто дань моде?»
«Я могу отвечать? – очень вежливо интересуется Хранитель. Меня всегда настораживала такая вежливость, за ней обязательно скрывалась какая-нибудь гадость. Не думаю, что этот раз будет исключением. – Город строился для представителей разных рас. Это во-первых. Некоторые представители желают иногда побыть в одиночестве. Это во-вторых. Для одиночества им нужны стены, к ним они привыкли больше, чем к шатрам или шалашам, в которых ютятся аборигены твоего мира. А в-третьих, тебе известно, зачем дому нужна крыша?»
«Конечно, известно, – фыркаю в ответ. – На такой вопрос даже ребенок ответит. Крыша нужна для защиты от дождя, снега...» – начинаю перечислять и тут же замолкаю, уже зная, что скажет дорогой гость.
«А откуда под землей взяться дождю или снегу?» – вежливо интересуется он.
Мне нечего ответить, я и сам мог бы догадаться, если бы больше думал и меньше насмешничал.
«Это точно. – Хранитель, как всегда, в курсе моих мыслей. – Так что для защиты крыша здесь не требуется. Она даже мешает. Без нее легче дышать, можно смотреть цветную музыку и многое другое можно...»
«Понятно. И все подземные города так устроены? Этот же не единственный?»
«Не единственный. В других тоже не надо защищаться от дождя, снега или... соли».
«Чего?!» – Мне показалось, что я ослышался.
«Соли, – спокойно повторил Хранитель. – В этом мире есть места, где вместо привычного тебе града выпадает соль. Только “градины” покрупнее будут».
«Как это – соль?»
«А вот так. Там самые толстые и самые прочные крыши во всем этом мире. Перед закатом жители прячутся в домах, а сразу после заката начинается солепад. И заканчивается перед восходом второй луны».
«Думаю, у тех ребят нет проблем с солью».
«Ошибаешься. Есть проблема, и очень большая. Эту соль нельзя употреблять в пищу. Более того, она очень ядовита. Поэтому жители собирают ее и вывозят в море. Главное для них – очистить свой город до рассвета. Иначе он станет городом мертвых. Эта соль тает на солнце и убивает все живое».
«Ничего себе! – У меня дух захватило от такого рассказа. Кажется, я становлюсь все впечатлительнее и впечатлительнее. – Ну и жизнь у этих бедолаг!»
«Нормальная жизнь. Они привыкли к ней. И живут так поколение за поколением».
«“Нормальная”, пока не узнают другой».
«А зачем им другая?» – спросил Хранитель.
«Как это “зачем”?! – возмутился я. – Затем, чтобы...» – Дальше у меня не было ни слов, ни подходящих идей.
«Вот именно, – сказал Хранитель, так и не дождавшись продолжения. – Нам тоже не удалось убедить их, что для жизни есть места и получше. Кстати, это их жилища произвели на тебя такое впечатление. И если не можешь на них долго смотреть, то сверни на ближайшем повороте. Твои попутчики возражать не станут».
«Что, эта архитектура для них тоже вредна?» – поинтересовался я, ускоряя шаг.
Свернуть бы куда-нибудь, только бы не видеть этих сумасшедших стен. Нужно быть самым настоящим психом, чтобы жить среди них.
«Они такие же нормальные, каким ты и себя считаешь. – Хранитель вступился за любителей соли. – А их архитектура просто не совсем привычна для тебя и т'ангов, только и всего. Ни о каком вреде и речи быть не может».
«Да? – Меня эти доводы не убедили. – А то, что у меня болит голова и слезятся глаза при одном только взгляде на эти стены, – это тоже нормально?»
«Это временное неудобство. Скоро пройдет», – утешил Хранитель.
«Угу. На третий день после смерти».
Эта злая шутка немного подняла мне настроение, и я пошел еще быстрее. Был бы я один, то побежал бы, но не захотел пугать доверившихся мне людей. К тому же из Игратоса сейчас бегун, как из...
«Через три дня происходят не такие уж большие изменения в организме, чтобы принимать твое высказывание за аксиому».
А вот после таких изречений я иногда терялся и уже не мог понять, шутит Хранитель или говорит серьезно.
«С ума сойти, какой ты умный, – только и смог ему сказать. – Кстати, давно хотел спросить: ты вот у нас такой умный мужик, и как это плохие парни сумели до тебя добраться?»
Напряженно-звенящее молчание и тоска, ноющая, как старый перелом... и до меня дошло понимание:
«Что, до других тоже добрались?»
Молчание кажется бесконечным, и от этого молчания все цепенеет в душе. Я уже не ждал ответа, когда услышал:
«Хороший вопрос, Крис. Думаешь, если бы я знал на него ответ, то стал бы делить с тобой тело?»