Книга Сердце ангела - Вячеслав Грацкий

Соскочив с лошади, Эрик остановился рядом с магом. Прямо перед ними в стене боярышника зиял небольшой проем, прикрытый лишь бутонами ипомеи и ее довольно толстыми стеблями.

— Действительно… — проворчал Эрик. — И что теперь? Хозяин, надеюсь, не обидится на незваных гостей?

— Вряд ли он случайно описал Диане местоположение этого дома.

— Так то Диане. — Эрик покосился на девушку.

Та фыркнула:

— Дурак. Арнор беспокоился за всех нас.

Эрик криво усмехнулся:

— Только в тюрьме оказалась одна ты.

— На что это ты намекаешь? — В глазах Дианы сверкнули молнии.

— Тебе все равно не понять, — отмахнулся Эрик.

Диана стиснула поводья, с трудом удерживаясь от желания задавить виконта лошадью.

— И долго вы собираетесь препираться? — осведомился Берсень. — Скоро ночь.

Словно в подтверждение его слов мигнул и исчез среди листвы последний солнечный луч. В лес хлынула и потекла вслед за ускользающим солнцем ночная мгла. Промежду ветвей показалась луна, вспыхнули звезды.

Эрик сердито сдвинул брови. Он и не заметил, как разговорился с магом! А ведь едва не клялся себе…

— Ладно, я иду.

Раздвинув сплетения ипомеи, Эрик решительно шагнул в проем. Прямо отсюда начиналась мощенная кирпичом дорожка, стрелой разрезавшая обширный сад и подходившая к приземистому домику.

— Ты был прав, Берсень, — буркнул Эрик. — Здесь у него вроде как калитка. А это еще что?

Лианы вокруг пришли в движение.

— Что за фокусы?

Сзади ахнула Диана, Эрик испуганно обернулся и замер, наткнувшись на упругие древесные плети.

— Что происходит? — выдохнул он.

Тихо шелестя, ипомея все накручивала и накручивала петли вокруг него. Эрик задергался, как муха в паутине, но все было впустую. Объятия лианы усилились, и Эрика чуть приподняло над землей. Карнелийские доспехи держали, но это жуткое поскрипывание-потрескивание ползущих по железу стеблей…

— Да что же это?! — заорал Эрик. — Берсень, сделай что-нибудь!

В мертвенном свете луны лицо Дианы было белее мела.

— Берсень! — тонко вскрикнула она, но, налетев на взгляд мага, побледнела пуще прежнего. — Ты!.. Ты знал?!

Берсень только улыбнулся в ответ.

— Мерзавец!!!

Диана прямо из седла бросилась на мага, ее скрюченные пальцы едва не впились в его ухмыляющуюся физиономию. Берсень с улыбкой перехватил ее за плечи и швырнул на землю. Диана тут же вскочила, ее взгляд наполнился ненавистью.

— Плохая из тебя ведьма, — заметил маг.

— Ублюдок! Немедленно помоги ему! — закричала Диана, подступая к Берсеню со сжатыми кулаками.

— Чертов маг! Будь ты проклят! — надрывался Эрик. — Вытащи меня отсюда! Мерзавец! Тварь! Вытащи, кому говорю!

Эрик не чувствовал боли. Карнелийские доспехи пока еще выдерживали давление живых сетей, но Эрика сейчас больше всего пугало само их наличие, а еще — его полная беспомощность. Невозможность сделать хоть что-то, что могло бы помочь. И меч, болтавшийся где-то совсем рядом, и Дитус, уже спасавший Эрика от смерти, сейчас оказались совершенно бесполезны. Осознавать это было ужаснее всего.

— Девочка, — невозмутимо обратился Берсень к Диане, — прежде чем пускать в дело когти, ты бы подумала. Магам это бывает полезно.

— О чем это я должна была подумать? — прошипела Диана.

Она по-прежнему стояла, чуть пригнувшись и согнув пальцы, готовая в любой миг повторить попытку добраться до глаз Берсеня.

— Например, о том, что живой Эрик куда полезнее мертвого. Живые вообще, как правило, полезнее мертвых. И еще о том, что это дом твоего учителя, в конце концов.

— И что?

— Невежливо вламываться туда непрошеным гостем.

— Так надо было позвать его!

— Его сейчас нет дома. Разве ты не чувствуешь?

— Ничего я не чувствую! Но если его нет, почему ты пустил туда Эрика?!

— Что значит — пустил? Ему хотелось войти — он вошел. Мне хотелось увидеть, как работают охранные ловушки, — я увидел.

— А как же Эрик?! — взвизгнула Диана. — Он что, должен умереть ради того, чтобы ты мог увидеть какую-то ловушку?!

— Почему умереть?

— Вытащи его оттуда! Немедленно!

— Зачем? Я же говорю, его жизни ничто не угрожает. А гостям негоже ломать что-либо в доме хозяина. Если же я вмешаюсь, твой господин Арнор может неверно истолковать мои намерения. Да и силы лучше поберечь…

— Ты же сказал, его нет?!

— Он уже на пути сюда.

— Я беру на себя мэтра Арнора! Можешь не дрожать за свою мерзкую шкуру!

— Э-э-э нет, девочка. Позволь мне самому побеспокоиться о моей шкуре. Боюсь, ты плохо представляешь себе истинные мотивы мэтра Арнора и вряд ли способна предугадать его реакцию. А теперь, думаю, пора нам всем успокоиться. И немного вздремнуть. Слышишь меня, Эрик?

— Ты грязный и лживый ублюдок! — прорычал виконт. — Видит бог, я убью тебя! Только выпусти меня отсюда!

Берсень вздохнул, выбрал дерево потолще и сел, привалившись к нему спиной.

— Диана, сделай доброе дело, стреножь лошадей и задай им корму. А я пока вздремну. — И маг смежил веки.

Диана округлила глаза. Изумленный Эрик прервал поток ругательств.

— Он что, серьезно? — Эрик не верил своим глазам. — Он что, так и будет спать? Прямо сейчас? Пока я болтаюсь тут, как… как какая-то букашка! Эй ты, ублюдок! Ненавижу тебя! Слышишь меня?! Не смей спать!

Берсень и бровью не повел. Диана медленно опустилась на землю. Ослабевшие ноги подогнулись сами собой, тело сотрясала мелкая-мелкая дрожь. Пальцы судорожно впились в землю, сгребая павшие листья и траву, медленно разжались. Диана неверяще покачала головой. Происходящее с трудом укладывалось в голове. Что вытворяет этот Берсень? К чему это все? Чего он добивается? Хочет, чтобы его ненавидели? Но почему? Она вздохнула. В мыслях царила пустота, разум отказывался понимать и объяснять действия мага.

Дождавшись, когда дрожь в теле утихнет, Диана встала и двинулась к лошадям. Если так, если маг действительно вне человеческого понимания, нет смысла тратить время на попытки понять. Как бессмысленно понимать ураган или наводнение. Его нужно принимать таким, какой он есть. Если, конечно, это вообще возможно. Потому что если нет… если его невозможно принять, то…

«Колдунам не место среди людей, — вспомнила Диана слова из курса „Антимагии“. — Их место в аду».

— Диана, ты и вправду ничего не намерена делать? — нарушил тишину Эрик.

Голос его был сейчас на удивление спокоен. И даже холоден.