Книга Боевой космос - Йен Дуглас

Гарроуэй прицелился, СУ выстрелила. Еще один танк закрутился, разбрасывая во все стороны яркие снопы раскаленных осколков.

Гарроуэй использовал коммуникационную компьютерную сеть лишь на учениях. Система была экспериментальная, и когда его послали на Иштар тридцать два года назад, и тем более когда он был всего-навсего рекрутом, их обучали работать на несколько иных боевых системах. Но его обучение, как и вся подготовка морпеха, делало упор на работу в команде, и поэтому ему было нетрудно изучить методику работы с коммуникационной компьютерной сетью.

Красная стрелка вспыхнула на дисплее его показа, и он навел винтовку на следующую цель СУ.

* * *

Штаб берегового плацдарма Участок «Мемфис», Пространственно-временных врат Сириуса, 13:08 часов по бортовому времени

— Думаю, мы их сдерживаем, — сказал Уорхерст. — С трудом, но сдерживаем.

— Или мне кажется, — спросил Рэмси, — или врагу и вправду недостает тактической изобретательности?

— Он не показал ничего, кроме самых примитивных решений и очень высокой скорости реакции. Эти танки, кажется, пытаются осуществить прорыв в трех местах периметра… здесь, здесь… и здесь. — Он мысленно указал на атакуемые сектора.

— Таким образом, коммуникационная компьютерная сеть превращает нашу пехоту в противотанковые расчеты.

— Сэр, в значительной степени это так и есть.

СУ, оценивая ситуацию вместе с Кассием, решила, что залпового огня восьми или десяти морских пехотинцев достаточно, чтобы подбить один танк. Этот черный металл легко справлялся со светом лазера одной LR-2120, очевидно, перераспределяя ее энергию по большому участку корпуса, в результате зона попадания едва нагревалась. Однако при кумулятивном попадании в небольшой участок и высвобождении пятисот мегаватт энергии буквально в доли секунды броня просто не выдерживала. Она резко нагревалась, а затем взрывалась, и силы такого взрыва хватало, чтобы уничтожить танк. Сейчас три отделения, то есть в совокупности приблизительно 50 морских пехотинцев, активно били врага, и СУ позволяла уничтожить пять вражеских танков одновременно. Простая математика подсказывала, что если так пойдет и дальше, то морские пехотинцы выиграют сражение через несколько минут.

К сожалению, в бою не всегда все бывает так просто.

Уорхерст слушал переговоры, ведущиеся по каналам ротной связи, то идущие ровным потоком, то прерываемые помехами статических разрядов, дикими выкриками сражающихся мужчин и женщин.

— Смотрите! «Гады» проникают в периметр!

— Огневая поддержка! Нам нужна поддержка от «Эха пять-ноль-три» для «Чарли один-один-девять»! Враги проникают в периметр! Их много! Повторяю, враги проникают в периметр!

— Мы горим! Горим! — Крики создавали ложное ощущение отстраненности, которое испытывал Уорхерст, глядя, как в его ноумене беспорядочно снуют цветные огоньки. Некоторые из них часто мигали: число раненых росло.

— Враг не может сконцентрировать огонь так, как это делает наша коммуникационная компьютерная сеть, — сказал Уорхерст Рэмси, — но целей больше, чем наши люди могут подбить. Враг сосредотачивается в этих трех пунктах.

— Майор, предлагаю перейти к плану «Браво».

— Уже переходим, сэр. Но для этого потребуется время.

По плану «Браво» морские пехотинцы тех соединений, на участках периметра которых враг не вел наступления, должны создавать второй, меньший периметр внутри первого, чтобы морские пехотинцы внешнего периметра отступили назад под прикрытие своих товарищей. Однако отступление перед лицом наступающего неприятеля — задача всегда непростая и крайне опасная.

Кроме того, элементарно не хватало времени…

— У нас неопознанные объекты, выходящие из низины! Бейте их! Бейте!

— Огневая поддержка! Срочно нужна огневая поддержка'

— Где наша космическая огневая поддержка?

— Внимание, морпехи! Покажем им! В бой!

— Танки! Много танков! Ребята, веселей!

* * *

Сержант Уэс Хьюстон Отделение В Первого взвода Роты «Альфа», Участок боевых действии «Цинциннати» Пространственно-временных врат Сириуса 13:08 часов по бортовому времени

Хьюстон, младший капрал Роджер Иглтон и рядовой первого класса Тремкисс составляли боевой расчет, отвечающий за сектор, названный участком боевых действий «Цинциннати». Район несколько возвышался, если подобное слово применимо к странному безжизненному искусственному ландшафту, над более пологой местностью вокруг «Мемфиса». Широкую и ровную, сходящую на «северо-восток» долину, пересекали горные хребты с плоскими вершинами и плато с почти покатыми склонами в направлении, условно именуемом командованием операции как «север».

Эта самая нижняя точка долины стала местом, откуда двигалась одна из танковых колонн защитников Колеса. Всего несколько секунд назад на дисплее его шлема выплыли две дюжины изображений и символов, и расчет занимался тем, что поочередно нацеливался на них с помощью коммуникационной компьютерной сети.

Затем «Звездные ястребы» устремились вниз, в долину, обрушив на оставшихся нападающих плазменный огонь и взрывчатые вещества, превращая все в искореженные груды мертвого металла, ярко пылавшие в инфракрасном свете.

Но передышка была коротка. Появилось еще пять парящих черных монстров. Хьюстон не знал, уцелевшие ли это танки из тех двадцати четырех или новые. Они вместе с другими морпехами нацелились в ближайший, давая возможность СУ со смертельной точностью направлять прицельный огонь.

Одно из преимуществ системы коммуникационной компьютерной сети заключалось в том, что каждый танк подбивали восемью-десятью сходящимися импульсами лазерного луча, идущими по крайней мере с трех направлений. Защитникам Колеса, судя по всему, не удавалось координировать ведение огня так, как это делали морские пехотинцы. Они выбирали в качестве цели только одну из групп морпехов.

СУ произвела залп, и морпехи немедленно отошли назад и вправо, чтобы уклониться от вражеского ответного огня.

Уловка почти сработала и на сей раз. Хьюстон даже не ждал результатов последнего залпа; проявлять подобное любопытство значило напрашиваться на неприятности. Он успел сделать не более трех шагов, когда его наушники взорвались сполохом статического разряда. Казалось, огромная кувалда ударила по левой ноге сбоку, отбросив его вниз.

— Горим! — закричал Тремкисс по радиорелейной линии. — Мы горим!

Хьюстон не чувствовал тела ниже пояса и не мог двигаться.

— Я ранен! — Его радио взорвалось последними помехами статического разряда и замолкло, погружая в непроницаемую оболочку гробовой тишины.

Затем он ощутил боль, нестерпимую, жгучую боль; казалось, будто бок прижигают раскаленным добела железом. Последним, что он услышал, был собственный крик.

Крика Тремкисса он уже не слышал: