Книга Звезды во мраке - Владимир Лосев

Данька отошел от стены на пару метров, чтобы машина не раздавила его при падении, с любопытством наблюдая, как автоматика решает сложную задачу спуска в пещеру. Траст ему. как-то сказал, что такой робот может пройти почти везде, для этого существует много различных вспомогательных устройств, которые в обычных ситуациях не используются.

Вот сейчас, повиснув над трехметровой пропастью, робот выдвинул дополнительную гусеницу и положил на стену, образовав упор, затем, выдвинув манипулятор на максимальную длину, опустил его вниз и уперся в пол.

Данька удивленно покачал головой, он даже не подозревал о том, что такое возможно.

Машина начала спускаться вниз, повиснув на своей механической руке, когда передние гусеницы достигли пола, убрала дополнительную гусеницу и остановилась, подняв манипулятор вверх, словно приветствуя юношу: программа, которую он установил, закончилась.

Данька запрыгнул на сиденье и осторожно двинул робота вперед. Тот бесшумно покатился по ровному гладкому полу – такая поверхность для пластиковых гусениц была идеальной. Прожектора юноша не включал, поскольку давно понял, что свет только слепит и не дает ничего увидеть.

Возле артефакта машина замедлила скорость, двигаясь вперед буквально по сантиметру, и остановилась, когда камень оказался в зоне действия манипулятора.

Робот встал не очень удачно – левая гусеница оказалась сантиметрах в тридцати от блестящей лужицы мрака, это могло быть опасным, но переезжать на другое место не хотелось, потому что робот при ручном управлении двигался рывками и его было довольно трудно установить в нужное положение.

Даниил тронул ручку управления, сразу заработала вспомогательная автоматика, и без его команды появилась дополнительная гусеница для упора.

Юноша нажал кнопку подъема и стал с интересом ждать, что произойдет…

Робот завибрировал, и с каждым мгновением видимость, и так не очень хорошая, стала резко ухудшаться – серый туман заклубился перед глазами, поднимаясь и темнея на глазах.

Через мгновение Данька перестал что-либо видеть, тут же пропал и звук, его словно отрезало.

Робот продолжал выполнять команду, но, похоже, его мощности не хватало, чтобы стронуть артефакт с места, вибрация с каждым мгновением становилась все сильнее, а гусеницы скользили по гладкому полу, хотя это было невозможно, потому что сцепление с поверхностью регулировала автоматика. Присоски уже работали на полную мощность, даже шипы выдвинулись, но, похоже, пол в пещере обладал какими-то особыми свойствами. Видимо, робот все больше сдвигался к блестящей лужице мрака, хотя увидеть это было невозможно – туман уже превратился в плотный мрак, в котором даже свою собственную руку нельзя было разглядеть.

Когда чувство опасности завопило в Даньке так, что он едва не подпрыгнул на сиденье, парень резко ударил по кнопке включения мощных прожекторов машины, и тут что-то резко метнулось от него в сторону, слегка задев лицо мягким шелковистым крылом.

Даниил повернул бесполезный, ничего не освещающий прожектор в ту сторону, куда исчезла тень, но тут задняя часть робота стала куда-то проваливаться, а передняя, наоборот, подниматься в воздух. Данька едва успел ухватиться за выдвинутую панель управления, чтобы не упасть.

Робот встал на попа почти вертикально.

Данька отпустил панель, одновременно отталкиваясь ногами, чтобы откатиться от машины как можно дальше. Он недоумевал: как лужица в полметра диаметром может вместить в себя боевую машину больше двух метров длиной и полутора метров шириной…

Но сейчас с роботом, да и с самим Данькой, происходило нечто совершенно непонятное и необъяснимое законами физики…

Он падал, готовясь встретить твердую гладкую поверхность пола, но наткнулся спиной на мягкую пустоту, которая смялась под ним, как сдувающийся надувной матрац. Его сердце замерло, потом бешено застучало, юноша судорожно замахал руками, надеясь зацепиться за что-нибудь, но руки ничего не нашли – это было невозможно, немыслимо, падать ему было некуда, кроме как на каменный пол, но падение продолжалось и продолжалось, и невозможно было сказать, сколько оно длилось.

Вероятно, очень долго, потому что в какой-то момент Данька уже устал бояться, перестал размахивать руками и ногами и стал готовиться к смерти – по внутренним ощущениям он уже упал метров на сто. После приземления в теле явно не должно было остаться ни одной целой косточки. А падение все продолжалось. Вокруг клубился все тот же мрак, ставший еще более плотным и непроницаемым. Все происходило в абсолютном беззвучии.

Даньке показалось, что у него отказали все чувства – у него нет больше ни слуха, ни зрения, ни осязания, даже запах каменной пыли и тот перестал ощущаться.

А потом пропало и ощущение падения. Парень словно завис посередине огромного пространства, лежа в мягком, плотно закрытом коконе, в который не проникали посторонние звуки, крик гас в мягкой подложке, а кожа не ощущала давления или чьего-то прикосновения.

“Возможно, так и выглядит смерть, – подумал Данька. – Ты вдруг лишаешься своего тела, а вместе с ним и чувств, которые сопровождали тебя от рождения до самой смерти…”

Юноша протянул руку, ущипнул себя за плечо и почувствовал боль, только она помогла Даньке собраться и понять, что он все еще жив…

Даниил тяжело, с каким-то нечеловеческим усилием вдохнул в себя плотный, наполненный мраком воздух, и тут же его куда-то потащило, а еще через мгновение ноги глухо стукнулись об пол.

Удар почему-то оказался не очень сильным, словно падал Данька метров с трех-четырех – то ли задержал его этот непонятный кокон, то ли все ощущения были ошибочными, но синяк, кажется, остался…

Данька приподнялся на руках и огляделся.

Он находился в невысоком и нешироком ходе, стены были каменными, похожими на те, что бывают в обычной пещере – без какой-либо обработки.

Робот стоял рядом, огоньки на панели светились здоровым зеленым светом, манипулятор и дополнительную гусеницу уже убрал.

Видимость, конечно, была не очень хорошей, здесь оказалось так же темно, как и наверху, но тем не менее многое можно было разглядеть. Юноша почему-то решил, что вокруг обычный мрак, который можно одолеть фонарем, поэтому для проверки тут же залез на робота и включил прожектор. Мрак тут же рассеялся.

Пол пещеры был неровным, выбитым то ли водой, то ли чем-то другим, но естественным – природным, относящимся к этой планете, а не к чему-то непонятному и чуждому, как артефакт.

Тогда Данька направил прожектор вверх, ожидая увидеть дыру, через которую сюда свалился вместе с роботом, или хотя бы черную лужицу мрака, но перед ним был обычный неровный каменный потолок, что было непонятно, неожиданно и досадно.

– Так и с ума легко сойти… – пробормотал юноша. – Что же это такое? Как я здесь оказался? Одно пока ясно – жить здесь нельзя, надо как-то выбираться отсюда.