Книга Соблазн и страсть - Джулия Энн Лонг

Ужасно нервничая, Рис взобрался на скамью и, ухватившись за выступ оконной ниши, попытался разглядеть невидимую снизу нижнюю сторону витража. Он горячо молился, желая уверовать в чудо. И чудо свершилось. В нижнем правом углу витража он прочитал подпись мастера, то слово, которое и надеялся увидеть — Санторо. Да, это был тот самый Санторо, который изготовил небесные витражи для его «звездного» зала. А этот мастер, как было ему известно, жил в крохотной итальянской деревушке под названием Тре-Сорелли, что означало «Три сестры».

* * *

— Я отнюдь не подозрителен и не мнителен, мистер Гиллрей. Вы сами захотели говорить со мной наедине, верно? Уважая вашу знатность, я согласился на ваши условия. Но извините, у меня нет времени на разного рода увертки и отговорки, я — деловой человек. Вы не можете доверить свою тайну одному из моих заместителей? В таком случае можно смело предположить, что вам требуются деньги, разве не так?

О мистере Барнсе ходили слухи, что он — гомосексуалист. Может быть, поэтому Джеффри не ожидал, что мистер Барнс будет вести себя так вызывающе. Да и вообще ему не нравилась внешность Барнса, не нравилась вежливая улыбка, не нравился пронзительный взгляд. Джеффри с горечью подумал о том, что мистер Барнс ни за что не позволил бы себе говорить в таком резком тоне с Рисом, лордом Роуденом.

Однако Барнс был редактором влиятельнейшей лондонской «Таймс» и в своем газетном мире считался весьма значительной фигурой, так что с ним приходилось считаться. Барнс был опытным редактором, он уже три года занимал этот большой пост и прекрасно разбирался в газетной кухне, на которой готовились сенсации, разоблачения и скандалы, сулившие увеличение тиражей газеты. Именно поэтому Джеффри не сомневался: несмотря ни на что, Барнс будет его слушать внимательно, очень внимательно.

Джеффри знал: если он заговорит, для него уже не останется путей к отступлению. Но, вспомнив о кредиторах, он понял, что у него нет выхода, и, собравшись с духом, проговорил:

— Так вот, мистер Барнс, у меня есть сведения, касающиеся состоятельного, могущественного графа. Этот человек напрямую связан с нынешним, громким скандалом. Речь идет об убийстве и государственной измене.

Редактор нисколько не изменился в лице, но в глазах его вспыхнули огоньки, что свидетельствовало о неподдельном интересе.

— А есть ли у вас доказательства, подтверждающие ваши обвинения?

Джеффри кивнул:

— Да, есть.

— Что ж, в таком случае продолжим нашу беседу, мистер Гиллрей. С вашего разрешения я закажу бренди.

Глава 27

Нетерпение и надежда всегда усложняют путешествие, делают его более долгим, хотя именно этого и хотелось избежать Рису, предпринявшему путешествие в Италию.

Дорога казалась бесконечной, и только чудесная итальянская весна придавала немного уверенности. Дороги уже подсыхали, и это значительно облегчало путь в холмистую часть Италии, где находилась деревушка Тре-Сорелле.

Карета уже доставила Риса до городка Фюме-Белло, и теперь он верхом углубился в горы.

Домик же Санторо прятался в тени густой оливковой рощи, причем оливковые деревья, распрямившие ветви над крышей мастерской, со временем окрасились в пурпурный цвет.

Рис почти сразу же узнал мастера. Путешествуя по Италии, он несколько раз встречался с ним, и его всегда поражал сочный язык Санторо — художник питал слабость к резким выражениям. Но мастерство и законченная красота работ итальянца постоянно восхищали Риса. Джованни Санторо не был ремесленником, скорее он был настоящим художником, мастером своего дела, и это сразу чувствовалось — стоило лишь взглянуть на его замечательные работы.

Софи считала художника скрягой и мелкой душонкой, потому что он отказался передать ей витраж без предварительной оплаты, однако Джованни, всегда бодрый и цветущий здоровяк, отнюдь не был таковым. Более того, он являлся настоящим поклонником женской красоты и дамским угодником. Он уже был женат в третий раз, и сопутствующее его таланту материальное благополучие позволяло ему оставлять старых жен и жениться на молоденьких и симпатичных женщинах. Хотя Санторо не был равнодушен к женскому полу, прежде всего он был деловым человеком. Он хорошо знал цену своим витражам, настоящим произведениям искусства, и умел должным образом обращаться со своими заказчиками, также понимавшими толк в искусстве. К нему приезжали многие ценители прекрасного со всех уголков Европы.

— Синьор Роуден! — Для Санторо все заказчики, невзирая на их высокие титулы, были «синьорами». Но он все же отвесил графу почтительный поклон.

Рис не видел мастера более двух лет, и ему показалось, что тот стал толще за последнее время. Санторо перехватил его взгляд и похлопал себя по животу.

— Это все моя жена, синьор. Она слишком балует меня вкусной едой.

У Санторо были на редкость ловкие, и подвижные пальцы; казалось, что природа по ошибке приделала их к этому грубому и неказистому телу.

— Как ее здоровье? Наверное, Джованни, у вас есть прибавление в семействе?

— Ваша правда, синьор. У меня родился сын Энрико, такой же толстый и упитанный, как и я. — Итальянец весело рассмеялся. — Вы приехали сюда, синьор, чтобы сделать заказ? Я весь к вашим услугам.

— Нет, Джованни. На этот раз я приехал по другому делу. Но дело очень важное. Я разыскиваю одну женщину.

— Вам не хватает женщин в Англии, синьор? Что же случилось? Неужели вы уже всех их перепробовали и теперь от скуки и для развлечения ищете их за границей?

Репутация Риса — многие его стихи были переведены на итальянский — привлекала к нему внимание даже в Италии. Впрочем, пылкие итальянцы вовсе не считали его поэзию скандальной, скорее они воспринимали ее как руководство к действию.

— Вам нужно немного потолстеть, синьор, и тогда у вас не будет отбоя от женщин. Они будут неустанно преследовать вас. — Санторо снова рассмеялся.

— Возможно, мне в самом деле надо немного поправиться, — согласился Рис. — Но пока я не найду одну женщину, мне кусок не полезет в горло.

Санторо с недоумением взглянул на графа. Чтобы из-за женщины потерять аппетит? Нет, уже слишком…

— Так вы хотите найти эту женщину среди наших гор, синьор Роуден? — Санторо махнул в сторону окружавших его мастерскую зеленеющих холмов. — Хотите найти симпатичную и крепкую крестьянскую девушку, которая сможет подарить вам много сыновей?

— Я женат, — ответил Рис. Санторо изобразил удивление:

— Неужели ваша жена доставляет вам столько неприятностей?

«Неприятности», — вот то слово, которым охарактеризовали его положение. Неужели действительно самые обычные неприятности?! А ведь он-то считал, что с ним никогда ничего подобного не происходило. Рис не стал распространяться на эту тему.

— Моя жена похожа вот на эту женщину. Как видите, она очень красивая. И я ее разыскиваю.