Книга Эра надежд - Андрей Величко

Молодой француз и кабатчик пошли именно по церковной линии, а сыны туманного Альбиона стали первым составом Комитета госбезопасности. Более того, Поуп одно время был его первым председателем, но долго на этой должности не удержался. Причиной для снятия явилась история с бегством четырех моряков под крыло самопровозглашенного тасманского короля, которую капитан сначала попытался скрыть, а потом, после хорошей взбучки, так и не смог нормально расследовать.

Зато это хоть и далеко не сразу, но все-таки получилось у одного из его подчиненных по имени Джеймс Браун. Он сумел даже узнать настоящее имя соседнего с нами монарха, а также то, что оный является англичанином, хоть и всячески это скрывает. Естественно, новым председателем был назначен именно этот смышленый матрос, по сему случаю сменивший свое не очень патриотично звучавшее имя Джеймс Браун на Якова Соломоновича Коричневого.

Первый доклад он мне предоставил на следующий после вступления в должность день – правда, в устном виде, потому как писать он тогда еще не умел ни на каком языке. Новоиспеченный младший лейтенант, именно такое звание я ему поначалу присвоил, был уверен, что его бывший начальник не потерпит возвышения своего недавнего подчиненного и пустится во все тяжкие. Я дал добро на разработку, и вскоре Поуп был взят с поличным при попытке выйти на контакт со вторым секретарем английского посольства Эвери. По результатам этой операции Коричневый получил внеочередное звание «старший лейтенант», а пиратский капитан – четыре года химии. Но отсидеть их ему не удалось, он подорвался меньше чем через год. А вот не надо было строить всяких коварных планов! Производство нитроглицерина требует высочайшей внимательности и не совместимо ни с какими посторонними мыслями во время работы.

Директор же ЦРУ пребывал на своей должности всего второй год. Молодой француз, поступивший в школу имени Штирлица, после ее окончания тоже сменил имя и пять лет проработал в России, где смог организовать Ост-Австралийской компании неплохую разведку. Два года назад Максим Максимович Исаев, так теперь звали бывшего юнгу, вернулся в Австралию, где получил чин бригаденпастыря и должность директора ЦРУ.

Как только я увидел генерала, меня заинтересовало не только то, что именно он хочет мне сообщить. А еще и почему про это же самое не рассказывает ЦРУ? Впрочем, этот вопрос прояснился сразу, как только я вошел в свой кабинет. Генерал, хоть он теперь и умел писать, все-таки не очень любил это занятие, а вот долго работавший за границей бригаденпастырь привык полученные им сведения оформлять в виде рапортов. Каковой и ждал меня в сейфе для секретной корреспонденции. Посвященный тому же событию, что и устный доклад генерала.

Оно состояло в резком увеличении поголовья иностранных шпионов в Ильинске. Только за время моего отсутствия КГБ выявил одиннадцать человек, а ЦРУ – восемь. Всего их было тринадцать, потому как многие обратили на себя внимание обеих спецслужб и упоминались в каждом списке. Троих пришлось арестовать – больно уж нагло они себя вели, – за остальными установлено наблюдение. Фантастика, да и только! Даже в самые урожайные годы не получалось отловить больше двух, редко трех шпионов, а тут вон их сколько.

Но вот направление, куда стремились практически все агенты, вызывало и у председателя, и у директора вполне оправданное недоумение.

Это были не первый или второй авиазаводы, не механический завод, не оружейные мастерские и даже не верфь. А всего лишь недавно построенная в поселке Потогонка спичечная фабрика! Я бы еще понял, производись там бертолетова соль, но ее получали в готовом виде, как почти все остальные ингредиенты. На месте варили только костный клейстер.

– Император в курсе?

– Да, – кивнул генерал, – я ему докладывал на прошлой неделе, а Исаев тогда же отправил рапорт. Но его величество сказал, что разбираться с этим будете вы.

Кто бы сомневался, мысленно хмыкнул я. Однако скорость, с которой появились любопытствующие, наводила на определенные размышления. Ведь фабрика открылась всего год и два месяца назад! А на то, чтобы информация дошла до Европы, в лучшем случае требовалось четыре месяца. Если, конечно, она не была передана по радио через английское посольство, но все те документы внимательно изучались, и вроде ничего подобного в них не было. Получается, что у неведомых отправителей был минимум времени для подготовки агентов. Именно неведомых, потому как три арестованных показали, что их отправляли на подвиг банкирские дома, причем каждого свой.

Вскоре спичечная тайна начала понемногу проясняться. Из нашего посольства в Лондоне была получена радиограмма для вице-директора госбанка Австралии Мозеса Ротшильда от его брата Карла. Мозес, кстати, теперь был уже самым что ни на есть настоящим бароном. Он отнесся к титулу очень серьезно, то есть в кратчайшие сроки обзавелся тщательно прописанными шестью поколениями знатных предков. С многочисленными фотографиями, прочими документами и даже орденом Слона, полученным основателем рода из рук датского короля Кристиана Пятого, о чем имелась соответствующая грамота. Правда, потом этот мифический предок в чем-то не сошелся с королем и вынужден был бежать, в конце концов оказавшись в Австралии.

Так вот, брат писал барону, что у них появились конкуренты. Кажется, это Фуггеры, но тут еще требуется уточнение, ибо в деле пока замечены только посредники. А собираются они заняться гнусным плагиатом, то есть устроить финансовую пирамиду, на что не имеют ни малейшего права! Причем, что удивительно, на спичках.

Прочитав это сообщение, я почувствовал немалое удовлетворение. Вот оно, начинается помаленьку! Примеры братьев Ротшильдов не прошли даром. Их первая пирамида, связанная с Сейшелами, была в какой-то мере тренировочной, принесла всего-то жалкие восемьсот процентов прибыли и тихо, почти без скандала заглохла, разорив не более тысячи человек. Но сейчас набирала обороты новая, в десятки раз масштабнее.

В отличие от Вильгельма, который придавал большое значение рытью шахты на острове Махорий, где на глубине полутора километров, как считалось, имелись богатые залежи австралийской селитры, Анна этой проблемой как-то не интересовалась. И продала все права на разработку лорду Годольфину, который за крупное вознаграждение выступал подставной фигурой: деньги он получил от Ротшильдов. Так вот, недавно публике был представлен небольшой расчет.

Австралия продает свою селитру по три с половиной тысячи рублей за килограмм (под этим именем фигурировала бертолетова соль, которую мы получали из поташа и морской воды; себестоимость получения колебалась от восьми до десяти рублей за тонну). Так вот, если эту самую селитру добывать, пусть даже с полуторакилометровой глубины, она обойдется в десятки раз дешевле! А потребность в ней исчисляется сотнями тонн. Это сейчас, а скоро счет пойдет на тысячи.

Прочитав оную арифметику, народ повалил к Годольфину с деньгами, причем в таких количествах, что собранных только за первый год средств хватило бы, чтобы дорыться до оливинового пояса. Но разумеется, такой ерундой никто не занимался. По отчетам, шахта дошла уже до отметки в девятьсот пятьдесят метров, а реально было прорыто меньше двухсот. По нашим планам, эта афера должна будет лопнуть года через два, причем с оглушительным треском.