Книга Ловушка для адвоката - Майкл Коннелли

Клайв решил дать чувствам остыть — весьма мудрое решение. Он встал и объявил, что воспользуется правом вызвать и допросить Сару Энн Глисон позже, на стадии защиты. Фактически перекрестный допрос был отложен.

Брайтман предложила Холлеру вызвать следующего свидетеля. Босх посмотрел на часы — четверть пятого. Он знал, что свидетелей больше нет. Холлер и Макферсон переглянулись и обменялись кивками.

Холлер встал.

— Ваша честь, — произнес он, — народ закончил.

35

Среда, 7 апреля, 19:20.

В этот вечер холостяцкая резиденция Холлера принимала команду обвинителей. Я приготовил соус «Болоньез» из покупной основы и сварил пакет макарон-бабочек, а Мэгги добавила к этому салат «Цезарь» собственного изготовления, которым частенько баловала меня, когда мы были женаты — в давние-давние времена. Босх с Мэдди явились последними, потому что Гарри после суда пришлось отвезти Сару в отель и удостовериться в ее безопасности.

Наши дочки очень стеснялись друг друга, тем более что чувствовали, как ждали родители этого долгожданного момента. Впрочем, они догадались сбежать от нас и засели в кабинете, якобы делать уроки. Очень скоро оттуда уже слышался веселый смех.

Я вывалил макароны на большое блюдо и полил соусом, потом позвал девочек, чтобы они наполнили свои тарелки и забрали в кабинет.

— Ну как, — спросил я с улыбкой, — сделали уроки?

— Ну, па-ап, — возмущенно протянула Хейли, будто мой вопрос был невесть каким вторжением в частную жизнь.

— А ты, Мэдди?

— Ну почти, — дипломатично ответила та.

Девочки переглянулись и снова рассмеялись неизвестно чему. Подхватив еду, они вприпрыжку выбежали из кухни.

Вернувшись в гостиную, где устроились взрослые, я поставил блюдо на стол, потом проверил, закрыта ли дверь в кабинет, — разговор предстоял не для детских ушей.

— Ну что же, — начал я, передавая тарелку Босху, — наша часть закончилась, теперь самое трудное.

— Да, защита, — вздохнула Мэгги. — Интересно, что они заготовили для Сары?

Я задумался, отправляя в рот «бабочку» с соусом. Своей кухней я втайне гордился.

— Ясно только, что постараются выложиться по полной, — на ней все держится.

Босх сунул руку в карман куртки, достал сложенную бумагу и развернул на столе. Это был список свидетелей защиты.

— В конце заседания Ройс заявил судье, что уложится в один день. Он собирается выставить всего четверых свидетелей, а здесь их указано двадцать три.

Мэгги презрительно фыркнула:

— Мы с самого начала знали, что большая часть его списка — фикция. Дымовая завеса, не более того.

— Итак, во-первых, Сара. — Я загнул один палец. — Затем Джессап — думаю, Клайву таки придется его допросить. Это уже два. Кто еще?

Мэгги дожевала макароны и причмокнула:

— Слушай, Холлер, когда ты успел научиться готовить?

— Рецепт от Пола Ньюмана, прямо из супермаркета, — усмехнулся я.

— Да нет, ты что-то туда добавил, стало вкуснее. Почему ты ничего такого не делал, когда мы были женаты?

— Необходимость — мать изобретения. Чему только не приходится учиться отцу-одиночке… А ты, Гарри, умеешь готовить?

Босх ошарашенно взглянул на нас.

— Ну, яичницу поджарю… и все, пожалуй.

— Ладно, вернемся к делу, — сказала Мэгги. — Значит, Джессап, Сара… и еще, я думаю, будет таинственный свидетель, которого мы не нашли — тот, из реабилитационного центра…

— Эдвард Роман, — подсказал Босх.

— Да, Роман. Так, уже три, а четвертым может быть следователь или, скажем, эксперт по наркотикам… но думаю, Ройс опять блефует. Нет никакого четвертого, это ложный след.

— А что насчет Романа? — спросил я. — Его самого мы не нашли, но, может, догадаемся, что он скажет?

— Едва ли, — возразила Мэгги. — Сколько я ни мучила Сару, она так ничего и не смогла подсказать. Она даже не помнит, говорила ли с ним о сестре.

Босх задумчиво пожевал губами.

— В материалах для ознакомления Ройс написал, что Эдди Роман будет говорить об «откровениях» Сары, связанных с ее детством, больше там никаких подробностей. Кроме того, заявлено, что во время беседы со свидетелем записи не велось.

— С другой стороны, — заметил я, — понятно, что это за тип. Он скажет все, что велит Клайв, а значит, нам надо сосредоточиться не на сути показаний, а на том, чтобы его дискредитировать. Имеем мы на него что-нибудь?

Мы с Мэгги взглянули на Босха. Он был готов к вопросу.

— Кажется, есть подвижки. Ближе к ночи я встречаюсь кое с кем, и если получится, утром расскажу.

Я нахмурился.

— Гарри, мы же одна команда, зачем эти игры в шпионов? Сидим рядом на суде, вместе ставим все на карту…

Босх опустил голову, глядя в тарелку. Его лицо темнело, принимая цвет соуса.

— Ставим все на карту? — повторил он. — Мне не попадалось в отчетах, что Джессап ошивается возле твоего дома, Холлер, так что не надо преувеличивать. Ты работаешь в суде, где светло и безопасно. Да, бывает, что и проигрываешь, но на следующий день ты снова за своим столом. Хочешь поставить все на карту, — он ткнул пальцем за окно, — поработай вон там!

— Мальчики, не ссорьтесь, — вмешалась Мэгги. — Гарри, что случилось? Джессап снова был на Вудро-Вильсон-драйв? Может, просто отменить освобождение — запереть его, да и все?

Босх покачал головой:

— Нет, у меня он больше не был, и на Малхолланд не ездил уже неделю.

— Тогда что?

Он отодвинул тарелку.

— Есть вероятность, что Джессап вооружен. Особый отдел засек его встречу с ранее осужденным торговцем оружием, и тот ему передал сверток — ясно какой. А знаете, что случилось вчера? Один умник, который за ним следил, решил, никому не сказав, наведаться в сортир, и Джессап ушел.

— Как? — ахнула Мэгги.

— Вот-вот, и мне еще сильно повезло, что я нашел его раньше, чем он меня. Но самое главное — как вы думаете, что он затеял? Он готовит для кого-то личную тюрьму, и насколько я могу судить… — Он подался вперед и закончил шепотом: — Это может быть моя дочь!

— О Боже! — Мэгги всплеснула руками. — Погоди, Гарри, это еще не известно. У тебя он был всего однажды, почему ты думаешь, что…

— Потому что я не могу себе позволить думать иначе! Понимаешь?

Она кивнула:

— Понимаю. Тогда выход один, я уже сказала — немедленно отменить освобождение до суда и запереть! Осталось всего несколько дней процесса, а потом…

— А если его не осудят? — прищурился Босх. — Что тогда? Он выйдет на свободу, и никакого наблюдения уже не будет.