Книга Сердце мое - Элизабет Лоуэлл

— Нет, Кейн, нет, ты не причинил мне никакой боли.

— Это точно? Когда ты увидела, что я снова возбуждаюсь и хочу тебя, ты сильно испугалась…

— Нет, дело не в этом… Я просто поняла… — И она замолчала, не в силах высказать ему все свои тревоги и опасения.

Чувства переполняли ее настолько, что Шелли сама изумилась этому. Мысли ее путались, и она не могла понять, нужно ли ей отвечать на его вопросы или же вполне допустимо проигнорировать их. В этот момент она не могла думать ни о чем другом, как только о желании удержать Кейна рядом. Навсегда.

— Я не хочу, чтобы у тебя были другие женщины, — решительно сказала она наконец. — Мне достаточно того, чего я натерпелась от своего бывшего мужа. А с тобой это было бы слишком…

И она замолчала, закрывая глаза и стараясь сосредоточиться, взять себя в руки и хотя бы казаться не слишком взволнованной.

— Шелли…

Услышав нежный голос Кейна, Шелли открыла глаза и посмотрела на него. Его глаза отливали серебристым блеском, в них читалось сильное желание.

— Разве ты не слышала, что я тебе сказал всего несколько минут назад? — тихо спросил он ее. — Ни с одной другой женщиной я никогда не испытывал ничего подобного. И никогда уже не испытаю. Дело все в тебе, ласка, а не во мне.

— Да, но и я никогда не испытывала ничего подобного…

— Что ж, тогда остается предположить, что нам будет не так-то просто друг от друга отделаться…

Кейн улыбнулся, и улыбка его была одновременно нежной и страстной — как и блеск его глаз, как и прикосновения его пальцев, ласкавших ее затылок и шею. Он притянул Шелли еще ближе и целовал ее до тех пор, пока она не забыла о своем страхе потерять Кейна. Ладони его ласкали ее лицо и шею, и она горячо отвечала на его голодные, требовательные поцелуи…

Наконец, нежно, осторожно, они отпустили друг друга; они ощущали какое-то странное спокойствие, осознавая, насколько легко им возбудить и удовлетворить друг друга. Шелли прижалась лицом к его груди, вдыхая теплый мужской запах. Прошло несколько минут, и она вдруг рассмеялась:

— А твой желудок снова урчит…

— Ну вот видишь, это вторая часть тела мужчины, которую он не может контролировать. Желудок…

— Понимаю, — отозвалась Шелли.

— Все-то ты понимаешь…

Его рука скользнула ниже, и вот уже губы Шелли раскрылись в страстном изумлении. Она и предположить не могла, что тело ее все еще так чувствительно.

— Как насчет… — прошептал Кейн. Смеясь, Шелли тихонько укусила его за плечо и выскользнула из его объятий. Она встала с постели. Поднос с сандвичами был на том же месте, где она его оставила, — на туалетном столике. Взяв его, она пошла назад к кровати. Но когда посмотрела на Кейна, шаги ее невольно замедлились, И она остановилась.

Кейн смотрел на нее так, как будто до этого момента ни разу в жизни не видел обнаженной женщины. Он разглядывал все ее тело от волос до кончиков пальцев на ногах, то и дело возвращаясь к нежным округлостям бедер.

Шелли задрожала. По ее телу какой-то звенящей волной прокатился жар. Она вдруг — впервые за всю свою жизнь — осознала себя Женщиной. Женщиной с большой буквы.

Осознала полностью, совершенно. От волнения у нее пересохло во рту. В эту минуту она как бы смотрела на себя со стороны, глазами Кейна — добрыми, любящими глазами… И понимала, как привлекательна, как красивы ее небольшие полные груди, и манящий женственный изгиб бедер, и темная полоска волос, выделяющаяся между ними на светлой коже.

— Ты снова стала робкой? — спросил ее Кейщ хриплым голосом.

— Я… нет, нет, — ответила она. — Просто я впервые за всю жизнь смогла… как бы увидеть себя со стороны, глазами мужчины.

— Стало быть, теперь-то ты наконец понимаешь как чертовски хороша и сексуальна?

— Для тебя — да, — прошептала Шелли.

И она пошла к кровати, неся в руках поднос с сандвичами, чувствуя себя удивительно, необыкновенно легкой — словно вдруг полностью лишилась веса. Она всегда знала и уважала саму себя как человека, как личность, но сейчас впервые была уверена в себе как в женщине.

Она склонилась над столиком рядом с кроватью, чтобы поставить поднос, и Кейн тихонько, нежно дотронулся до Шелли. Его длинные пальцы ласкали гладкую кожу ее ног, касаясь внутреннего тепла бедер. Медленно, но решительно он повел рукой выше, и пальцы его коснулись мягкой, горячей и чуть влажной плоти, которую он так жаждал попробовать на вкус. Он улыбнулся, увидев, как Шелли задрожала, возбужденная медленными, завораживающими движениями его рук. Большим пальцем он нащупал чувствительное пятнышко, небольшой бугорок, все еще слегка набухший и влажный от желания.

Волна жара и приятной слабости прошла по всему ее телу. Шелли чуть пошатнулась, у нее снова начинала кружиться голова. Она хотела сказать что-то, но не могла найти слов, задыхаясь от страсти, словно заколдованная движениями его пальцев.

И Кейн почувствовал, как напряглось ее тело в чувственном ожидании, в предвкушении наслаждения, почувствовал почти так же, как и она сама.

— Кейн, я… — Но слова ее растаяли под околдовывающими, медленными движениями его рук.

— Мне так нравются чувствовать тебя всю, — тихо сказал он ей.

— Но мы же… Твои сандвичи… — И она замолчала, уступая его настойчивым ласкам, склонившись над столиком рядом с кроватью… А он все продолжал ласкать ее — медленными, сильными движениями пальцев, полностью подчинившими все ее тело.

— Не волнуйся, ласка. Я вовсе не собираюсь есть тебя вместо ветчины с хлебом, — засмеялся он.

Он приподнялся на кровати и тихонько укусил ее за ягодицу.

— А впрочем, почему бы и нет? — хрипло сказал он. — Десерт можно съесть и сейчас. Будешь моим десертом?

— Мне никогда еще не приходилось быть чьим-то десертом, — ответила она. Голос ее был хриплым, тихим — Шелли и сама едва могла его узнать. — А на что это похоже?

— Не знаю. Никогда прежде не испытывал желания съесть женщину на десерт. По-видимому, слишком многое будет для нас в первый раз.

Она почувствовала прикосновение его губ к своей коже. Усы приятно защекотали ее. Теперь Кейи водил влажным языком по всему ее телу, снова пробуя ее на вкус. Потом он закрыл глаза, словно ему было трудно сопротивляться ее манящему, нежному теплу, и тихонь-ко укусил, слегка оттягивая кожу. Почувствовав, как Шелли задрожала и начала еле заметно изгибаться под ним, он тихо рассмеялся и отпустил ее.

— Только дотронься сказал он негромко, и ты уже вся горишь…

Руки его дрожали, он увидел, как жаждет она его — всем телом, страстно и горячо. И он понял, что даже если возьмет ее сейчас, сию минуту, то и потом будет хотеть снова и снова. У его чувства, его влечения к этой женщине не было конца — как не было и начала. Он страстно хотел ее, с первого взгляда узнав в ней ту, кого так долго искал — всю жизнь.