Книга Грань риска - Робин Кук

Обойдя коттедж, Ким вернулась в конюшню. Эдвард и компания продолжали обсуждать свои проблемы, и по всему видно было, что этой импровизированной конференции еще очень далеко до конца. Ким оторвала Эдварда от дела, чтобы сообщить ему, что будет находиться в замке. Эдвард пожелал ей удачи и вернулся к разговору о месте будущего расположения аппарата для ЯМР.

Вступив в сумрачный, затененный замок, Ким почувствовала, что попала в другой мир. Замок изо всех сил старался приноровиться к царившей на улице жаре и поскрипывал и постанывал всеми своими стыками. Ким вдруг поняла, что отсюда не слышно пения птиц и криков чаек, которые на улице доносились до ее ушей вполне отчетливо.

Посоветовавшись сама с собой, она начала подниматься вверх по главной лестнице. Хотя в прошлый раз ей удалось найти ценные документы семнадцатого века в винном погребе, она решила на этот раз попытать счастья на чердаке, тем более, что находиться там было несравненно приятнее.

Она начала с того, что раскрыла настежь все слуховые окна, чтобы впустить в душное помещение прохладный морской бриз. Открыв последнее окно, она увидела большую стопку переплетенных в плотную материю толстых книг. Они были сложены у стены возле окна.

Взяв одну из книг, Ким бросила взгляд на корешок. Белым по черному на корешке было написано: «Морская ведьма». Заинтригованная, Ким открыла книгу. Сначала она решила, что это чей-то дневник, потому что сделанные от руки записи были помечены числами и содержали подробное описание погоды. Тут она поняла, что это не дневник, а скорее судовой журнал.

Открыв первую страницу, Ким узнала, что этот журнал вели с 1791 по 1802 год. Ким положила книгу в стопку и посмотрела на корешки других журналов. Семь из них имели на корешках надпись «Морская ведьма» и относились к периоду, начинавшемуся в 1737 году. Первый, самый старый, судовой журнал заканчивался 1749 годом.

«Интересно, нет ли здесь судовых журналов семнадцатого века?» — подумала Ким и начала осматривать другие стопки. В маленькой нише у окна она увидела переплетенный в кожу том без надписи на корешке. Она взяла его в руки.

От книги пахло такой же седой стариной, как и от Библии, найденной в винном погребе. Она раскрыла книгу и взглянула на титульный лист, фолиант оказался судовым журналом брига «Индевер» с 1679 по 1703 год. Осторожно перелистывая пожелтевшие страницы, Ким дошла до 1692 года.

Первая запись этого года относилась к двадцать четвертому января. В тот день стояла холодная ясная погода и дул западный ветер. Далее было написано, что бриг отплыл в Ливерпуль, имея на борту груз китового жира, древесины, корабельных припасов, мехов, поташа и сушеной трески и макрели.

Внезапно у Ким пересохло во рту. Она увидела знакомое имя. В следующей фразе было сказано, что на борту находится именитый пассажир — Рональд Стюарт, эсквайр, владелец судна. Ким торопливо начала читать дальше. Из прочитанного она узнала, что Рональд направлялся в Швецию, чтобы лично проследить за постройкой своего нового корабля, который должен был носить имя «Морской дух».

Ким быстро просмотрела все записи, касающиеся этого путешествия. Имя Рональда больше не встречалось. Только в самом конце было упомянуто, что после опасного плавания Рональд Стюарт высадился в Ливерпуле.

Охваченная волнением, Ким закрыла судовой журнал и спустилась в винный погреб. Открыв ящик с Библией, она достала договор и посмотрела на дату, когда он был составлен. Она была права! Элизабет поставила под договором свою подпись потому, что Рональд в это время был в плавании.

Даже такой маленький успех принес Ким удовлетворение. Она положила договор в ящик и собиралась уже присовокупить к своей маленькой коллекции судовой журнал семнадцатого века, когда из-под последней страницы его выпали три конверта, связанные тонкой ленточкой.

Ким дрожащими руками подобрала с пола тонкую пачку. Верхнее письмо было адресовано Рональду Стюарту. Развязав ленточку, она убедилась, что, и остальные письма были предназначены для Рональда. Волнение ее нарастало. Она вскрыла конверты и извлекла оттуда письма, датированные 23 октября, 29 октября и 11 ноября 1692 года.

Первое было от Сэмюэля Сьювалла.

Бостон

Мой дорогой друг!

Я могу понять, в каком смятенном состоянии находится сейчас Ваш дух, хотя, уповая на Господа, я надеюсь, что недавняя женитьба облегчит Ваши душевные переживания. Я также могу понять Ваше стремление сохранить в тайне связь Вашей несчастной супруги с Князем Тьмы. Но, поверьте мне и последуйте моему доброму совету: смирите свой дух и не подавайте прошение на имя губернатора о возмещении имущественного ущерба, касающееся возвращения Вам свидетельства, кое было использовано против Вашей бывшей супруги при обвинении ее в связях с нечистой силой. Обратитесь лучше к преподобному Коттону Матеру, в подвале которого Вы лицезрели дьявольское творение Вашей жены. Насколько мне стало известно, официальным хранителем этого свидетельства стал по его просьбе навечно преподобный Матер.

Остаюсь Вашим другом, Сэмюэль Сьювалл.

Расстроившись, что, найдя упоминание о пресловутом свидетельстве, она снова не увидела его описания, Ким обратилась к следующему письму. Оно было написано рукой Коттона Матера.

Суббота, 29 октября

Бостон

Сэр!

Я получил Ваше последнее письмо, в коем Вы упоминаете о том, что мы с Вами одновременно заканчивали курс обучения в Гарвардском колледже, что дает мне основание надеяться, что Ваша бывшая принадлежность к сему достославному заведению — это весьма благоприятное обстоятельство и Вы разумом и душой поддержите то, что мы с моим почтенным отцом решили определить местом пребывания деяний Элизабет. Если Вы дадите себе труд припомнить, что я говорил Вам во время нашей встречи в моем доме в июле, то поймете, в сколь смятенное состояние придет дух добрых граждан Салема, если они убедятся в существовании рядом с ними дьявола, который столь явно присутствует в деяниях и адских творениях Элизабет. Очень жаль, что мое горячее участие и добрые советы пропали даром, хотя я весьма старался соблюдать всяческую осторожность в привлечении свидетельства существования злого духа, ибо понимаю, что Отец Лжи может принять вид невинного человека и сделать так, что невинный человек будет осужден и погибнет его доброе имя, несмотря на всю добросовестность наших судей, кои известны своей справедливостью, мудростью и мягкосердечием. Я полностью разделяю Ваше достойное всяческого уважения желание защитить свою семью от поношения, но я твердо убежден, что свидетельство против Элизабет следует сохранить во благо грядущих поколений, дабы споспешествовать их борьбе с силами зла. При этом свидетельство может оказать им помощь тем, что это объективная улика, говорящая об истинной связи и сговоре с дьяволом, а не о простой ворожбе. Я много обсуждал этот вопрос со своим отцом, его высокопреподобием Инкрисом Матером, который в настоящее время является президентом Гарвардскогоколледжа. Мы с ним единодушно решили, что свидетельство должно храниться в колледже во имя образования и обучения будущих поколений, чья бдительность столь важна в деле пресечения происков дьявола на Новых Землях Господних.