Книга Контрольный выстрел - Валерий Горшков

Он взял сигарету, опустился на скамейку, подождал, пока я щелкну зажигалкой.

— Да-а, дела хреновые! — сказал Алекс, затянулся и отвел взгляд. У колонн Казанского собора тусовалась группа каких-то придурков с плакатами. — И чем весь этот бардак закончится, непонятно! — Он кивнул в их сторону.

— Чем-нибудь да закончится! — ответил я. — Сейчас расскажу тебе такое!… Только для начала… — Я запнулся. — Я могу на тебя рассчитывать? Или… — Наши взгляды встретились, и на этот раз его карие глаза посмотрели на меня в упор.

— А зачем, по-твоему, я сюда притащился? — набычился Алекс.

— Ладно, не обижайся! — Я по-приятельски толкнул его плечом. — Дела действительно не в жилу! И без твоей помощи мне никак не обойтись. В общем… Я знаю, кто завалил наших шефов и засунул в петлю Аллу Лебедеву.

Алекс изобразил на лице неподдельное удивление. Прямо Станиславский какой-то!

— Ты это серьезно? — спросил он, сведя брови к переносице. — Откуда такие сведения?

— Я всегда серьезно. Пару часов назад меня из-за этих сведений едва не отправили на тот свет прямо в машине. Ментовский собачий питомник «Радужный» знаешь?

— Ну…

— Метрах в двухстах от развилки «фронтеру» прошили, но я уцелел… А вот ребяткам пришлось туго…

— Сколько их было? Как это вообще случилось? Давай, мастер, я хочу знать все подробности, иначе какой из меня помощник.

Я рассказал Алексу, как приехал на виллу Лебедевой в Юкки и что было потом, упомянул про экономку, подробно изложил сценку с вручением мне пакета с десятью тысячами баксов и кассетой.

— С Раскатовым я согласился встретиться дабы убедиться в правдивости информации на кассете.

— Вот сука, а? И это генерал, чекист с чистыми руками и холодной головой? Понятия не имел, чем они там занимаются! Конечно, кое-какие мыслишки возникали в связи с весьма подозрительной лояльностью таможни к грузам фирмы, но я грешил на обычный «контрабас» — сигареты, напитки, шмотки, барахло там всякое для секонд-хэндов… Оказывается, к нам из Франции тогда радиацию толкнули. Это сколько ж я рентгенов нахватал, контролируя приход-уход обеих партий, а? Убью, гада!

— Я рад, что наши с тобой желания полностью совпадают, — сказал я, закуривая. — В таком случае и гонорар от Лебедевой тоже поделим пополам.

— А у тебя есть план, как достать Раскатова? Смотри, как бы нам с тобой не отвинтили головы. — Кайро пожал плечами и украдкой обвел взглядом сквер. Он вообще все время озирался, и это от меня, разумеется, не укрылось. — Несмотря ни на что, жить все-таки хочется! — Он усмехнулся. — Значит, риск должен быть оправданный, как в случае с Сулханом.

— Так ты насчет плана?.. Я кое-что придумал… Киллеры, которых я завалил на развилке, были боевиками Раскатова, следовательно, на кассете — сущая правда. Нахожу в Управлении ФСБ по Питеру серьезных людей, отдаю кассету, и на криминальной империи генерала можно ставить крест! А он далеко не дурак и, думаю, терять капиталы не собирается… Согласись, что ему нужна не моя жизнь, а кассета с гарантией, что копия никогда не попадет, куда не надо, вернее, куда надо. Усек?

— Значит, ты генерала решил не мочить, а шантажировать? — ухмыльнулся Алекс. — Ну ты даешь, мастер! Грамотно… И во сколько ты оценил нанесенный тебе моральный ущерб?

— Я человек скромный, много не прошу. От жадности, как известно, можно и подавиться. Бывали, знаешь ли, случаи. Позвонил я ему на мобильник, по номеру, который сообщила Алла, и сообщил, что киллеров с дырками во лбу можно забрать по известному ему адресу. А в остальном все очень даже хорошо. И может быть еще лучше, если товарищ генерал в течение трех дней переведет мне на счет в московский филиал рижского «Парекс-банка» пятьсот тысяч долларов. Для такого солидного бизнесмена, коим безусловно является заслуженный чекист Раскатов, сумма вполне приемлемая. В обмен я сообщаю ему место, где можно забрать кассету, и даю твердую гарантию в отсутствии всяких копий. Более того, получив подтверждение о переводе долларов, обязуюсь в течение суток на долгое время залечь на дно, покинуть родной город на Неве и более никогда не напоминать генералу о своем существовании. Но это, как ты догадываешься, еще далеко не все…

Я улыбнулся Алексу и, подмигнув, затянулся.

— Мне нужна страховка, на случай, если генерал все-таки затаит на меня злобу и еще раз попробует завалить, хотя по ряду соображений я уверен, что ничего подобного не случится. Но все же… Надумал я оставить тебе копию кассеты. — Внимательно посмотрев на Кайро, я по выражению лица и легкому кивку понял: он уже смикитил, какая помощь мне необходима. — Словом, Алекс, я буду звонить тебе каждый день, пока не поверю, что Раскатов навсегда выкинул меня из памяти.

— Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что это утопия! — кисло скривился Кайро. — Даже если Раскатов и переведет тебе деньги, все равно наймет пару спецов. Они с ходу — к твоим родителям и сначала станут истязать их, допытываясь, где их любимый сыночек, а когда выбьют твоему отцу зубы и убедятся, что твои предки действительно ничего не знают, будут терпеливо ждать, пока ты сам не объявишься. Что станешь делать, если тебе объяснят, что жить папе с мамой осталось всего ничего? Нет, здесь надо действовать иначе…

— Успокойся! Я никогда в жизни не видел ни маму, ни папу, потому что круглый сирота и вырос в детском доме, — слукавил я. — Так что в этом мире у меня нет никого, кто годился бы на роль заложника.

— Так ты детдомовец? А я и не знал… Тогда это меняет дело!… И что, ты и впрямь готов навсегда уехать из Питера? Неужели не жалко?

— За пол-лимона баксов не жалко, — сказал я и, закинув голову, посмотрел на синее небо, по которому медленно плыли похожие на сахарную вату облака. — Однажды я пытался осесть за бугром, когда стажировался в Штатах, но, увы, не получилось. Однако связи, как понимаешь, остались… Имеется у меня на Брайтоне знакомый адвокат Абраша Финкель. Занимается он иммиграционными делами… И, думаю, за хорошее вознаграждение без хлопот устроит мне канадскую бизнес-визу, а уж там со своими гринами я как-нибудь не пропаду! А достать меня в Торонто или Монреале злопамятному козлу Раскатову будет весьма затруднительно…

Я нес какую-то околесицу, но, что удивительно, сам в нее верил, поэтому обещание смыться из Питера звучало вполне убедительно.

— А ты силен! Продумал свою жизнь на три хода вперед, — сказал Алекс, отправляя окурок в стоявшую возле скамейки урну. — Значит, может случиться, мы с тобой больше никогда и не увидимся?

— Не может такого случиться, потому что у меня есть одна вредная привычка — я никогда не забываю людей, сделавших мне добро. И наоборот… Да и город этот мне по душе. Неохота навсегда с ним расставаться! — Я расстегнул нагрудный карман джинсовой рубашки, достал кассету и заранее приготовленные пять тысяч долларов. — Вот, возьми! И помни: в известном смысле моя жизнь с этой минуты в твоих руках!

Мы долго смотрели друг на друга, прежде чем Алекс подарил мне вымученную улыбку. Он взял «страховку», деньги и положил во внутренний карман модного белого пиджака.