Книга Вариант «Зомби» - Виталий Романов

– Надо сзади поджимать беглецов, чтоб не свернули куда. То есть, по сути, гнать их вперед. А там, на пути – заслон поставить. Примерно так на волков охотятся. Гонят «на номера».

– Во-во! – поддакнул Лишнев. – Правильно, Маратка. Гонят на номера. Хорошо сказал. Именно это с нами делают. Впереди, в юго-западном направлении, засада.

– А я бы еще и южное перекрыл, – добавил Клоков. – Как я понял, железная дорога Мурманск – Санкт-Петербург именно там. Идти на юг – ближе. Это как бы катет треугольника. А на юго-запад – гипотенуза. Она всегда длиннее катета.

– Выходит, закрыли бы юг и юго-запад. Поставили стрелков. Так?

– Так.

– А мы куда премся?

– Ну, хорошо! – Салидзе всплеснул руками. – Значит, я дурак. Не туда веду людей. А куда, по-твоему, повел свою банду Леха-Гестапо?

Жора завелся, буквально кипел – сказывался южный характер.

– Мезенцев повел своих людей на юго-запад, – спокойно начал Лишнев. – Такой дорогой, чтоб точно выйти к шоссе или к железке.

– Вот!

– Но это потому, что он дебил! – закончил Костя.

– Думаю, Константин прав, – высказал мнение Фокин. – Надо сделать крюк. Нельзя так вот, запросто, двигаться по маршруту, вычислить который может любой полуграмотный офицер. Дмитрий Клоков говорил, что Смердин – подполковник внутренних войск. Думаю, он способен просчитать варианты. На южном и юго-западном направлениях ждут ловушки. Надо уходить на восток, а потом на север. Пропустить мимо себя погоню.

– На север?! – возмутился Салидзе. – Да вы чего, совсем тупые? Нам и без того сотни две километров пройти надо! Без жратвы. А вы еще на север двигать задумали. Протянете ноги от голода!

– Другого выхода нет, – за всех ответил Марат Доценко.

– Ладно, – Салидзе, присевший было на корточки, резко встал. Нашел взглядом Клокова. – Идешь со мной?

Дима отступил назад, отрицательно замотал головой.

– Ну, значит, ухожу один, – подытожил бывший бригадир. – Тем лучше. Счастливо, великие стратеги!

И он растворился в темноте.

– Выбрал ту же дорогу, что и зэки, – вполголоса сказал Лишнев. – Они тут перед нами проходили. На камнях, на тропке – кровь. Ладонью почувствовал. Кто-то из них ранен.

– Хром, – подсказал Дима Клоков. – Он после вас через второй ряд колючки прорывался, вы не видели. Потерял равновесие, запутался. А когда вылезал – разодрал руку или бок. Там, на мотках, его кожа была. И кровь.

– Если много крови потеряет, не сможет выдерживать темп. Прибьют его, – без особого сожаления сказал Марат. – Леха Мезенцев зарежет любого, кто в балласт превратится. Зверь.

И вдруг они услышали крик! Совсем неподалеку. Все тут же, без команды, присели. «Растеклись» по сторонам, сливаясь с камнями. Теперь до них донесся стон.

– Костя! – шепотом произнес Доценко. – Проверить надо. Что там?

Он замолчал, ожидая, что скажет Лишнев. Дима понял, что даже Марат, имевший военный опыт, в сложные моменты уступает лидерство бывшему спецназовцу.

– Давай, Маратка! – разрешил Костя. – Возьми Клокова, по-быстрому проверьте.

Доценко вытащил десантный нож и, пригнувшись, двинулся вперед. Дима оторвался от скал, последовал за Маратом. Сердце билось часто-часто. Собственное дыхание казалось таким громким, что Дима не понимал, как его не слышат преследователи.

Они прошли по тропке, которую выбрал Салидзе, метров сто, а может, и больше. В темноте Клоков не мог точно понять. Однако именно он почувствовал, когда надо остановиться.

– Марат, – он хлопнул более опытного спутника по плечу и показал вниз. – Там кто-то есть!

Товарищ кивнул и показал Дмитрию, что тот должен замереть на скалах. Сам Доценко, приглядевшись и выбрав дорогу, бесшумно пополз вниз. Дима затаил дыхание.

– Тьфу ты! – услышал он голос Марата. – Дай, посмотрю!

И тут же раздался еще один протяжный стон.

– Лежи, жди! Фокина позову, – донеслось снизу.

Вскоре на тропке появился Доценко.

– Салидзе, – пояснил он, не дожидаясь вопросов спутника. – По-моему, перелом. Вишь, тут тропинка неровная, скос вбок. Не удержался, наверное, в темноте ногу не так поставил. Скользнул с тропки, упал вниз. Высота не очень большая, выжил. Но, кажись, ногу поломал. Я сам хотел посмотреть, да стонет он. Надо, чтоб Фокин глянул. Сейчас позову, жди здесь.

Вскоре рядом с Клоковым оказались Лишнев и Доценко. Святослав, не мешкая, полез вниз.

– Осторожнее, святой отец! – то ли в шутку, то ли всерьез сказал Константин.

Кажется, Лишнев стал по-другому относиться к бывшему священнику после того, как Фокин спас его от смерти. Святослав не ответил, он был уже внизу. Салидзе застонал снова, потом еще.

– Плохо дело, – озабоченно произнес Фокин, появившись возле товарищей. – Раздробил колено, осколок кости наружу торчит. Тут лангету не наложишь, и способность к самовосстановлению не выручит. Оперировать надо, кость на место ставить, «склеивать». Все – в клинических условиях. Иначе заражение крови, смерть. Думаю, еще у Георгия перелом ребер. Тут я не уверен, внешних проявлений нет. Но, по симптомам, ребра сломаны.

– Дай я сам посмотрю, – вдруг сказал Лишнев и, не дожидаясь ответа спутников, уполз вниз.

– Он что, в медицине разбирается? – удивленно спросил Доценко у Клокова и Фокина.

Дима пожал плечами. Снизу донесся хрип.

– Что там происходит? – теперь уже Клоков задавал вопрос товарищам по несчастью.

Никто не отозвался, но спустя несколько секунд оставшиеся наверху услышали негромкое пыхтение спецназовца.

– Умер наш бригадир, – негромко объяснил Лишнев, появившийся на тропке. – Умер.

Дима бросился к обрыву, перевесился над краем, вгляделся. То ли ему показалось, то ли действительно Салидзе лежал на спине. Шея Георгия была неестественно вывернута вбок.

– Ах ты! – Дима вскочил на ноги. Бросился к Лишневу, ударил того кулаками в грудь. – Ты убил его! Убил! Беззащитного!

– Заткнись, щенок! – спецназовец отбросил рыжеволосого парня одним увесистым пинком. – Да! Я убил его!

– Грех на душу, – пробормотал Фокин. – Эх, Костя… Грех на душу взял…

– Взял! – Лишнев присел на корточки возле Святослава, схватил того за ворот, притянул к себе. – Взял! Но это я взял, а не вы! Что еще надо?!

– Отпусти, – спокойно, как-то вяло отозвался Фокин.

Лишнев вскочил на ноги, повернулся ко всем спиной. Замер, сжимая и разжимая кулаки.

– Да, я не идеал! – произнес он после небольшой паузы. И последующая тирада оказалась необычно длинной для Константина: – Я поступаю так, как привык! Как меня учили! Возможно, это кажется диким и странным. Но так надо! Его нельзя было оставлять в живых, он знал, куда мы пойдем. Или вы, как идиоты, думаете, что Салидзе выдержал бы пытки? Нет! Смердин быстро вынул бы из Жоры нужную информацию. И мы все – все, слышите! – полегли бы в этих долбаных скалах!