Книга Кроваво-красная текила - Рик Риордан

Новый швейцар смущенно посмотрел на нас, когда мы шагали через лужайку.

— Привет, — сказал я ему.

Его голова сразу переходила в шею, как абажур на настольной лампе. Невероятно приплюснутые черты лица казались смятыми. Лишь очки и волосы слегка выделялись — огромные, черные и блестящие. Он выглядел как человек, который попытался прослушать лекцию по высшей математике и до сих пор не оправился от тяжкого испытания: брови сошлись вместе, рот слегка приоткрыт.

— БиБи, — сказал он.

Возможно, его так и звали. Или именно в этом месте он остановился при изучении алфавита. Так или иначе, но складывалось впечатление, что ему больше нечего добавить. Он скрестил на груди руки и стал ждать, когда мы уйдем или попытаемся на него взобраться.

Я посмотрел на Майю, она пожала плечами.

— Hablos major Espanol?[136]

БиБи смотрел на меня так, словно я самое поразительное насекомое на свете. Если бы я представлял еще больший интерес, боюсь, у него бы началось слюноотделение. Между тем сантехники у нас за спиной решили сделать перерыв. Краем глаза я видел, что они вытирают полотенцами пот с лица и наблюдают за нами. Я услышал, как один из них поставил пять долларов.

— Ладно, мы бы хотели поговорить с мистером Уайтом, — сказал я. — Ты бы не мог ему это передать?

Казалось, БиБи глядит на мой рот и пытается выучить новые слова.

— В крайнем случае просто топни ногой, — предложил я. — Один раз будет означать «да».

— Может, будет лучше, если мы сами спросим в доме? — спросила Майя, невинно улыбаясь.

Она попыталась пройти мимо БиБи, но его рука преградила ей путь на уровне талии. В этот момент за стеклянной дверью возникла тень, мой старый друг Эмери распахнул ее и остался стоять на пороге. Похоже, он не особенно обрадовался новой встрече со мной.

Сегодня он нарядился в костюм из ткани в полоску, который был ему велик размера на три. Ворот рубашки оказался таким большим, что он собрался в складки, когда Эмери затягивал свой оранжевый галстук.

Я протянул ему руку.

— Que paso,[137]приятель?

Эмери издал звук, в равной степени похожий на смех и приступ астматического кашля.

— Ну, ты и безмозглый сукин сын.

Слово «безмозглый» он произнес растягивая слоги, чтобы подчеркнуть его значимость.

— Нам нужно всего несколько минут времени мистера Уайта, — сказал я. — Ты помнишь прошлый раз?

Эмери перенес вес с одной ноги на другую.

— Это надежный парень, — сказал он, глядя в поисках поддержки на БиБи. — Разве не так?

Однако БиБи не пришел к нему на помощь. Несмотря на то что Майя отступила на пару шагов, рука БиБи все еще блокировала дверь. Вероятно, он забыл, зачем его здесь поставили.

— Мистер Уайт не расположен к приему посетителей по утрам в воскресенье, — сказал Эмери. — Мистер Уайт очень ясно дал понять, что это касается также и вас, мистер Наварр. Я очень сожалею.

БиБи слегка выдвинулся вперед, чтобы я насладился зрелищем его мощной груди, пока Эмери еще раз поправлял свой оранжевый галстук.

— Может быть, его заинтересует то, что мы хотим ему рассказать.

Эмери криво улыбнулся.

— Я очень сомневаюсь, мистер Наварр.

Я посмотрел на Майю. Она мило улыбнулась.

— Джентльмены, неужели вы просто не можете спросить мистера Уайта? — спросила она. — Честное слово, мне кажется, так будет лучше всего.

— Она думает, что так будет лучше, — сказал Эмери БиБи, тот кивнул, словно хотел показать, что все поймет, если ему повторить еще несколько раз. Эмери старательно улыбнулся, и его щеки превратились в каньоны. — Полагаю, вам, милая, лучше всего вернуться в Японию, а сынку мистера шерифа пора обратно во Фриско. Так ему будет намного лучше.

Люди склонны показывать высокие удары ногами, когда речь заходит о боевых искусствах, но они забывают сообщить, что чем выше вы задираете ноги, тем громче заявляете всему миру: «Вот мои яйца. Пожалуйста, врежьте по ним посильнее». Конечно, высокий прыжок иногда помогает достать отступающего противника, но если быть честным, самый безопасный и эффективный удар ногой, от которого труднее всего защититься, это низкий выпад по голени. На БиБи он произвел сильное впечатление. Он опрокинулся на спину все с тем же удивленным выражением на лице. Разумеется, он не стал лучше понимать происходящее, когда треснулся головой о мраморный пол. Эмери повезло гораздо меньше. Майя схватила его за оранжевый галстук и стукнула головой о стеклянную дверь, после чего швырнула поверх БиБи.

— Япония, — проворчала она.

Я с удовлетворением отметил, что Эмери стал носить свой револьвер 38-го калибра на поясе. Я считал, что Майе следовало лягнуть Эмери по ребрам, чтобы он больше не путался у нас под ногами. Однако стоило нам войти в коридор, как по широкой лестнице, которая шла вдоль стены гостиной, спустились еще два полузащитника. Оба вместо формы надели итальянские костюмы. А в качестве оружие выбрали «глоки» 9 мм.

Сначала они слишком быстро мчались вниз и потому не могли рассчитывать на эффективное поражение цели, а когда спрыгнули с последней ступеньки, им пришлось обходить прозрачную стойку из стекла и розового дерева, полную хрустальных статуэток.

— Доброе утро, — сказал я. — Мистер Уайт дома?

И шагнул вперед. Вежливо и культурно, так мне показалось.

Майя же, обычно такая спокойная и разумная, принялась палить из револьвера Эмери по стойке со статуэтками. Просто поразительно, какие замечательные гранаты получаются из полуоболочных пуль и уотерфордского хрусталя. Осколки северных оленей, пингвинов и изящных лебедей превратили все в радиусе пятнадцати футов в зимнюю сказку, включая лица двух охранников. Они все еще кричали от боли, когда Майя подошла к ним и подобрала выпавшие из их рук «глоки». После того как я проверил свое тело на предмет сохранности и убедился, что в нем не появилось лишних отверстий, спросил у Майи:

— Когда ты успела рассчитать шансы на то, что эти штуки не проделают в моей груди пару вентиляционных отверстий?

Майя поцеловала меня в здоровую щеку.

— Я ничего не рассчитывала, — ответила она.

— Понятно, я просто хотел уточнить.

Мы решили открыть двойные дубовые двери, расположенные слева. Я не успел понять, что делаю, когда мои руки поднялись вверх, как будто я решил что-то схватить, а сам я сложился пополам. Парень с дубинкой перелетел через мое колено и врезался лицом в дверную ручку.

— Сюда, — предложил я Майе.

У двустворчатых дверей, ведущих на задний дворик, нас уже поджидал Ги Уайт, который неспешно наставил на нас «парабеллум». Очевидно, он просто подошел к входу на патио и сейчас стоял, прислонившись к дверному косяку, в брюках цвета хаки, не заправленной, свободной голубой рубашке и домашних тапочках. Его светлые волосы были тщательно причесаны и напомажены, выражение лица оставалось совершенно безмятежным.