Книга Банда 1 - Виктор Пронин

Все еще чувствуя себя отторгнутым после накачки, Андрей пристроился к столу сбоку, но Заварзин подтащил к себе стул и хлопнул по сиденью, присаживайся, дескать. Андрею ничего не оставалось, как подчиниться. Однако чувство отторгнутости не исчезло, остальные участники застолья оставались чем-то объединенными, что-то сплачивало их за столом, уставленным чудовищным количеством водки.

– Ну, – Заварзин осмотрел всех. – Надо выпить, я полагаю. Мы просто обязаны… Иначе нам не простится.

– Ничего, Саша, – сказал Подгайцев, глядя на вздрагивающую поверхность водки. – Ничего. Это всех укрепит и сплотит. Другого выхода просто не было. И пусть никого из нас не постигнет подобное.

– Ну что ж, – и Заварзин судорожно выпил до дна свою водку. Все последовали его примеру.

Андрей выпил только половину и так поставил свой стакан между тарелками, что его не было видно. Хитрость удалась. Разливая вторую бутылку, Заварзин лишь немного долил в его стакан, уровняв с остальными. Он быстро захмелел, глаза подернулись пленкой, в движениях появилась размашистость. Но лицо осталось непривычно печальным.

Поставив локти на стол, Заварзин уставился невидящим взглядом в колбасу, нарезанную как-то рвано, с торчащими красноватыми ломтями. Остальные набросились на закуску, торопясь набить рот до того, как Заварзину придет в голову разлить по стаканам третью бутылку. Андрей ощутил волнение – подворачивался шанс, которого он ждал долго. Появилось чувство, что он, неузнанный, находится среди врагов, и ему предстоит нечто важное. Он покосился на пьянеющего Заварзина, бросил быстрый взгляд через стол – Махнач и Феклисов уминали отбивные, стараясь придать своим лицам выражение задумчивое и скорбное.

Андрей понял, что повод для сегодняшней пьянки скорее печальный, чем радостный. В конце виднелся «мерседес», залитый лучами закатного солнца. В этом освещении он выглядел как никогда роскошным, но больше всего Андрей интересовали ключи, которые Феклисов оставил в дверце. Выволакивая ящик пива с заднего сиденья, он забыл ключи в дверце и Заварзин о них пока не вспомнил.

– Я сейчас, – сказал Андрей, поднимаясь.

– Один уже готов, – хмыкнул Феклистов.

– Не задерживайся, – пьяно приказал Заварзин и погрозил пальцем.

Выйдя в коридор, Андрей остановился. За ним никто не шел. Донеслись слова Заварзина: «А парень был не плохой… Жаль, что так получилось…» В конце коридора Андрей оглянулся. Проход был пуст. Он вошел в комнатку, где стоял телефон. Быстро набрал номер.

– Света? Слушай внимательно. Не перебивай, только слушай. Где твой мотоцикл?

– Во дворе.

– На ходу?

– Заправить надо.

– Срочно заправляйся. Сейчас половина восьмого. В десять ты должна стоять напротив нас в пролете завода.

– Какого завода?

– Стены напротив нашего гаража знаешь? Вот там. Маскируйся и жди. Час, два, сколько потребуется. Поняла? Все.

И Андрей положил трубку. Когда он вернулся в приемную, Заварзин разливал третью бутылку. Пьянка шла с ускорением.

– Что-то вы, ребята, маленько не в себе…

– А потому мы, Андрюша, маленько не в себе, – врастяжку проговорил Заварзин, что повод у нас сегодня не больно веселый. Человек погиб, понял? Надежный, между прочим, человек… Зря в общем-то.

– Шефу виднее, – обронил Подгайцев.

– Ни фига ему не виднее! – вдруг закричал Заварзин. – В штаны надела шеф вот и все. Перетрухал! И мы тоже хороши…

– Мы сделали то, что от нас требовалось, – тихо, но твердо сказал Подгайцев. – А этот надежный парень раскололся перед поганым следователем, как… Как последнее дерьмо.

– Все правильно, – кивнул Феклисов. – Все путем, ребята.

– От нас он не ожидал такого, – хмыкнул Махнач. – Все понял только, когда я кружку с водкой поднес… Ну, ничего, ему не было больно. Когда столько выпьешь – уж ничего не помнишь.

– Мир праху его, – сказал Заварзин, в очередной раз поднимая стакан.

– Дай Бог, чтоб и за наш упокой кто-нибудь выпил, – проговорил Подгайцев каким-то смазанным, пьяным голосом.

– Выпьем, – кивнул Заварзин. – Не переживай, Михей… Это я тебе обещаю.

Подгайцев быстро взглянул на него, но без страха, с ухмылкой, как бы зная что-то про себя, что-то уже прикидывая.

Андрей потерял ощущение времени. Вся его забота сводилась к тому, чтобы меньше выпить. Он прикидывался опьяневшим, неловко опрокинул стакан, тут же наполнил его водкой, что-то говорил и время от времени остро поглядывал за окно – ключи все еще висели на дверце «мерседеса». После четвертой бутылки он окончательно убедился, что Заварзин не решится сегодня сесть за руль, заночует здесь. Пьянка продолжалась и только темнеющее небо отмечало проходящие часы. Выйдя во двор, Андрей взглянул в сторону завода – ему показалось, что в провале стены полыхнули фары. Но сколько он после этого не всматривался, ничего не увидел. То ли Света затаилась, то ли еще не приехала.

Когда он вошел в комнату, Подгайцев разливал по стаканам пиво – значит, сейчас все пойдет еще круче. Пиво к хмелю прибавит дури, тяжести сонливости. Андрей разлил две бутылки пива по стаканам, хотя видел, что в них оставалась и водка. Этого никто не заметил. Первым взяв свой стакан, пригубил, но тут его качнуло, он с трудом выровнялся и прислонился к стене.

– Держись, парень! – хохотнул Заварзин. – Держись, Андрюха! Тебя еще ждут кое-какие испытания. Жизнь продолжается!

– Какие испытания?

– О! – протянул Заварзин, подняв вверх указательный палец. – Очень ответственные! Очень! Ну, просто невероятно ответственные. Но мы в тебя верим. С некоторых пор мы верим в него, правда, ребята? Теперь он наш, – положив тяжелую руку на плечо, Заварзин сочно поцеловал Андрея в щеку. – Куда ему бедному теперь податься… Кругом одни враги, опасности, следователи шныряют по следам… Но мы с ними разберемся, правда, Андрей?.. Со всеми расквитаемся.

И опять Андрей расчетливо долил водку в стаканы, в которых еще были остатки пива. Эта смесь наверняка свалит самых крепких. Феклисов, уставившись перед собой, жевал, бездумно запихивая в рот кусок за куском. У Махнача взгляд остановился и глаза сошлись к переносице, к тому же он весь сотрясался и вздрагивал – началась икота. Подгайцев склонился над столом и волосы его лежали среди тарелок. Заварзин, неопределенно улыбался чему-то, сидел со стаканом в руке и чуть кивал, как бы разговаривая с собой.

– Значит так, ребята, – вдруг проговорил он ясным голосом. – Завтра утром мы должны навсегда забыть и эту пьянку, и повод. Ясно? И пьянку, и повод. Ничего не было. Никаких трогательных воспоминаний. Все. Я пошел спать. Хотя на посошок еще можно бы, а, Михей?

– Даже нужно, – Подгайцев неловко сковырнул ножом пробку с горлышка бутылки. Но разлил уверенно, поровну. – Андрей, поставь пиво на место. Пусть на утро останется, а то не выживем. Саша, тебе слово.