Книга Плейбой - Ханна Грей

будет ревновать. Она очень любит ходить в парк с батутами. И очень любит мороженое. Как ты так высоко прыгал, Кэм?

Я смеюсь, заезжая на подъездную дорожку дома Эддисон.

— Честно говоря, понятия не имею.

— Ну, было очень круто, — говорит она, кивая.

Год назад я бы даже не знал, что такое парк с батутами. И уж точно не повел бы туда чужого ребенка. Но она не чужая. Она классная. И я с нетерпением жду новых приключений.

Я показываю на машину Эддисон.

— Смотри, мама дома.

— Э-э-э… ладно. Но можешь остаться подольше? Мы посмотрим «Холодное сердце»?

— Может быть. Зависит от того, что решит твоя мама. Если она скажет, что уже поздно, то обещаю, посмотрим его в эти выходные.

— С попкорном?

— Очевидно.

— И конфетами?

— Ну да.

— И мороженым?

Я качаю головой, открывая свою дверь.

— Ты просто сводишь меня с ума.

Обойдя пикап, я отстегиваю ремень и тащу Айлу к двери. Я стучу несколько раз, Эддисон открывает дверь, но, увидев ее лицо, я сразу понимаю, что что-то не так.

— Мамочка, Кэм может, пожалуйста, посмотреть «Холодное сердце» со мной? Он может быть Анной, а я буду Эльзой.

— Кажется, я больше похож на Эльзу, — я пожимаю плечами, сохраняя серьезное выражение лица.

— Как хочешь.

— Не сегодня, детка, — она перехватывает Айлу. — Бабушка уложит тебя спать, ладно?

— Что? Почему? — дуется Айла. — Я же еще не устала!

Я поднимаю брови, глядя на нее.

— Ну не знаю. Ты прыгала, наверное, часа два без остановки. Я устал просто от того, что гонялся за тобой, а у меня ноги намного длиннее.

— Ты сводил ее в парк с батутами? — шепчет Эддисон, глядя на меня так, будто я убил ее щенка.

— И купил мороженое! И даже посыпку, — ликует Айла. — Было. Очень. Круто!

— Я сейчас вернусь, — говорит Эддисон, даже не взглянув на меня. Она исчезает на несколько минут, прежде чем вернуться. — Выйдем? — она кивает в сторону подъездной дорожки.

Я знаю, что что-то не так; это трудно не заметить. Но понятия не имею, что именно. Четыре часа назад она была обнаженной в моей постели.

Что, черт возьми, могло произойти?

— Спасибо, что сводил ее, — бормочет она, сдерживая эмоции.

— Спасибо, что позволила, — я облокачиваюсь на пикап. — Что происходит, Эдди? Ты меня пугаешь.

Она плотнее закутывается в кардиган.

— Кэм… я больше не могу быть с тобой.

И в этот момент сердце останавливается.

Я смотрю на нее, не понимая ни слова.

Эддисон

— Что? — он выглядит так, будто я его ударила. В каком-то смысле, так оно и есть. — О чем, черт возьми, ты говоришь?

Я отворачиваюсь от него, потому что если этого не сделаю, у меня никогда не получится. Еще один взгляд в его сторону, и я сорвусь.

— Все очень запутанно для Айлы. И с твоим уходом только усугубится. Прости, Кэм, — я вдыхаю, умоляя глаза сдержать слезы еще хотя бы на пару минут. — Я, э-э-э… больше не хочу тебя видеть. Пожалуйста, уважай мое желание и уходи.

— Нет, к черту, — рычит он. — Не знаю, откуда это взялось, и, честно говоря, мне все равно. Я знаю, что ты не серьезно.

— Я серьезно, — голос еле слышно пищит. — Я правда. Прости, — моя голова опускает от стыда. — Я правда, правда извиняюсь. Ты пойдешь за своей мечтой — как и должен. Но я не могу ждать, когда ты вернешься.

— Тогда я не поеду, — быстро говорит он. — Я скажу Монтгомери «нет».

Судя по серьезному тону, он серьезно. И это именно то, чего я боялась. Его будущее так светло. Последнее, что я хотела бы сделать, это уничтожить его.

— Иди и будь великим в Бостоне, Кэм, — шепчу я, слезы текут по лицу. — Пожалуйста.

Когда он не отвечает, я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Кэм хватает меня за запястье, притягивая к себе. Его рука скользит по моей шее, и я вздрагиваю от прикосновения.

— Это полный бред, и ты это знаешь, Эдди.

— Отпусти меня, Кэм, — срываюсь я. — Умоляю.

— Ты не хочешь этого, Эддисон. И мы оба это знаем, — его ноздри раздуваются. — Не надо. Не уходи от меня. Ты пожалеешь, если сделаешь это. Обещаю, — его взгляд скользит по моим губам. — Ты любишь меня. Я знаю, черт возьми, что любишь.

Сердце разрывается, когда я произношу самую большую ложь в своей жизни, но это единственный способ заставить его отпустить меня.

— Нет. Не люблю.

Он вздрагивает.

— Чем же мы тогда занимались? А? Зачем, черт возьми, ты тратила мое время? А как насчет того, что было сегодня утром, когда я трахал тебя в своей постели? И всех тех моментов, когда говорила, что любишь меня? Все это было фальшью? Мне точно не казалось.

Я сглатываю, вытирая нос.

— Для меня это было лишь интрижкой, Кэм. Пр-прости, — я начинаю пятиться назад. — Если хоть немного заботишься обо мне, уйди и не оглядывайся.

— Иди к черту, Эддисон, — рычит он, глядя на меня как на незнакомку. — С самого первого дня меня изображали злодеем. Оказывается, ты — настоящий монстр, Эддисон. А не я.

Я обхватываю себя руками, плечи начинают трястись.

— Я знаю.

Кэм вздрагивает, будто я ударила его. Но боль быстро сменяется гневом. И не тихим, медленно тлеющим. Нет… гнев разрушит все на своем пути.

Подходя ближе, он давит на меня, не оставляя выбора, кроме как прижаться спиной к пикапу.

— В чем, черт возьми, был смысл, Эддисон? — рычит он, тыча мне в лицо. — Зачем ты вообще появилась в моей жизни? Зачем привела ее в мою жизнь, если собиралась все разрушить?

Его грудь вздымается. Мне хочется только одного — утешить его. Сказать, что люблю. Что нуждаюсь в нем. Но не могу, потому что в долгосрочной перспективе это ничего не изменит. Чем быстрее я прерву отношения, тем лучше.

Мое сердце разбивается на миллион крошечных осколков. Дело в том, что он владеет частью моего бьющегося сердца. Без Кэма оно никогда не станет целым.

— Ты сломала меня, Эддисон, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Хочешь знать, о чем я больше всего жалею? — он горько смеется. — О том, что попросил тебя поехать во Флориду, когда увидел в магазине. Если бы я этого не сделал, мы бы не начали отношения, — он достает ключи из кармана. — Надеюсь, я никогда больше не увижу твою чертову рожу, Эддисон ЛаКонте. Потому что я ненавижу тебя.

И уезжает.

И весь мой мир рушится, я не могу дышать. Ненавижу себя за то, что совершила.