Книга "Агдан. Лунная роза". - Сергей Саут

уважаемых людей не принято сначала здороваться, когда подходите к столу где сидят не … последние тут люди. И мало того, что вы ведете себя как неотесанная деревенщина, так еще и пытаетесь распоряжаться нашей … подругой, пытаетесь здесь непонятно почему командовать.

После небольшой паузы, вижу, что на меня все уставились, причем не только наш стол, я продолжаю.

- Нехорошо получается, не по понятиям. Так себя в приличном обществе уважаемые люди себя не ведут.

Вот так тебе, получи как говорится фашист, гранату, эта особа похоже рассчитывала, что мы сразу вступим с ней в конфликт, начнем кричать типа убирайся отсюда ты не имеешь права, ну или что-то в этом роде. Но судя по ее несколько ошарашенному лицу не ожидала она от меня такой спокойной и холодной отповеди, да еще и ссылкой на нарушение ею каких-то тюремных понятий.

Так тебе голубушка! - мстительно думаю я. Не смотрела ты российских сериалов про жизнь в тюрьмах, СИЗО и прочих колониях другого мира, а из них оказывается тоже можно кое-что почерпнуть. К тому же я прилюдно обвинил ее в том, что «уважаемые люди так себя не ведут», то есть практически в лоб при всех ей сказал, что она для нас «не уважаемый человек», причем сказал это так, что ей вроде и придраться не к чему.

Но наконец у очкастой сегодня бывшей предводительницы Шарбьи находятся слова для меня и окружающих.

- Тебя забыла спросить! Хван ЧунгГум состоит в моей банде, а не в твоей, и я ее никуда не отпускала. Поэтому она будет делать то, что я ей скажу. А тебе лучше вообще помолчать, пока здесь говорят … старшие

Да уж. – с иронией думаю я. ЮЧжон «переговорщик и мотиватор», да и «дипломат» от бога. Ну и … слава богу! Для нас, разумеется.

В ответ на эту тираду, я устало так, вздохнув отвечаю.

- А я и не знал, что у нас в прекрасной тюрьме Анян есть какие-то … банды? Разве это не запрещено в нашей замечательной стране? И ЧунгГум для нас просто подруга, а не какой-то там … член банды. К тому же если ты не знаешь, уж не знаю из какой дыры ты там вылезла, но сообщаю тебе официально, в Корее уже много лет как рабство отменено, прикинь … - Поэтому ты никого и никуда, кроме себя конечно, не можешь заставить идти, при этом опираясь на свой раздутый авторитет, за которым по факту кроме протухшей кимчи ничего и нет. Ну, а что касаемо твоего «старшинства», в одной большой стране есть такая поговорка – «мудрость и опыт приходят с годами», но специально для твоего случая там есть и продолжение – «но иногда годы приходят и одни!» -И кстати я не слышала, чтобы здесь, как ты выразилась, говорили старшие. Слышала только какой-то детский лепет непонятно кого, что кому-то срочно нужно идти за тобой, со стороны можно подумать, что у тебя там, где-то в песочнице увели совочек с ведерком и ты срочно пытаешься найти кого-то, кто поможет тебе это твое богатство вернуть. Так вот ты ошиблась. Мы здесь таким точно не занимаемся, мы вполне солидные и взрослые люди, нам не до твоих песочных разборок.

Проговорив эту речь, я откидываюсь на спинку стула! Где-то сзади слышу хихиканье БонСу и ее группы поддержки, а что всегда приятно, когда твоего врага макают в чан с дерьмом, причем делают это так искусно и публично.

Но надо отдать должное ЮЧжон. Хоть ее лицо и побледнело от гнева, а ноздри раздулись от ненависти, а кулаки сжались, она все-таки сдержалась. К тому же поняв, что в словесной казуистике меня не победить она направила свой взор на одушевленный в ее глазах «предмет раздора».

Большой и объемный предмет, скромно сидящий за столом и прикидывавший сейчас предметом интерьера.

И вот бывшая предводительница ЧунгГум заговорила, тяжело роняя при этом слова …

- А вот мы сейчас и спросим у вашей скромной «подруги», спросим просто, без твоих словесных выкрутасов. Хван ЧунгГум ты идешь со мной или нет? Я тебе в последний раз это предлагаю. Ты со мной или с этими … непонятными людьми?

«Этими непонятными людьми» - было произнесено со все всевозможным сарказмом и пренебрежением. А такого спускать нельзя, особенно в тюрьме.

Но тут меня удивила Хван ЧунгГум, нет, все-таки не зря мы с БонСу, в какой-то мере предусмотрев этот наезд ЮЧжон, немного подготовили косноязычную нашу протеже к ответной речи. Правда не знали, что этот наезд будет в столовой при большом стечении народа, думали, что выловят нашу большую рыбешку где-то одну и попробуют поговорить как говориться тет-а-тет, надавить по-тихому, но ошиблись, но ничего, так даже лучше получилось.

Хван ЧунгГум встала во весь свой не малый рост и объем и громогласно заявила…

- ЮЧжон я больше не в твоей, как ты сказала банде. Ты сама выгнала меня. И я вправе примкнуть к тому, к кому захочу и к тому … кто примет меня. И уважаемые мной Агдан и БонСу назвали меня своей подругой, чем оказали мне … большую честь. Поэтому теперь я с ними … до конца. Они мои друзья, а ты теперь для меня никто и звать никак. И если у тебя не осталось больше вопросов, то можешь убираться обратно в ту задницу из которой вылезла. И да, я не Хван ЧунгГум, меня теперь зовут Шарбья, запомни это!

Даже я, честно говоря, от таких слов охренел слегка, а может и не слегка. Что тогда говорить об окружающих меня девицах и самой ЮЧжон. И вообще я смотрю что эта новоявленная Шарбья та еще путаница и придумщица.

Последняя фраза точно добавлена от нее, а две предыдущих, это мы с БонСу, шутя обсуждали при