Книга Предназначенная - Полина Чупахина

поверить.

— Ты ведь не обманываешь? — где Марахби? Геран не покидает дом без распоряжения хозяина. Неужели правда?

— Служанка действительно погибла. И на пепелище дознаватели обнаружили следы твоей ауры.

— Ну да, я ведь несколько дней жила там.

— Это другое. Магический всплеск, использование силы, спровоцировавшее пожар.

— Однако дознаватели не настолько глупы, чтобы не заподозрить неладное. В течение года две дочери правящей верховной ведьмы обвиняются в убийствах, где в качестве доказательства только следы, слабые, размытые, — инквизитор коснулся решётки и та, о чудо, распахнулась. Невероятно, неужели кошмар закончится вместе с ночью?

— Я свободна, элистер Горо?

— Спасите Арвейна, арем Черниговская, без него маг-отступник продолжит убивать, меняя личины, оставаясь неузнанным.

Мне бы спросить, что тогда будет со мной, как они решат вопрос, но я прижалась к демону, ища у него защиту и тепло. Тот не возражал, хотя в лице Горо читалось неодобрение. За наставника обижается что ли?

— Перед вами приходил брат моего первого мужа. Да, знаю, невозможно, но он назвался моим родственником по отцу. Утверждал, будто зовут его не Дмитрий, а Эрик. Вдруг именно он поджёг дом, ведь Алексея убить рука не дрогнула. Пронзил ножом без магии, — я понимала, что тараторю, но говорить медленнее не могла. Николас ждёт меня, надо поспешить.

— Тайсэ, выдохни, пожалуйста, — непонимающе взглянула на Герана, и тут же ойкнула, оказавшись на руках. — Я не инквизитор, зимой женщину босиком идти не заставлю.

По побледневшему лицу элистера Горо стало понятно, что он смущён. Удивительно, но сегодня меня мало волновали чувства других, наверно потому я молча спрятала лицо на обнажённой груди демона. Если есть шанс спасти Николаса, я воспользуюсь им. Как утверждали Ведающие пути — надо только следовать собственному выбору и не слушать советчиков.

***

Место, в котором он оказался, было слишком хорошо знакомо Николасу. Мост, ведущий на другую сторону. Иная реальность, граница между жизнью и смертью. Он помнил, как в этот раз оказался настолько близок к финалу. Пытался защитить хрупкую женщину, настойчиво противящуюся неизбежности. Инквизитор проснулся из-за сигнала от охранного контура. В доме был чужак, вряд ли проникший под покровом ночи для светской беседы. В гостиной, развалившись в кресле, словно у себя, сидел Дарен Лемар, маг-отступник, лишённый сил пять лет назад за эксперименты с магией Абсолютного чернокнижия.

«Элистер, вы слишком медленно подыхаете», — исключительно дружелюбным тоном произнёс теоретически обезвреженный Лемар, и зажёг в ладони боевой пульсар.

Арвейн помнил, как лихорадочно искал варианты выхода из странной ситуации, в которой надо было брать отступника живьём, защищать Таисию и не погибнуть самому. В итоге он оказался здесь. Оставалось надеяться, что щит сработал правильно и упрямая жена в безопасности.

— Николас Арвейн, как я рада тебя видеть здесь до срока, — богиня в сияющих одеждах ступила на мост и время замерло. Перестали рушиться башни, не дрожали под ногами камни. Ослепительная, прекрасная, ведомая лишь мудростью и мстительностью Гельгена стояла перед ним. Арвейн поморщился, уж без чего он прекрасно мог обойтись, так это без её общества перед самым концом.

— Госпожа пришла лично убедиться в свершении приговора? — ему бы смирения, но чего нет, того и взять неоткуда.

— Всё хорохоришься, глупенький. Почему с вами всегда так сложно? Каждый однажды проходит по мосту, но только инквизиторы превращают обыденность в фарс. Всё, дорогой, твой путь окончен, близится конец. Веди себя с достоинством, но без надменности, иначе обещаю, застрянешь на грани на пару тысячелетий. Немой, невидимый, чувствующий эмоции каждого, кто ступит следом. Уверена, даже потомка драконов проймёт подобная кара.

Гельгена улыбалась, поигрывая песочными часами, в которых переливался перламутр всякий раз, едва вещица меняла положение. Богиня, отмеряющая по справедливости.

— Доказательства были против Линейн, — что толку объяснять, разве есть небожителю дело до причин.

— Ты сжёг Предназначенную, Николас Арвейн! Молодую, красивую, здоровую. Ваши дети встали бы у истоков создания Империи! И ты! Ты, чурбан неотёсанный, ни на мгновение не усомнился в правильности такого решения.

— Закон требовал от меня, — начал было инквизитор, но был остановлен повелительным взмахом тонких пальчиков.

— Ты, дорогой мой, должен был пренебречь всем, доказав богам как ценишь посланный ими дар. А вместо этого подписал девочке приговор и спрятался ото всех, сбежал от правды. Я не люблю насилие, но отказать убитой горем матери в справедливости не могла. Ведь она просила меня стать судьёй. И как, понравилось гореть день за днём? Приятно вновь и вновь проходить через ужас и боль?

Инквизитор скрипнул зубами, отказываясь отвечать на вопрос. Здесь он был бессилен и не собирался поддаваться на провокации ехидной богини.

— Согласен, отмеряла ты щедро, но как защитишь Таисию от врага, преследующего её? Тот кровный маг, посетивший мой дом, тянет жадные руки к единственной оставшейся дочери верховной ведьмы. Может и ему своей справедливости отпустишь, пока девочка жива? Или богам не подобает вмешиваться, пока не прозвучат молитвы паствы?

Гельгена нахмурилась, Николас видел сомнение в ясных глазах покровительницы шабашей. Столкнувшись с Дареном Лемаром, Арвейн использовал сил больше, чем мог себе позволить. И виной тому была небожительница, истязавшая его. Та, что замерла на мосту между жизнью и смертью, будто торопливо вспоминала что-то важное. И по морщинке между бровей, Арвейн понимал, где-то мудрейшая просчиталась.

— Не может быть, после твоей смерти Тасилена примет решение пройти обряд посвящения и примкнёт к шабашу Алары. Мой замысел не может нарушиться ничем и никем, Николас Арвейн.

— Это с чего же Таисия сделает выбор в пользу Сестринства Алары? На мне свет клином не сошелся и её в любом случае ждёт академия.

— Не пытайся меня запутать, инквизитор. Давай, просто перейди мост и обрети вечность, новое рождение, другую судьбу.

— Или я посижу здесь и подожду, когда наступит мой час, — да, он упрямился и сам понимал насколько глупо поступает, но бросить Таисию не мог.

Тихий шелест шёлковых одеяний, запах цветов и луговых трав, ласковое прикосновение тёплой женской ладони.

— Неужели жизнь стала ценной, Николас Арвейн? — любопытство богини напоминало утренний ветерок, играющий занавесками на окнах.

— Сам в шоке, — не удержался от сарказма мужчина.

— И в чём причина? — Гельгена отступила, рассматривая жертву справедливости новым взглядом. А он молчал, не готовый произнести то, что окончательно стало ясно, лишившись привычной маскировки. — Неужели Тасилена? Но она предназначенная другого мага.

— Однако замужем за мной, — Арвейн продолжал напоминать себе мальчишку, спорящего с учителем.

— Почти вдова. Пожелай девочке счастья и отпусти. Вместе вам всё равно не быть, так что не мучь себя понапрасну.

Богиня говорила правду, Николас понимал умом, отказываясь признавать сердцем. В груди упорно трепыхалась пойманная