Книга Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Владимир Иосифович Гурко

и румынских войск протекали успешно благодаря бескорыстной взаимопомощи.

Отвод русских войск, численностью до двух корпусов, с правого на левый берег Дуная поначалу был предпринят в попытке отстоять Бухарест, а затем закрыть левый участок будущего румынского фронта, что привело к необходимости оставления русскими войсками линии Чернавода – Констанца. Сначала они несколько отодвинулись назад для сокращения своего фронта и занятия более удобных позиций, но превосходящие силы болгаро-турецких войск отбросили их дальше в направлении долин нижнего Дуная. В начале 1917 года русским частям после упорных боев пришлось постепенно эвакуировать всю Добруджу. Важнее было сохранить свое присутствие на правом берегу Серета, нежели удержать небольшой участок на правом берегу Дуная. Следует учитывать, что ежегодно в течение нескольких недель из-за плывущих по течению льдин судоходство по Дунаю совершенно невозможно. Русские войска, остававшиеся на правом берегу реки, в то время поддерживали связь со своей базой и получали оттуда все жизненно необходимое посредством канатного парома, находившегося вблизи от Измаила. Для такого большого отряда пропускная способность этой переправы была недостаточна, и существовала большая вероятность, что наши войска, остававшиеся на правой стороне Дуная, могут попасть в критическое положение, имея перед собой превосходящие силы неприятеля при отсутствии позади надежной линии для подхода подкреплений или пути к отступлению. Концентрация приблизительно шести русских кавалерийских дивизий к западу от линии Серета давала нам возможность сосредоточить русские корпуса, которым для этой цели приходилось следовать по обычным дорогам. Там они могли объединенными силами поддержать отступающие румынские войска и остановить германское наступление на восток. Можно было с уверенностью рассчитывать на то, что прибывшие русские войска вскоре окажутся в состоянии заполнить все незащищенное пространство между левым флангом армии генерала Лечицкого и правым флангом Дунайской армии, которая под командованием генерала Сахарова постепенно отходила от Бухареста в северо-восточном направлении. Затем, невзирая на продолжавшееся отступление румынских войск, русским частям после ряда упорных боев удалось остановить дальнейшее продвижение австрогерманцев на правом берегу реки Серет.

По мере того, как русские части вступали в контакт с германскими войсками, остатки румын, и так уже достаточно потрепанные, посылались дальше в тыл, где их переформировывали, пополняли и, можно сказать, обучали перед тем, как они вновь обретали способность участвовать в боевых действиях. Тем не менее часть румынских войск, составлявших правый фланг всей румынской позиции, все еще сохраняла боеспособность. В их числе следует отметить бригаду в составе восемнадцати батальонов калараши[128] под командованием генерала Стурдзы[129].

Остальные боеспособные румынские войска были подкреплены несколькими русскими кавалерийскими дивизиями, среди которых был корпус генерала Маннергейма[130] – того самого, чье имя стало известно всему миру в начале весны 1918 года, когда он организовал и возглавил финляндскую Белую гвардию.

С каждым днем способность румынской армии к сопротивлению падала, а протяженность доверенного ей фронта постепенно уменьшалась. В начале 1917 года румынские части занимали только тридцатикилометровый участок линии обороны в Трансильванских Карпатах. Мало-помалу налаживалась организация управления румынского фронта, хотя здесь пришлось столкнуться со многими сложностями ввиду необходимости формирования новых штабов.

Но самые большие трудности были связаны с управлением и реорганизацией железных дорог. Было необходимо согласовать работу русской и румынской железнодорожных сетей. Ни одна из них не функционировала должным образом, однако – по различным причинам, что еще больше усложняло положение. Румынские дороги страдали от перегруженности путей и станций подвижным составом, выведенным с линий, уже попавших в руки неприятеля. Эти вагоны по большей части были загружены различными товарами, эвакуированными из оставленной столицы. Другим недостатком румынских железных дорог была недостаточная готовность их персонала к напряженной работе в военное время. Напротив, наши дороги в тот же период начали испытывать нехватку подвижного состава, но наши железнодорожники уже привыкли к работе в тяжелых условиях и изыскивали возможности для достижения наилучших результатов с имевшимися в их распоряжении недостаточными средствами. Это было особенно трудно по той причине, что ширина колеи наших путей не совпадала с принятой на румынских железных дорогах. Несмотря ни на что, наше положение на новом румынском фронте с каждым днем становилось легче, а работа постепенно входила в нормальное русло. Существовала и другая проблема, создававшая множество затруднений как военным властям союзников, так, в особенности, румынскому правительству, – снабжение войск и населения, и в первую очередь той его части, которая покинула Валахию перед вторжением австрогерманцев. Этот вопрос был теснейшим образом связан с работой железных дорог. Если русские части, спешившие на помощь румынской армии, по плану кампании должны были походным порядком преодолеть сотни километров, то легко сделать вывод, что железные дороги не справлялись с поставленными перед ними задачами. Тем не менее ценой невероятных усилий и взаимных уступок как с нашей, так и с румынской стороны удалось добиться положения, при котором ни наши войска на румынских границах, ни население не страдало от серьезной нехватки продовольствия. Крупнейший провал в работе железных дорог произошел при эвакуации больных и раненых, но даже в этом случае было предпринято все физически возможное. Несмотря на свой преклонный возраст, для правильной организации дела неутомимую энергию проявлял глава санитарного департамента принц Александр Ольденбург[131].

Будучи человеком чрезвычайно вспыльчивым, он не терпел недобросовестной работы окружающих. Разумеется, подчиненные страшились его гнева, однако при подготовке к его приезду все приводилось в исправность и ремонтировалось; все недостающее изыскивалось, поскольку было очень трудно скрыть что-либо от его внимательного и опытного взгляда. В этом смысле его инспекции основных санитарных учреждений бывали весьма полезны.

Таким образом, русские предприняли в румынской армии полную реорганизацию, проведенную, впрочем, на фронте сократившейся протяженности. Такие перемены могли быть осуществлены только ценой истощения наших резервов на других фронтах, что было позволительно только в период зимнего затишья в боях. Необходимо было думать о приближающейся весне в связи с ожидаемым наступлением всех союзников. Конференция представителей союзных армий, имевшая место в ноябре месяце в Париже, признала необходимым договориться, насколько это будет возможно, о переходе в наступление всех союзников в одно и то же время. Кроме того, участники конференции договорились предпринять свое первое согласованное наступление в начале 1917 года. Это решение было принято на основе предположения, что зима для русской армии является наилучшим временем года для ведения наступательных операций. Надо полагать, что в данном случае они вспомнили об успешной зимней кампании 1812 года, которая привела к полному разгрому армии Наполеона. Возможно, еще имелась в виду зимняя кампания 1914–1915 годов, но в обоих случаях отсутствовала какая-либо аналогия с приближающимися боевыми действиями 1917 года.

Операции февраля и марта