Книга Вида своего защитник - Данияр Саматович Сугралинов

обвинения.

— Мы не официалы, это не в наших силах, — сказал Гук, проигнорировав все, что я сказал до этого.

Мамочка посмотрела на него недовольно, поправила:

— Это было бы не в наших силах, если бы мы приняли предложение.

— Уверен, что это в ваших силах, как было в ваших силах в такой короткий срок состряпать дело и вынести заочный приговор. — И немного лести. — Все знают возможности Триады.

— А эта планета… — чуть откашлявшись, встрял в разговор человек по имени Соломон Хабер. — Она же кому-то принадлежит? Ну, раз на ней уже налажена добыча?

— Да, принадлежит одной рапторианской семье. Но она потеряла контроль над нею, и, если будете действовать быстро, сможете выгрести оттуда тонны минералов. Даже если рапторианцы вернут контроль, колония ведет раскопки на небольшой территории. Можете спокойно пиратить в другой части планеты.

— А ты нам не лжешь, дорогой? — криво ухмыляясь, поинтересовался тигр Мухаммед Абдулла, смуглый и чернявый человек с мертвыми глазами.

— Думаю, у каждого из вас встроенный детектор лжи, так что вы сами можете ответить на свой вопрос.

Делая такое заявление, я лишь озвучил догадку, но, видимо, угадал. У них точно был интерфейс взаимодействия с миром — новейшая разработка Первой Марсианской компании, доступная пока только богатым. Одной из его функций, как я помнил из рекламы, было определение того, лжет ли тебе собеседник, по мимике, жестам и мельчайшим признакам вроде повышенного пульса и зрачков глаз.

— Расскажите подробнее об этой планете и откуда у вас о ней информация, — сказал Ли Хуанг, никак не прокомментировав мое предположение.

Я рассказал им о своем контракте и обо всем, что произошло, утаив информацию о спиннерах и артефакте Предтеч, потому что к делу это не относилось, да и вообще, могло напугать. В моей версии Агони предстала хоть и опасной планетой, но все же не такой опасной, чтобы не рискнуть заполучить хотя бы часть ее сокровищ. Теоретически, Триада могла снарядить и запустить шаттл с Земли, и таскать ресурсы прямо сюда, минуя Сидус. Это могло быть даже выгоднее.

— Впервые жалею, что Шан Юн больше не с нами, — вздохнула Мамочка, когда я закончил. — Это прямо его тема.

— А я думаю наоборот, хорошо, что его нет, — хихикнул в седую бороду Гук. Его черные глазки сощурились, когда он посмотрел на меня.

— Ты думаешь о том же, о чем и я, старый пердун? — резко повернув к нему голову и звякнув серьгами, поинтересовалась Мамочка.

— Ну конечно! Не вижу другого способа простить ему Грега Голову.

Остальные начали переглядываться. Лицо Ли Хуанга потемнело, но остальные заулыбались. Что происходит?

Пока я гадал, Гук продолжил говорить:

— Зачем нам Шан Юн, когда у нас уже есть этот молодой человек? Судите сами, без году неделя на Сидусе, а уже такими делами ворочает! С рапторианскими Великими домами якшается, как погляжу. Будучи одноруким и без оружия расправился с Головой и его прихвостнями. Обзавелся целым арсеналом галактического оружия! Даже космический фрегат у него свой! А еще не побоялся дойти до нас, чем доказал свою смелость, да сумел нас заинтересовать, что значит и думать он умеет.

— Я не буду работать на Триаду, — покачал я головой, когда он замолчал и все уставились на меня. — Я не преступник.

— Во-первых, красавчик, ты все-таки преступник, — хохотнула Мамочка. — Опасный. Разыскиваемый. Приговоренный к смертной казни. Во-вторых, кто говорит о работе на Триаду?

Не понимая, о чем она толкует, я повторил:

— Я не буду воровать для Триады рапторианские ресурсы, если вы об этом. Я готов поделиться с вами координатами и ценной информацией взамен на свое чистое имя и спокойствие. Как вы распорядитесь ими, меня не касается.

— И все же касается, — мягко ответила Мамочка. — Поэтому слушай внимательно, красавчик.

— Мы предлагаем тебе занять место дракона, — сказал Гук.

— В этом случае никто и слова не скажет, когда мы простим тебе убийства наших людей, — сказала Мамочка. — Потому что это будут уже и твои люди, а между своими людьми случаются недоразумения.

— Тебе предоставят исполнителей на Сидусе, если попросишь, — сказал Гук. — Или можешь набрать их сам. Все, что от тебя потребуется — руководить ими и направлять, чтобы они пополняли счета организации, разрабатывая космический бизнес. В остальном — полная самостоятельность. Отвечать не придется ни перед кем, кроме тех, кого ты видишь перед собой. Что скажешь, красавчик?

Подумав, я взвесил минусы нового статуса. Из было немного, но один перевешивал все — я вляпывался в то, чем отказался заниматься даже ради сохранения семьи. В криминал.

С другой стороны, я как-то могу договориться с Тукангом, и тогда эта прибыльная «тема» для Триады перестанет быть криминальной, а делать что-либо еще для преступников я не собираюсь… Ладно, война план покажет.

— Хорошо, я согласен, — сказал я. — Только перестаньте называться меня красавчиком.

— Договорились, красавчик, — ответила Мамочка и расхохоталась.

Глава 18. Старый знакомый

Наверное, был во всем этом подвох, уж как-то все случилось быстро, можно даже сказать, спонтанно, но именно будничность произошедшего убедила в том, что все серьезно. У меня на глазах кто-то из ассистентов Мамочки вычистил мое имя не только из базы разыскиваемых преступников, но и вообще из всех баз. Отныне Картер Райли не только не совершал никаких преступлений, но и никогда не существовал.

Оставался Александр Синклер, выдуманный Лексой, с моими биометрическими данными, но и он был зачищен. «Персонаж засвечен, это ни к чему», — объяснил ассистент, напомнив мне о том, как я добирался до верхушки Триады.

В итоге он создал нового Картера Райли, бывшего защитника университетской футбольной команды, двадцати семи лет, не женатого, безработного гражданина и сироту, что было недалеко от истины. В футбол я тоже играл, да и мой биологический возраст после Сидуса куда ближе к двадцати семи, чем к сорока. В общем, мой идентификационный чип перепрошили второй раз за сутки.

Потом мне сделали на первый взгляд безобидную татуировку на левом запястье, видимую только в ультрафиолете, — китайские иероглифы, которые означали 1/3. Кроме того, меня познакомили с другими опознавательными знаками, жестами, вроде бы ничего не значащими словами, по которым члены организации опознают друг друга и показывают свой уровень в иерархии.

После этого драконы — Гук и Мамочка — заставили меня заучить еще девять на первый взгляд абстрактных слов, которые, сказанные в определенном порядке, докажут любому локальному командиру организации, что я дракон Триады. Слова имели смысл только вкупе с моим именем, если их назовет кто-то другой, он сразу лишится головы.

Заняло все это несколько часов,