Книга Золотая Орда и ее падение - Борис Дмитриевич Греков

в Сарай.

В течение почти целого века ханы Золотой Орды добивались включения Азербайджана в состав своего государства. Азербайджан, особенно северный (ныне Советский Азербайджан), привлекал к себе не только замечательными пастбищами, летними и зимними (Карабаг и Муганские степи), но и своими богатыми городами и селениями, где процветала ткацкая ремесленная промышленность по выделке шерстяных и шелковых тканей, включая сюда и ковры. Золотоордынские ханы делали все, чтобы заставить Хулагидов уступить им Азербайджан, — приводили различные аргументы, в том числе напоминали, что им за участие в походе Хулагу-хана в 1256 г. полагался по соглашению Арран, т. е. северный Азербайджан, ходили походами — не всегда, правда, удачными, — однако до Джанибека захватить Азербайджан не могли. Казалось, что наступил наконец период высшего могущества Золотой Орды: территория ее значительно увеличилась, особенно же выросли ее материальные ресурсы. Однако действительность не оправдала этих естественных надежд и ожиданий. Золотая Орда была не на подъеме, а на грани упадка и феодального распада. Уже давно в недрах феодального общества и Улуса Джучи протекал незримый процесс нарастания феодализирующих, центробежных сил. Собственно говоря, он начался еще во второй половине XIII в. и по сути дела никогда не прекращался. Вспомним Ногая, который во времена ханов Тулабуги (1287–1290) и Токты (1290–1312) играл роль всесильного временщика, фактического вершителя всех дел в Золотой Орде вплоть до своего поражения и смерти в 1300 г. Только после этого хану Токте удалось временно установить в стране порядок. Характерно, что его преемник Узбек, с именем которого связано представление о могуществе золотоордынской власти, взошел на трон в результате дворцовых смут и кровавого террора. Арабские и персидские историки единогласно — правда, с разными деталями — рассказывают о захвате им ханской власти. Узбек был не сыном Токты, а его племянником и прав на престол не имел. Опираясь на поддержку влиятельного эмира Кутлуг-Тимура, Узбек убил, по словам «Истории Шейх-Увейса», сына Токты Ильбасмыша,[460] которого старший эмир прочил в ханы. Чтобы упрочить свое положение и избавиться от врагов, он решился на убийство целого ряда царевичей и влиятельных эмиров, близких к Токае и сочувствовавших убитому царевичу. Немалую роль сыграла здесь и борьба придворных партий вокруг исламизации Золотой Орды. Кутлуг-Тимур, оказывая поддержку Узбеку, требовал от последнего решительного поворота в сторону принятия ислама и крутых мер по адресу противников, которые были еще очень сильны[461]. Так или иначе, но Узбек-хан пришел к власти лишь после упорной и кровавой борьбы в среде феодальной придворной знати. Вышеприведенные примеры частых неурядиц при дворе и среди полукочевой и оседлой знати в периоды наибольшего могущества Золотой Орды явно указывают на глубокие противоречия в среде золотоордынского государства и общества. Золотоордынская власть держалась по существу на одном только насилии. Ее территории были целиком населены покоренными народами, в культурном отношении стоящими неизмеримо выше завоевателей-татар (монголов). Жители Хорезма. Крыма, Булгара, северного Кавказа — земледельцы и горожане — имели свое культурное прошлое, свою богатую экономическую и культурную базу. Под властью золотоордынских ханов они продолжали развиваться, но лишены были не только своих местных династий, но и права распоряжаться своей личностью, своим имуществом и особенно произведениями своего труда. Ни земледельцы, ни ремесленники, ни ученые не могли быть уверены, что их куда-нибудь не перешлют и не заберут у них имущества сверх положенных тяжелых налогов и повинностей. Нечего и говорить, что в этой среде власть Золотой Орды ощущалась всегда как насилие и пользовалась всеобщей ненавистью; исключения встречались, главным образом, среди землевладельческой знати и богатых купцов-уртаков, многие из которых были связаны торговыми интересами с ханским двором, поскольку сами ханы и царевичи участвовали своими вкладами в операциях караванной торговли. Наряду с оседлыми земледельческими областями Улус Джучи включал в себя огромные степи, где жило большое количество кочевников — тюрков, отюреченных монголов и монголов[462].

Численно кочевая часть Улуса Джучи, быть может, и не преобладала над оседлой, однако в области политической она играла первенствующую роль. Хозяевами государства были представители ее знати — ее эмиры, беги, нойоны,[463] стоящие во главе отдельных кочевых племен, возглавляющие в качестве тысячников и темников, а то и более крупных войсковых начальников, отдельные части золотоордынского войска (центр и крылья). Одни из них жили при ханском дворе, начальствовали над отдельными отрядами его войска, руководили отдельными ведомствами несложного центрального управления, другие были наместниками в Болгарах, Крыму, Хорезме и иных областях государства, третьи жили в степи, в качестве глав отдельных племен, — кунгратов, мангытов и т. д. Всех их объединяло одно — они были феодалами кочевого или полукочевого и полуоседлого характера, все были капризны, своевольны, стремились в своем кругу быть максимально самостоятельными и иногда даже независимыми, при слабых ханах подымали голову, вели интриги, создавали склоки, устраивали (при подходящей обстановке, конечно) дворцовые перевороты и т. д.

В их среде, несмотря на такие общие им всем черты, были существенные разногласия, прежде всего по вопросу об отношении к городам и земледельческим культурным районам. Одни из них были связаны с ними личной собственностью, участием в их жизни, почему и склонны были итти на принятие ислама; другие, напротив того, считали за лучшее знать только одну кочевую скотоводческую жизнь и пользоваться данями и налогами с покоренных оседлых областей. Эти разногласия невольно переносились в придворную обстановку и отражались в политической жизни иногда очень резкими столкновениями.

Из всего вышеизложенного ясно, что порядок и покой, о котором упоминает Ибн-Арабшах, были по существу только наружным и притом временным явлением. Нужны были лишь незначительные удары, а то и толчки, чтобы все намеченные противоречия пришли в движение и в Золотой Орде наступили смуты. Последним годом твердой власти и покоя в Золотой Орде и надлежит считать 1356 г., когда Джанибек-хан захватил Азербайджан и его столицу Тебриз.

Вернемся к изложению событий этого времени. Выше говорилось, что Джанибек-хан передал своему сыну Бердибеку наместничество в Азербайджане, а сам направился домой в свою столицу. По дороге он захворал и, не доехав, умер. Большинство источников — мусульманских и русских — считают, что он был убит по инициативе своего сына Бердибека, и только некоторые рассказывают о его смерти в результате болезни. Наиболее подробный рассказ о смерти Джанибек-хана приведен у «Анонима Искендера» (Муин-ад-дин Натанзи). Когда, согласно рассказу последнего, определилось, что Джанибек очень серьезно болен, Тоглу-бай, один из главных его эмиров, написал письмо Бердибеку в Тебриз, прося его скорее приехать, чтобы в случае смерти хана царство досталось ему. Бердибек жаждал власти и тотчас же выехал, не получив на то разрешения отца.

Когда уже где-то