Книга Российское гражданское общество и власть - Александр Юрьевич Сунгуров

кандидатские диссертации по политологии, посвященные конкретным сегментам российского гражданского общества – экологическим организациям[393], предпринимательским ассоциациям[394] и т. д. Ряд диссертационных исследований были посвящены в целом проблемам взаимодействия гражданского общества и органов государственной власти в России в целом[395] или в ее конкретных регионах[396]. Особо отметим кандидатскую диссертацию по праву Н. Л. Хананашвили, посвященную правовому регулированию взаимодействия НКО и органов МСУ[397], так как ее автор хорошо понимает суть этой темы, являясь редактором широко известных сборников текстов по межсекторным взаимодействиям власти и структур гражданского общества[398], а также сам участвуя в подобных взаимодействиях.

Позже, во второе десятилетие нашего века, хотя и появляются отдельные монографии, посвященные развитию российского гражданского общества в целом[399], все же тематикой подобных книг становятся отдельные аспекты его становления – роль доверия и недоверия[400], его дискурсивные практики[401], либо развитие гражданского общества в отдельных российских регионах[402].

Внимание исследователей все более сосредотачивается на деятельности конкретных направлений российских неправительственных организаций: правозащитных[403], экологических[404], организаций социальной направленности[405], градозащитников[406], ЛГБТ-сообществ[407] и др. Отметим наличие ряда серьезных исследований деятельности российских правозащитных организаций в работах зарубежных исследователей, которые хорошо понимают российскую ситуацию[408].

12.2. Развитие концепта публичной политики в России

Постепенно, однако, фокус большинства исследований стал сменяться от самих организаций третьего сектора к более широкой области – области участия этих организаций в постепенном становлении в нашей стране институтов и практик публичной политики. Одновременно в российском академическом сообществе получила развитие концепция публичной политики, которая двадцать лет назад часто встречалась в штыки. При этом под политикой здесь понимается политика в смысле policy, то есть политика как процесс принятия и реализации политико-управленческих решений. Коротко говоря, в современном понимании публичная политика предполагает соответствие государственной политики общественным нуждам, взаимодействие государственных и негосударственных структур на всех стадиях принятия, реализации, контроля и оценки результатов государственных программ, проектов и решений[409].

Этот сдвиг проявился вначале на уровне структуры Исследовательских комитетов (ИК – объединений специалистов-политологов по своим профессиональным интересам) Российской ассоциации политической науки (РАПН). В 2005 г. ИК по публичной политике и публичной сфере РАПН, созданный ранее Ю. А. Красиным[410], был переименован в ИК по публичной политике с двумя сопредседателями – Н. Ю. Беляевой и Л. И. Никовской. В серии монографий по актуальным вопросам российской политической науки, изданной в 2008 г. под эгидой РАПН, тематика публичной политики и исследования ИК РАПН по публичной политике нашла отражение уже в двух книгах – «Публичное пространство, гражданское общество и власть: опыт развития и взаимодействия» (2008) и «Политическое управление и публичная политика XXI века» (2008).

Эти два направления исследований публичной политики вскоре выделились в два Исследовательских комитета РАПН – по публичной политике и гражданскому обществу (председатель – Л. И. Никовская) и по публичной политике и государственному управлению (председатель – Н. Ю. Беляева). В 2012 г. в следующей серии монографий, выпущенных под эгидой РАПН, силами первого из них была подготовлена книга «Публичная политика в контексте задач модернизации России»[411], силами второго – «Аналитические сообщества в публичной политике»[412].

Институционально исследования в области публичной политики получили свое развитие также в Кубанском университете, на кафедре государственной политики и государственного управления, которую возглавляла сначала доктор философских наук Е. В. Морозова, а с 2015 г. – доктор политических наук И. В. Мирошниченко. Здесь в фокусе внимания находятся исследования в области сетевой публичной политики. «Сетевая публичная политика разворачивается в интегрированном с интернет-средой публичном пространстве и представляет собой одновременно процесс и результат взаимодействия широкого круга разнообразных социально-политических акторов, использующих сетевые ресурсы и технологии для выработки способов решения проблем общественной значимости и их интеграции в управленческую практику[413]. При этом важнейшее место среди этих акторов занимают структуры гражданского общества. Коллективом кафедры регулярно проводятся общероссийские конференции, на которые собираются ведущие исследователи в области публичной политики[414]. Ученые и преподаватели этой кафедры установили прочные научные контакты с кафедрой политического управления СПбГУ (заведующий – доктор философских наук Л. В. Сморгунов), где не только ведутся исследования в области публичной политики, но и действует магистерская программа «Политическое управление и публичная политика».

На базе этой кафедры также периодически проходят интересные конференции по теме публичной политики, после которых издаются коллективные монографии[415].

В МГУ исследования в области публичной политики уже много лет ведутся на кафедре политического анализа (заведующий – доктор политических наук А. И. Соловьев)[416]. В РАНХиГС не так давно также создана кафедра государственного управления и публичной политики, которой руководит кандидат философских наук А. Е. Балобанов, специалист по развитию местного самоуправления в России[417].

Основной фокус российских исследований в области публичной политики – это институты и практики взаимодействия органов государственной власти и местного самоуправления с другими акторами поля публичной политики на федеральном, региональном и местном уровнях. Под этими акторами понимаются прежде всего различные общественные организации или организации третьего сектора, которые часто обозначают как НКО (некоммерческие организации), а также экспертное или академическое сообщество и бизнес-структуры[418].

Так, развитие организаций гражданского общества и структур российской власти было темой исследований М. Б. Горного, представлявшего как СПб центр «Стратегия», так и кафедру прикладной политологии НИУ ВШЭ – СПб[419]. Российские и зарубежные исследователи анализируют также и достаточно острую для современной России проблему наделения ряда НКО статусом «иностранный агент»[420].

Сегодня мы можем выделить две группы исследователей, которые анализируют взаимодействие НКО и государственных структур в сфере реализации социальной политики. Первая – доцент НИУ ВШЭ – СПб А. В. Тарасенко совместно с коллегой из Хельсинкского университета Мэри Кулмала, которые анализируют процесс передачи функции реализации такой политики от государства к НКО с акцентом на сопротивление этому процессы со стороны отдельных правительственных агентств[421].

Вторая – это сотрудники Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ (Москва) во главе с И. В. Мерсияновой, которые концентрируют внимание на НКО как поставщиках социальных услуг[422].

Тема взаимодействия бизнеса и государственной власти, включая и тему цивилизованного лоббизма, требует отдельного обсуждения. Поэтому мы здесь только упомянем две недавние работы, в названиях которых присутствует термин «корпоративная публичная политика»: в первой из них Л. В. Сморгунов призывает перейти от лоббирования к корпоративной публичной политике[423], во второй – анализируется опыт корпоративной публичной политики ПАО «ФСК