Книга Волчий Рубин - Ольга Гребнева

интонации были уже ласковыми. — Наверняка твои союзнички не раскрывали карты перед новичком. Я скажу тебе больше, ты должен был стать тем человеком, который достанет артефакт для Конрада, но, к сожалению для оборотней, для тебя нашлось более спешное… применение — разведка в Риме.

— Откуда мне знать, что вы не врёте? — во рту у парня пересохло. Не то чтобы он поверил словам инквизитора, но неприятный червячок сомнения в душе завозился. Влад давно предполагал, что Конрад далеко не всё ему рассказывает, да и манера мага говорить в приказном тоне изрядно раздражала. Однако и сидящий напротив священник — не ангел, сразу видно, что свою выгоду не упустит.

— Ложь — грех, сын мой, — Гаэтано сотворил крестное знамение. — Загляни в своё сердце и поймёшь, что я прав. Не надоело ли быть игрушкой в лапах нелюдей?

— Что за артефакт?

Когда Влад задал этот вопрос, кардинал откинулся на спинку кресла с очень довольным видом. Пленник заинтересовался информацией, заглотил наживку. Остальное — дело техники.

— Артефакт… — Гаэтано отхлебнул вина, покатал ножку бокала в пальцах, посмотрел сквозь напиток на солнце, падающее из небольшого окошка. — Ах да, конечно, артефакт! — воскликнул он, когда увидел, что собеседник чуть не подпрыгивает на стуле от нетерпения. — Это очень древняя вещица, созданная несколько сот лет назад, никто точно не помнит, когда именно. Сейчас она известна под романтическим названием Волчий Рубин. Если сей драгоценный камень окажется во власти Конрада, то мир охватит хаос. Дело в том, что Рубин увеличивает магические способности. И одна из самых страшные его особенностей — если артефакт использует сильный колдун, то он способен обращать людей в оборотней одним своим желанием. Количество нечисти в последние годы и так растёт неумеренными темпами, а представь, что будет, когда безумный маг будет усилием воли облекать обычных мужчин и женщин в волчью шерсть…

Картинка Владу действительно представилась нерадостная. «Конечно, оборотни — не такие уж плохие создания, но… Тут уже попахивает настоящим геноцидом по отношению к человечеству. Если всё сказанное инквизитором — правда, конечно…»

Глава 4.4

Санктификатор в очередной раз подивился, насколько ловко Гаэтано переплетал истину с ложью. Точнее, даже не с ложью… Там преувеличить, здесь сделать ударение, на вон то обратить излишнее внимание, и в итоге неправды в полном смысле слова практически не остаётся, а впечатление у слушающего складывается такое, которое необходимо кардиналу.

«Тут и без моей помощи можно обойтись, — усмехнулся Лоренцо. — Зачем рисковать и пытаться что-то внушить насильно, если монсеньор и так превосходно справляется?»

Но священник всё же продолжал ощущать покалывание в пальцах, держащих чётки. И магия продолжала рождаться помимо воли санктификатора. «Надо начинать уроки у еретиков брать, а то так недолго и совсем контроль над своими способностями потерять».

— И почему же этот супер-артефакт до сих пор не у Конрада? — нашёл к чему придраться Влад.

— Я тоже долго не мог понять, что ему мешает. Информация поступила ко мне не так давно. Дело в том, что Волчий Рубин находится в… эээ… малодоступном месте, так сказать. Сам маг туда попасть не может, обязательно необходим посредник. Например, ты, Владислав.

— Ага, вот и понятно стало, зачем вы с таким пылом за мной гонялись! Чтобы некому было этот Рубин волкам принести, — парень закинул ногу на ногу, поудобнее устраиваясь на стуле. Наконец план главного инквизитора начал прорисовываться.

— Как же ты наивен, — кардинал в данный момент всем видом напоминал сытого кота, играющего с беззащитной мышкой. — Думаешь, ты незаменим? Нет, естественно. И если б мне просто нужно было убрать тебя с дороги, то незачем было бы прикладывать столько усилий, пытаясь непременно захватить тебя живым. Одна меткая стрела — и нет проблемы.

Влад в очередной раз понял, что в такие вот перепалки явно не его сильная сторона. А вот монсеньор Гаэтано в них чувствует себя как рыба в воде. В третий раз парень решил не задавать вопрос о том, какие виды у инквизиции на его персону.

— Так вот. Цель у нас с тобой одна — прекратить бессмысленное кровопролитие. Я не идиот и понимаю, что полностью истребить нелюдей не удастся никогда. Церкви нужно, чтобы оборотни сидели в своих лесах и не угрожали мирным жителям окрестных поселений, не нападали и не смущали умы простонародья мифами о свободе и радости, какую якобы даёт обращение в волков. Война, которая идёт сейчас — всего лишь способ приструнить вконец распоясавшуюся стаю. Надо признать, не оптимальный способ. За победу люди платят слишком высокую цену своей кровью.

Лоренцо испытал чувства, схожие с теми, которые возникали, когда он присутствовал на представлениях бродячего театра. Наибольшее веселье в таких случаях вызывает, как правило, абсурдность происходящего на подмостках. Вот и слушая кардинала, санктификатор еле сдерживал смех.

«Слишком высокая цена… Бессмысленное кровопролитие… Когда это вас, монсеньор, волновали чужие жизни, если они приносились в жертву во имя высокой цели? И особенно красиво — про то, что нужно приструнить стаю! Да вы же хотите выжечь их гнездо на корню, чтобы духа звериного не осталось на многие километры от Рима, готовы залить кровью, человеческой и волчьей, всю дубраву. А что? На удобренной трупами земле трава растёт зеленее и сочнее».

Со стороны, наверное, кажется, что глава инквизиции говорит истинную правду. Только слезу осталось пустить для пущего эффекта. Хотя нет, это приём дешёвых комедиантов, он совсем не к лицу высшим иерархам церкви.

«А пленник-то повёлся, — подумал Лоренцо. — Верит кардиналу. Ещё немножко — и сам предложит свою помощь». Санктификатор уже без удивления воспринимал тот факт, что чувствует душевное состояние допрашиваемого через стену. И человек из другого мира действительно пребывал в замешательстве, склоняясь к доверию.

— Есть другой путь. Если Волчий Рубин будет у инквизиции, то маг не приобретёт страшную мощь и не рискнёт идти в наступление. Это раз. А во-вторых, я смогу выставить мирные условия, которые будут выгодны людям. Чтобы крестьяне и торговцы, путешествующие трактом вдоль леса, могли не бояться внезапного нападения. Чтобы дети в ближайших деревнях не страшились ходить по ягоды и по грибы. Чтобы молодые парни и девки не уходили в чащу в поисках звериной романтики. Разве моя цель — не благая? — поднял бровь Гаэтано.

Владу вдруг вспомнилось когда-то где-то (наверное, в прошлой жизни) слышанное правило ведения спора — задавайте такие вопросы, на которые собеседник будет вынужден отвечать «да», и быстрее добьётесь согласия в главном. Эта ассоциация мигом охладила его мозги, уже потихоньку закипавшие от усиленного