Книга Я сама призову себе принца! - Ника Фрост

…И именно в этот момент я оказалась перед Дарахаром…

Мужчина буквально вырвал меня из объятий Саэра. Крепко прижав к себе, опалил взглядом тёмно-вишневых глаз, в которых беспрестанно кружились золотые искры, как и тогда, когда он изображал «феникса» и полыхал не только от гнева. И я сразу вернулась с небес на землю. Желание поцеловать его и ощутить сладость его губ смешались со злостью, что он прервал меня, грубо вырвав из состояния эйфории.

— Пошли, — прорычал он недовольно.

— Зачем? — я дернулась, пытаясь вырваться.

— Поговорить надо, — не желая меня и слушать, мужчина обхватил меня за талию и буквально понес, потому что мои ноги едва касались земли, к шатрам.

— Ты что творишь?!

— Поговорить нужно. Наедине.

Остановился он и опустил меня на землю, когда мы зашли за тёмно-синий шатер, откуда нас не было видно с площадки.

— Ты что творишь? — повторил он мне мой вопрос, и вновь в его голосе я услышала злые, рычащие нотки.

— А что я творю-то? — я уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на мужчину.

— Если бы ты пришла не со мной, а с кем-то другим, ты была бы уже наложницей Саэра!

— Да что ты говоришь? — спросила с легкой издевкой. — А рассказать мне об этом раньше ты не мог, да? Когда я спрашивала тебя, помнишь? И ты мне тогда сказал, что «они все дружелюбные, не переживай»! Так?

Дарахар промолчал, он вообще застыл как статуя, лишь золотые искры продолжали кружиться на тёмно-вишневом полотне бархатных глаз.

— После ты сказал: «Нужно развлечься». Говорил? Говорил. Ты сам того пожелал! Поэтому, когда меня пригласили, я не стала отказываться. И, вообще, может, я хотела бы стать его наложницей! — я встала к нему вплотную. — А что? Передумаю жить у эльраинов да приеду к нему! Или… к Аэратару вернусь. Он такие удивительные истории про разные страны рассказывал, посмотрю хоть мир…

Во мне говорил гнев на него, на себя, на судьбу, и подогревала этот костер испепеляющая ревность. И из-за этого сейчас слетали с моих губ абсолютные нелепости и глупости. Достойные юной и вспыльчивой Надин, но никак не взрослой, умной женщины Надежды, коей я себя считала. Однако, даже предельно ясно осознавая это, я не могла остановиться, распаляясь всё сильнее, хотя также и понимала, что мужчина, в общем, ни в чем особо и не виноват. Да, не учел, что меня позовет правнук друга, но сколько всего Дарахар уже для меня сделал — не счесть…

— Но спасибо за заботу! — добавила, смерив его недовольным взглядом. — Однако я справлюсь сама! Я это с самой нашей первой встречи тебе повторяю!

— Шаррах на ла!

— Да! Именно! Шороху-то я навела!

Прикинувшись полной дурочкой, я хмыкнула и, задрав гордо голову, умудрившись посмотреть на него сверху вниз, резко развернулась.

И пошла в сторону королевского шатра, желая найти Раха, чтобы снять притороченную к седлу сумку. Танцевать уже не было никакого желания. Хотелось лечь. Закрыть глаза, дабы не видеть больше Дарахара. И уснуть. Чтобы забыть о нем хотя бы на пару часов. А, может, он сейчас справедливо на меня обидится. И исчезнет. Навсегда…

«Так будет лучше! — повторяла я, как мантру, чеканя шаг. — Он сведет меня с ума. Нужно быстрее расстаться, так будет легче перенести это… А если бы я переспала с ним… Черт знает, что со мной было бы из-за этой идиотской влюблённости, когда он бы просто исчез! Ну и зачем я хотела узнать, что такое любовь? Почему… почему мне так больно?»

Даже зная, что Дарахар сейчас рядом, смотрит мне вслед, почему-то я была в этом абсолютно уверена, я испытывала такую тоску, словно покидала его навсегда. И более нам не суждено никогда встретиться… А, возможно, так оно и было. И мужчина сейчас уйдет. Может, оставит Раха, и тот сам меня довезет… Или сегодня же Рах сам вернется домой…

Испугавшись на миг, что я останусь одна в пустыне, тут же одернула себя. Пусть и не знала я так уж хорошо Дарахара, но он явно не из тех, кто бросил бы дело на полпути. Он меня не оставит…

Поняв это, я остановилась, не дойдя до Раха всего пару метров.

Потеряв весь свой запал, я поникла, а из груди донесся протяжный стон. «Я должна извиниться…» — подумала я, но прежде, чем я хоть что-то сделала, мои плечи обвили горячими ладонями.

— Прости… — выдохнул Дарахар, уткнувшись мне в волосы.

— Это… — я едва не задохнулась от эмоций, что подарили мне его объятия. — Это я должна извиниться. За то, что сказала утром. За слова, что произнесла сейчас… Ты столько для меня, незнакомки, сделал, что не хватит слов благодарности. Ты…

— Нельзя возлагать вину на тебя, отвергая мою… Я виноват. Во многом. Что пригласил тебя сегодня к Таршару, однако сам же заговорил на языке, который тебе незнаком, заставляя чувствовать лишней. Я не позволил сказать другу то, что он хотел. Я обвинил тебя в том, в чем ты не виновата. И даже в том, что ты сказала утром — тоже доля моей вины. Я должен… — замолчав ненадолго, он произнес: — Мы должны поговорить… Но не сейчас.

— Почему?! — едва не взмолилась я. Мне было так хорошо сейчас рядом с ним, в его руках, что я не могла и представить, как жила всё это время без него. И хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось.

— Мне нужно… подумать. Прости, моя солнечная принцесса. И дай мне ещё совсем немного времени.

Как же мне было тепло, хорошо и спокойно, точно за каменной стеной и под непробиваемым куполом!

— А потом, после, мы поговорим?

— Да.

— Я… я расскажу тебе всё, — прошептала, понимая, что готова пойти на что угодно, чтобы хотя бы попытаться сохранить то, что сейчас между нами. Пускай он не примет мои слова, пусть даже отправит к жениху или просто исчезнет… Но я обязана всё ему рассказать. Иначе не прощу себя. Ведь я никогда не отступала перед трудностями, всегда шла только вперед. И сейчас я тоже не позволю себе проявить слабость. И добавила уже твердым голосом, более не колеблясь: — Всё о себе. Кто я. Откуда. Однако я буду рассчитывать и на ответную откровенность… Зачем ты отправился со мной, почему…

— Я расскажу. Обещаю. В любом случае…

Дарахар опустил руки, и я невольно подалась назад, чтобы он снова обнял меня и вернуть себе ощущение безопасности, нежности и уюта. Но не позволила себе обернуться, обнять его и даже смогла отойти на шаг. Когда мужчина будет готов, он всё расскажет. Тогда и я поведаю ему свою историю. А потом будь что будет. Если что, мне не впервой одной идти по жизни.

Пройдя пару шагов, мужчина подошел к шатру, около которого мы стояли, и приподнял полог.

— Входи, моё солнышко, — подняв взгляд на него, я удивленно изогнула брови. — Сегодня ты переночуешь тут, его подготовили специально для нас… — мои брови уже сложились домиком. И мужчина хмыкнул: — Не переживай, я не буду докучать тебе.

Я вспомнила ту девицу, которую он держал за руку, и внутри всё вновь болезненно сжалось, однако я смогла произнести максимально отстраненным тоном: