Книга Боевой 1918 год - Владислав Конюшевский

Но немчура, видно напуганная недавним уничтожением эшелона, решила не мелочиться. Против нас двинули взвод на трех грузовиках. А впереди этой процессии присутствовали даже два мотоциклиста. Эта парочка, наверное, должна была выполнять функции передового дозора и разведки. Ну да – лошадки просто не выдержат темп грузовиков, и легкие мотоциклы будут вполне к месту.

Батальон к этому времени уже был в селе, и комиссар колокольным звоном сзывал народ на митинг. Оставив ему для поддержки невыспавшийся третий взвод, я занялся подготовкой к приему гостей. Второму взводу приказал копать замаскированную ловушку на южной дороге. И там же занимать оборону на случай внезапного появления противника. Ну а мы с первым взводом и с пулеметчиками Михайловского стали готовить очередную засаду. Холмов в этой местности не было, но примерно километрах в двух от села присутствовала небольшая роща. Правда, оглядев диспозицию, я ее забраковал. Просто от дороги к деревьям была отвилка, и мотоциклисты, если не дураки (а считать немцев дураками у меня оснований не было), обязательно проверят, что там и как. Для них это пятиминутная задержка, а нам это может выйти боком.

От дороги до рощи метров пятьсот. То есть, когда разведка нас обнаружит, до грузовиков (с учетом отрыва передового дозора) будет километра два с половиной – три. Это значит, что немцы успеют покинуть транспорт и занять оборону. А оно нам надо? Поэтому пулеметы были сняты с тачанок и замаскированы прямо в чистом поле, метрах в трехстах по обе стороны дороги. Дальше отойти не получалось, так как степь уже начала цвести, и трава сильно уменьшала обзор. При этом я очень просил пулеметчиков стараться бить грузовики в борт и сзади, по возможности не цепляя двигатель. Понятно, что там уж как получится так получится, но мне сильно хотелось затрофеить авто. До этого подобный транспорт был просто не нужен, так как я не представлял, где для него можно добыть ГСМ? Но в связи с тем, что батальон будет брать станцию, а грузовики были именно с этой станции, вопросы с горючкой отпадали. У меня даже пара водил для такого дела есть! Или как их сейчас называют – шо́фферов.

Тут, глядя, как Михайловский, бегая вдалеке, проверяет маскировку своих машинок и раздает последние указания, я хмыкнул. Ну да – наш пулеметный воевода сегодня удивил с самого утра. Оно как получилось – после того как батальон вошел в село, началась нормальная рабочая суета. Чуть позже я услышал шум каких-то разборок, в котором преобладал голос Виктора. Но не обратил внимания, так как в это время принимал доклад от разведки. А вот уже когда мы собрались выдвигаться за околицу, вдруг увидел подходящего к нам свежезавербованного поручика. Тот шел не сам, а был тянут на буксире Михайловским. Сияющий Витька, подтолкнув поручика вперед, воскликнул:

– Товарищ Чур, вы посмотрите, кого я нашел!

Скептически хмыкнув, я поправил:

– Ну, положим, это я его нашел.

Но взводный меня как будто не услышал:

– Позвольте вам представить – поручик, барон фон Берг, Евгений Генрихович! – При упоминании фона и барона его спутник настороженно зыркнул на взводного, но Михайловский на это не обратил внимания, продолжая: – Мой лучший друг и лучший пулеметчик из тех, кого я видел! Я его еще с детства знаю, и воевали мы вместе, еще с четырнадцатого. Это же просто виртуоз своего дела! Он…

Договорить я не дал, подняв перед собой ладонь и тем самым прерывая собеседника:

– Виктор Евсеевич, начнем с того, что это не поручик, а боец третьего взвода первого батальона морской пехоты Балтийского флота. – Не дав собеседнику вставить слова, продолжил: – Далее – этот человек пока, я подчеркиваю – пока, не является нашим товарищем. При этом я помню свои слова о том, что поиск людей к вам во взвод у нас в приоритете. Но здесь дело такое, что по возвращению из рейда данный боец может нас покинуть. И мне совершенно не нужно, чтобы наши наработки ведения боевых действий попали к возможному противнику. Будучи рядовым в пехотном взводе, он, разумеется, узнает и увидит многое. Но именно ваш взвод является основой нашей работы. И здесь он может узнать гораздо больше, чем надо. Только поэтому, не выясняя его предыдущих навыков, я направил поручика служить обычным бойцом.

И тут взводный меня удивил. Он даже не стал спорить или как-то виниться. Парень, глядя мне в глаза, просто произнес:

– За Евгения Генриховича я ручаюсь. Своим словом и своей жизнью.

Несколько опешив от подобного поворота, я поднял руки:

– Понял. Если красный командир и орденоносец за кого-то ручается, то это очень весомый аргумент. И не принять его я не могу. Забирай бойца к себе. Только дай мне минуту с ним переговорить.

Михайловский козырнул и отвалил в сторону, а я несколько секунд разглядывал фон барона. Блин! Вот никогда бы не сказал, что этот человек имеет какое-то отношение к немецкому дворянству. Сам смуглый и чернявый. Шрам на брови делает рожу вообще какой-то бандитской. Но вид независимый, это да. И глаза не опускает. Прислушавшись к внутренним ощущениям, я не почувствовал антипатии. Скорее наоборот. Да и на допросе поручик вел себя нормально. Ладно, посмотрим, что получится. Только вот предостеречь парня все равно надо. Сделав шаг и подойдя вплотную к Бергу, я тихо произнес:

– Ты, парень, понял, что сейчас произошло? За тебя Виктор Евсеевич голову заложил. Не разочаруй его, а то придется вмешаться мне. Я совершенно не пугаю, просто поверь, что тогда род Бергов, начиная с тебя и до второго колена, исчезнет. Где бы он ни находился. Хоть в Германии, хоть в Аргентине. И если у тебя есть какие-то левые мысли, то лучше откажись от его предложения и возвращайся в третий взвод. Обещаю – репрессий никаких не будет…

И тут наглый поручик меня удивил. Приблизившись к моему уху, он так же тихо ответил:

– Иди-ка ты на хрен. Я за Витьку сам кого хочешь порешу! Он мне словно брат, и ты со своими угрозами тут вообще ничего не решаешь!

Ух ты! Мощно задвинул! Я опять оглядел собеседника, который, набычившись и сжав кулаки, теперь ожидал за свою дерзость вообще чего угодно. Вплоть до того, что его прямо здесь пристрелят. Ведь вот так, в открытую, посылать командиров в принципе не рекомендуется, а уж как в нынешней ситуации, так и вообще. Но парень смел. Без базара. Поэтому я просто ухмыльнулся и, хлопнув напряженного поручика по плечу, констатировал:

– Споемся! – после чего крикнул, обращаясь к Михайловскому: – Виктор! Забирай своего человека!

А уже когда они вместе отходили от меня, добавил:

– Еще раз пошлешь – нос сломаю.

И больше не обращая на них внимания, двинул к своей лошадке. Идя, обдумывал мысль, что на этого Берга надо бы комиссара натравить. Пусть расскажет ему, что к чему. Да и самому тоже поближе познакомиться не мешало. А то у этого офицера сейчас какая-то хреновая аргументация: «За Витьку всех порешу». А не дай бог убьют Михайловского, и что? Свалит ведь от нас этот фон. Свалит со всеми наработками. Поэтому как будет время, надо его брать за жабры и растолковывать «политику партии». Так растолковывать, чтобы он наш стал, со всеми потрохами…