Книга Князь моих запретных снов - Оливия Штерн

Я обхватила руками голову. Как же сложно… И все так запутано, и непонятно. Ясно лишь одно: рядом со мной сидел человек, чьи добрые поступки, спасенные жизни, наверняка перевешивали грехи его прошлого. И я этому человеку верила.

- Что от нее осталось, от Флавии? – прошептала я, наклоняясь к его лицу, - возможно, там уже и убивать нечего?

- Еще осталось, - выдохнул тяжело, - временами как будто всплывает на поверхность, и тогда… ей больно, Ильсара. И, что самое плохое, она меня простила. И любит так, словно я ее брат.

- Тогда тебе в самом деле придется еще раз сделать выбор, - твердо произнесла я, глядя в серебряные глаза Князя, - вернуться в мир живых или остаться с Флавией навсегда.

…Мы возвращались молча. Ни слова он не сказал мне ни о том, что решил, ни о своих чувствах. Как будто что-то сломалось меж нами и ранило острыми осколками, полосуя, причиняя едкую боль. Уже перед выходом из потайного хода Винсент осторожно взял меня за руку, поднес к губам мое запястье.

- Прости, - сказал он, - я бы хотел быть для тебя лучшим.

«Но ты и есть лучший!» - словно взорвалось внутри.

А вслух… я промолчала почему-то. Испугалась себя саму.

- Мне нужно подумать, - Винсент привлек меня к себе, - я не могу просто так взять и убить сестру. Еще раз убить. И ты подумай…

- Если ты полагаешь, что должен быть рядом с Флавией, не приходи больше. – слова давались мучительно, почти обдирая горло.

- Да, ты права. Так будет лучше для всех.

Он едва слышно вздохнул, отпустил мою руку, шагнул назад.

«Винсент!» - вопила моя любовь. – «не уходи!»

Но… Он в самом деле должен был принять решение. Пока решение не принято, я ровным счетом ничего не смогу изменить для нас. В конце концов, я не в праве решать, что ему делать с тем, что осталось от любимой и преданной сестры. Единственное, что я могла сделать, так это сказать:

- Я все равно буду тебя ждать. Даже когда состарюсь.

И выскользнула в образовавшуюся щель, пытаясь унять колотящееся сердце. Темная спальня плыла перед глазами, еще немного, и я разрыдаюсь. Под рерами невыносимо жгло. Словно туда набросали углей. Так что, выходит, любовь – она именно такая? Через боль и на разрыв?

Стискивая челюсти, чтобы не разреветься вслух и не разбудить Габриэль, я на цыпочках побежала к своей кровати, но когда проходила мимо спящей подруги, приостановилась. Что-то было не так.

Я прикусила костяшки пальцев, чтобы не взвизгнуть от неожиданности: Габриэль спала, но не одна. Ее голова, рассыпавшиеся волосы, покоились на обнаженной груди Альберта, который, к слову, и не думал спать, а внимательно смотрел на меня.

Потом криво усмехнулся, поднес палец к губам и указал на Габриэль. Мол, не нужно ее будить.

Я так и порскнула к себе в постель. Духи! Что я ему скажу утром? А если начнет расспрашивать о потайных ходах? Ну надо же было так влипнуть!

… А наутро Альберт ушел до того, как я проснулась. А потом, очень рано, пришел мастер Брист и сказал, что этой ночью был убит Кодеус Клайс, Глава Бреннена.

Глава 10. Убийства замка Бреннен

Из сна меня выбросило резко, почти болезненно, и несколько мгновений я лежала, хватая ртом воздух, приходя в себя и пытаясь сообразить, что же случилось.

Повторился стук в дверь, резко, отрывисто. Я покосилась на кровать Габрриэль, ожидая увидеть там голого Альберта, но подруга спала одна. С моей кровати была видна и входная дверь: щеколда не была задвинута. Следовательно, Альберт ушел утром через дверь, как и полагается всем нормальным людям.

Я вскочила, быстро набросила пеньюар, и уже на ходу:

- Да! Входите!

На пороге стоял мастер Брист, и мне очень не понравилось его лицо: бледное, напряженно застывшее.

- Почему на ночь не заперлись? – бросил он, сверля меня тяжелым взглядом.

Я остановилась посреди комнаты.

- Мы… запирались. Просто утром уже выходила… Я выходила, наставник.

Не говорить же ему, что от Габриэль утром выходил любовник?

Брист еще раз окинул меня хмурым взглядом.

- Одевайтесь, Ильсара. И соседку будите. Через полчаса общее собрание в трапезной.

И то, каким тоном это было сказано, заставило меня инстинктивно сжаться в комок.

- А… простите, по какому поводу?

Наставник скривился и процедил:

- Ничего хорошего, Ильса. Кодеус Клайс найден мертвым в собственной постели. И он… не сам умер, ему сильно помогли.

Брист ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь, а я… медленно опустилась на стул. В происходящее не верилось. Кодеус Клайс… он ведь был нестарым еще, наверняка сильным и ловким. Достаточно ловким, чтобы противостоять убийце. Да и кому он мог помешать? Кто точил на него зуб?

- Ильса, - хрипло позвала Габриэль, - как это могло случиться? А ты… где ты была этой ночью?

И все внутри как будто оборвалось. Меня словно швырнуло в вязкую, холодную трясину. Я… медленно обернулась. Габриэль казалась бледнее, чем обычно, избегала смотреть в глаза. Неужели… она думает, что я… Просто бред.

- Я… - сглотнула тяжело, поняла, что краснею, - на свидании была, Габи.

- С кем? К кому ты бегала, Ильсара?

Я опустила глаза и покачала головой.

- Прости, я не могу сказать.

- Это ты убила Клайса? – упавшим голосом спросила Габи.

- Нет! Нет, что ты… Зачем мне это?

Она все так же сидела на кровати, обхватив себя руками за плечи. Темные волосы волной рассыпались по плечам и спине, накрывая ее, словно плащ. Губы Габриэль дрожали.

- Ты просто… - она запнулась на миг, было видно, что говорить тяжело, - ты просто не слушаешь, о чем шепчутся у тебя за спиной, Ильса. А многие считают, что Клайс на тебя запал. Уж больно благосклонно он на тебя смотрел. Дежурил по ночам у твоей постели, когда ты выздоравливала… Думаешь, оно ему сильно надо было, если бы между вами совсем ничего не было?

От услышанного кровь ударила в голову. Я вскочила со стула, заметалась по комнате.

- Что за чушь, Габи? Клянусь, между нами ничего… никогда! Да и зачем мне это?

- Затем, что Кодеус Клайс – глава Бреннена и очень богатый человек. Был. Поэтому, Ильса, я и спрашиваю – кто может подтвердить, что ты была на свидании не с Клайсом? Только не говори, что Альберт… он тебя прикрыть не сможет, потому что мы обе знаем, где был он!

Я остановилась. Меня словно что-то душило, и я знала, что – не выплаканные слезы о том, что именно сейчас и закончилась наша с Габриэль дружба. Даже если она не побежит на меня доносить, то я… Я, конечно, буду с ней общаться, никуда не денешься, но… останется гаденький такой осадочек, который вряд ли когда исчезнет.