Книга Мой нежный враг - Юлия Николаевна Николаева

Сглотнув внезапно образовавшийся в горле ком, я резко развернулась и пошла в обратную сторону. Не оборачиваться, не оборачиваться, ни за что на свете не оборачиваться. Пнула попавшийся под ногу камешек, втягивая громко воздух носом. Ну ещё давай разревись, идиотка несчастная.

Нет уж, не дождётся он от меня.

Моя машина стояла рядом с Данькиным домом, но я убрела куда-то совсем далеко от него и возвращаться не было никакого желания. Навалилась тупая апатия, я шла, шла, пока не пришла к своему дому. Посмотрев на темные окна, открыла подъездную дверь, зачем-то прислушалась. Тихо, на всех этаж свет горит. Никому ты не нужна, Катя Авдеева, кроме немного спятившего парня.

Даньке я отписалась, что переночую у себя, ответ не получила, хотя сообщение он прочитал сразу. Приняв душ, легла спать и долго смотрела в тёмный потолок, прогоняя все приходящие мысли. Наконец, измаявшись, уснула, а в девять утра уже выезжала из города. Удивительно, но я даже не волновалась, думая о том, что могу найти то, из-за чего тут весь сыр-бор образовался, из-за чего могли убить Матвеева… Наверное, не верила до конца в такую возможность.

В родной город въезжала около пяти, удивительным образом уже давно ничего внутри не екало и никакая ностальгия не нападала. Родным городом считала тот, в котором живу сейчас, а этот… ну просто вот я тут выросла, тут семья, родственники. Но не моя жизнь, даже в прошлом. Странно, конечно, но и такое бывает.

Папа как раз приехал с работы и ужинал борщом, когда я ввалилась к ним в квартиру.

Тут же начались привычные поцелуи, осматривания, охи и ахи, как будто я тут год не была, месяца же ещё не прошло, а. Меня накормили борщом, потом попытались запихать голубцы, от которых я решительно отказалась. Папа двинул в сторону балкона, вытащив пачку с сигаретами.

— Па, — тут же спросила я, — помнишь, я тебе зажигалку подарила, из Вены которую привезла?

— Ой, она сразу сломалась, — хмыкнул папа, у меня упало сердце. Ну все, трындец. — Тоже мне европейцы, простую зажигалку не могут нормально сделать.

Папа у меня категоричен к западу, черт знает, почему.

— Выкинул? — спросила с тоской. Он почесал голову.

— Да на даче валяется, наверное. Мы после твоего отъезда туда поехали, я пытался ей печь разжечь, а она того… А зачем она тебе?

— Она у меня вроде талисмана, — хмыкнула я. Папа тоже хмыкнул, но ничего не сказал, ушёл курить. Впрочем, я все по его взгляду прочитала: талисман-зажигалка — та ещё дурь у дочки в голове.

На дачу потянуло, кстати, со страшной силой, она совсем рядом тут, минут десять на машине. Сославшись на то, что иду в магазин, я быстро свинтила туда, незаметно стянув ключи из тумбы.

Посёлок, где располагалась дача, был вполне себе жилым, многие жили здесь постоянно, правда, народу на улицах не было, но в любом случае, на мой крик в случае чего точно сбегутся.

Я загнала машину во двор, закрыв калитку, прошла к дому. Открыв дверь, оказалась на просторной веранде. Включив свет, сразу потянулась к большой жестяной банке, стоящей на подоконнике рядом с пепельницей, в ней лежала гора зажигалок вперемешку со спичками. Высыпав на стол содержимое, пробежалась взглядом, и вытащила из горки ее. Зачем-то чиркнула — работает. Ну вот, зря, оказывается, папа так о европейцах.



Подцепив край, стала сдирать наклейку, под ней был прозрачный желтый корпус, и очень быстро стало понятно: зажигалка это только наполовину. В нижней части корпуса была маленькая флешка.

Я выдохнула, глядя на неё. Вот так, значит, все-таки правда?

Глава 33

Зажигалки я собрала обратно, коробочку вернула на место, если сюда влезут, лучше не давать лишних намеков. Флешка была прикреплена к нижней стенке зажигалки, которая вынималась, если ее подцепить. Здорово, конечно, придумано. Вернув на место все, включая верхнюю наклейку, я убрала зажигалку в карман.

До дома доехала быстро, всю дорогу кусая губы и думая, что будет дальше.

Мне нужно выбраться из этой истории без потерь. И не подставить ненароком Ярослава. Как бы там ни было, мне не хотелось, чтобы у него были проблемы, а судя по тому, какой ажиотаж начинается из-за компромата, проблем ему желают многие.

Ночью я спала плохо, крутилась, пялясь то в потолок, то в стену, смотрела, как жёлтые полосы от фар машин разрезают темноту. И крутила в голове один и тот же вопрос: Что же мне делать с компроматом?

Впрочем, ответ-то у меня уже был: отдать Петренко. Отдать и попросить защиты в этой истории, если таковая мне понадобится. Не откажет же он мне в такой малости, для него это явно раз плюнуть.

Ну я надеюсь. Конечно, Миронов пытался намекнуть, что не все так просто, что мне, вполне возможно, приготовлена незавидная участь все от того же Ярослава, но… Ну давай, признайся себе, что глупое сердце отказывается верить в такой вариант развития событий. На это Ярослав и рассчитывал, когда укладывал тебя в постель, дурочка Катя. Что влюбишься и принесёшь в случае чего компромат на блюдечке с голубой каемочкой. И даже мысли не возникнет поступить как-то иначе.

И ведь оказался прав: не возникает.

За компьютер я засела, когда родители уже улеглись. Немного дрожащей рукой вставила флешку в слот, тут же выскочило окно о новой папке. Немного погипнотизировав взглядом курсор, щелкнула, открывая её.

Внутри была ещё одна папка, в ней обнаружились документы, накладные на сделки неизвестных мне компаний, несколько фотографий, на которых был Ярослав с какими-то мужчинами. Фотографии были разных лет, одно даже лет пятнадцать назад, я невольно засмотрелась на Петренко, тут он примерно мой ровесник. Матёрый, стриженный почти под ноль, взгляд серьезный, исподлобья. И внутри что-то предательски сжалось просто оттого, что я смотрю его фотографии. Как же я так попала-то? Кошмар какой-то.

Залипаю на его фото уже минут десять, и никакие бумаги разбирать не стремлюсь.

Наконец я вернулась к документам, но стало понятно: если в них что-то и есть, понять это может только какой-нибудь ушлый аудитор. Но что-то в них точно есть. Закрыла документ и уставилась на папку. Появилось желание удалить все к чёртовой матери. Но я понимала: это не выход. Во-первых, почти все можно восстановить, во-вторых, я ещё не знаю, как бумаги можно использовать. Вдруг их отсутствие для меня хуже, чем наличие?

Утром я свинтила рано, как только проводили папу на работу. Мама категорически отказывалась это понимать. Пришлось отговариваться срочным заказом, который свалился на меня вчера на ночь глядя. Мамуля в этих делах не сильна, но работу мою уважает, так что в итоге благословила на отъезд, предварительно накормив сырниками с кофе. Ещё с собой целый контейнер наложила. Ну я в принципе не против, когда я сама ещё сырники нажарю?

Только оказавшись в машине и выехав со двора, почувствовала нервозность.