Книга Целительница для князя - Мстислава Черная

Гедан достаёт из внутреннего кармана узкий футляр. Внутри простенькая серебряная цепочка. Гедан бережно надевает её на меня, защёлкивает замок.

– Это защита? – на княжеский подарок не тянет.

– Да. Цепочка перетянет привязку на себя, и когда ты её снимешь, снимешь и привязку.

Гедан отстраняется, протягивает руку с явным намерением вернуться к вдове, но резко разворачивается, крепко притискивает меня к себе, целует жарко, страстно. Я чувствую его губы на щеке, на шее, под ключицей, снова на щеке, цепляюсь за его плечи.

Почему бы и не воспользоваться тайной комнатой по назначению? Не зря же тут ещё один диван.

– Я тоже соскучился, Бера, – хрипло выдыхает Гед, тяжело дыша. Объятия становятся ещё крепче, но страстные поцелуи сменяются просто нежными, и я с разочарованием понимаю, что прямо сейчас ничего не будет.

– Ты стал названным братом принца…

– О, ты оценила мой план? – Гед самодовольно усмехается.

– Всё-таки твой?

– Король думает, что это его хитрый план, не будем его расстраивать раньше времени. План подсказал ему один из приближённых. С моей подачи.

– Я так и подумала.

Гедан отступает на шаг, критически оглядывает меня с головы до ног, поправляет выбившиеся из причёски прядки, мимолётно целует в нос и, не дав мне опомниться, открывает стену.

Вдова при нашем возвращении отрывается от меню, заламывает бровь:

– Ваша светлость, воротник вашей рубашки так интересно перекосился, что невозможно не гадать, что именно происходило за стеной.

– Оу.

Опередив Гедана, я сама поправляю ему воротник.

– Леди Либрок, зачем же гадать? На досуге загляните в дом терпимости, там вам всё подробно покажут.

Почему при упоминании борделя из нас троих потупился только Гедан?

– Леди Бернара, вы мне нравитесь. Вы не откажетесь составить мне компанию?

– С удов…

– Нет! – рявкает Гед.

– О? – леди Либрок смотрит на него с искренним любопытством.

Похоже, Гедан не ожидал такого рыка, он передёргивает плечами:

– Прошу прощения, леди.

Как тут удержаться и не подлить масла в огонь?

– Нет – в смысле не откажусь? Конечно, не откажусь.

Гедан уже достаточно пришёл в себя, чтобы осознать, что мы на пару с вдовой его дразним, больше не ведётся. Резко выдохнув, меняет тему:

– Леди Либрок, вы определились с пожеланиями?

Надув губы, точно девочка, у которой несправедливо отобрали игрушку, вдова кивает:

– «Ореховую черепаху» и «Пудонский рюш».

Гедан отодвигает для меня стул, подаёт вторую книжечку меню, и первое, что бросается в глаза, когда я её открываю – отсутствие цен. Второе – названия блюд вычурные, претенциозные, пафос до того густой, что его на хлеб можно мазать вместо масла.

Наверное, оригинальная Бернара смогла бы выбрать.

Я отодвигаю меню:

– Доверюсь твоему вкусу.

Решение оказывается верным. Гед заказывает для меня умопомрачительный крем-суп и таящую на языке говядину с подозрительным гарниром. Пюре, выложенное в форме цветка с тремя лепестками, имеет насыщенный синий цвет. Заметив моё затруднение, Гед подсказывает, что оно сделано с добавлением глубоководных морских водорослей, именно они и дают цвет, а ещё они очень полезны. Посторонних в кабинете нет. Гед отбирает у меня вилку, подхватывает кончик лепестка и подносит мне к губам. Вдова, кашлянув, тактично отворачивается, а я, слизнув пюре, с намёком прячу руки под стол, но Гед опускает вилку на мою тарелку и возвращается к своей порции. Жаль…

После ресторана Гедан везёт нас в ювелирный:

– Моя невеста не может остаться без достойного подарка. Бера, мы должны вернуться во дворец вовремя. Ты не обидишься, если настоящий подарок мы выберем тебе позже, а пока возьмём гарнитур из тех, что мастер уже подготовил?

– Конечно.

Гедан успел подготовиться. В ювелирном салоне нас встречает владелец лично, провожает в отдельную комнату, где уже на столах выложены гарнитуры.

И Гедан меня приятно удивляет:

– Леди Либрок, не стесняйтесь, если вам что-то нравится.

Даже если гарнитур в подарок всего лишь оплата за помощь, это оплата щедрая.

Раз Гед просил поторопиться…

При владельце ювелирного «тыкать» нельзя:

– Князь, в выборе я могу довериться только вашему мнению.

Гедан хмыкает и подводит меня к дальнему столу. Громоздкий гарнитур с прозрачными кристаллами, вероятно, бриллиантами, меня не впечатляет. Точнее, впечатляет, но как произведение искусства, которым здорово любоваться, но которое я совершенно не представляю на себе. И нет, я не считаю, что оно слишком роскошное для меня, я считаю, что ювелирные изделия должны украшать, а не превращать тебя в подставку для роскоши.

Жемчуг? Тоже красиво, но пронзительно нежно, не к моему характеру такое украшение. Рубины я пропускаю, потому что не мой цвет. Янтарь тоже нет. Взгляд цепляется за изумруды. Гарнитур не менее роскошный, чем предыдущие, но в то же время есть в нём едва уловимое изящество, а ещё изумруды пойдут под мой цвет глаз.

– Нравится? – уточняет Гедан.

– Если вы думаете, что мне пойдёт, князь.

– Леди Бернара, при вашей красоте нет камней, которые вам бы не подошли. Леди Либрок, вам что-нибудь понравилось?

Леди указывает на кораллы:

– Всегда мечтала о таком ожерелье, ваше светлость.

– Мечты должны исполняться, леди Либрок. Кораллы для леди Либрок, изумрудный и бриллиантовый гарнитур для моей невесты. Леди Бернара, если у вас будут особые пожелания, просто сообщите, а мне перешлют счёт. Не вздумайте ни в чём себе отказывать. Может быть, вам нравится что-то ещё?

– Нравится, – соглашаюсь я. – Мне нравится прогулка по набережной реки в вашем общества, князь.

– Желание моей леди закон для меня.

Мы покидаем ювелирный, но, увы, отправляемся отнюдь не на берег реки, а во дворец.

Глава 35

Прогноз Гедана сбывается.

Время близится к пяти вечера. Мила, выделенная мне дворцом старшая из пары горничных, сообщает, что прибыл вестник – его величество желает меня видеть. Незамедлительно.

Но, учитывая, что в домашнем платье идти к королю недопустимо, я отправляюсь переодеваться. К вестнику я выхожу минут через двадцать, ловлю его осуждающий взгляд, но вслух мужчина ничего не говорит, лишь просит следовать за ним. Я киваю, безмятежно улыбаюсь и невзначай интересуюсь, чем вызвано высочайшее внимание. Вестник, естественно, не утруждает себя ответом. Мы следуем по коридорам, и чем ближе мы к кабинету его величества, тем неспокойнее у меня на душе. По спине пробегает холодок дурного предчувствия. Рука тянется потрогать цепочку, убедиться, что защитный артефакт на месте, но я удерживаюсь от ненужного движения. Цепочку теребить – только внимание к ней привлекать, нельзя. Руки холодеют, а щёки наоборот горят.