Книга Дипломированная нечисть - Валентина Савенко

Теперь осталось придумать внятную причину, с чего меня понесло в архив, не упоминая импов. Или упоминая, но не уточняя про нас с Крисом? Да, так лучше!

— Я специально пошла в архив. Те люди иногда говорили про импов. И про времена до болот… И то, что они с нами сделали, как-то связано со всем этим. Я думала, что смогу найти тут информацию. — Я дернула себя за прядь, снова начавшую светиться фиолетовым. — По дороге сюда я подобрала Вера. Ну, ты знаешь. А уже здесь — Кошу. Извини, что обманула. Я боялась, что ты не возьмешь второго неправильного импа от меня.

Некоторое время мы молчали. Только Вер ожесточенно чесал ногой за ухом. Нет, блохи на импах не селились. Но с такой нервной жизнью у щенка тоже завелась вредная привычка. Как и у Коши. Обивка дивана под ее лапками за время разговора раз двадцать сменила цвет и сейчас радовала взгляд сине-оранжевой полоской.

— А Крис? — Дар зарылся двумя руками в волосы, пригладил, посмотрел на потолок, выдохнул и снова сел ровно. — Как он тебя нашел? И почему ты уверена, что он не предаст?

Потому что он такой же имп. Тоже пострадавший от рук алхимиков. Но вслух я сказала другое:

— Алхимики… Они смогли связать его и меня. Они хотели, чтобы он отыскал меня. Но он сбежал. Вместе со своим другом. Пантера в кулоне — это Тео, оборотень. Я поверила ему, потому что… мы чувствуем друг друга, как…

— Как влюбленные? — устало подсказал почему-то помрачневший Дар.

— Нет, — покачала я головой, — как импы. Оттого я не сомневалась, что он такой же, как и я. Если бы сказала сразу, ты бы не поверил.

— Потому ты назвала его братом? — Лицо дракона просветлело.

— Да.

Что это с ним? Точно как в нашем кошмаре. Только в роли солнечно-пасмурной погоды — дракон.

— Крис слышал, что мы с ним должны были что-то найти для алхимиков. Ну и еще я не сказала тебе, что умею… договариваться со всякой живностью. И тогда у забора, когда туман напал на Криса, я позвала бабочек и птиц, чтобы отвлечь магическую пакость. А Мартина я лечила в той луже пиявками. Еще я умею уменьшаться. А сегодня у меня получилось исцелить палец, я не знаю, как и почему. Ну и вот теперь крылья и вторые часы… в каждом кулоне появились… Вот и все, — сумбурно закончила я.

Тайн не осталось. Почти.

— Можно посмотреть на кулоны? — Дар поднялся со стула, подошел и присел, наши глаза оказались на одном уровне.

Я кивнула. И пока отпутывала кулоны, он, то хмурясь, то улыбаясь, следил за моими движениями.

— Прямо как сейф!

— Лучше! — Я вытащила кулоны, подставила под них ладонь и расправила веревочки, чтобы прозрачные стекляшки были рядом.

Дарен внимательно их разглядывал. В руки брать не пытался.

— Часы жизни, надо же, — наконец-то хмыкнул он. И тут же пояснил: — Часы жизни — древняя магия. Считается, что ее создали феи и гоблины вместе. Сейчас это просто безделушка для мнительных.

Ничего себе безделушка!

— В смысле?

— Когда такие часы появляются на коже, они показывают, сколько тебе отведено жить на этом свете.

— А их точно феи создали? — недоверчиво спросила я. — Все же они народ созидательный…

А тут такая прелесть.

Сказок о феях я наслушалась вечерами в приюте. Спальня для девочек там была общая, и теплый мягкий голос няни слушали все.

Феи были целительницами. Могли сказать, будет ли любовь долгой и взаимной. Летали на красивых магических крыльях. Говорили с животными. Обладали способностью одарить счастьем. И уменьшаться. И еще много всего светлого и доброго сделать.

М-да… Все-таки я фея по четырем пунктам. Импо-фея. Фея-нечисть — звучит чуть лучше.

— Да, именно феи. В старой легенде говорится, что с помощью этих часов феи могли возвращать тех, чье время еще не пришло. Старость есть даже у тех рас, которые не старятся. Для них она наступает тогда, когда их уже ничего не держит в нашем мире. — Дар осторожно коснулся моих волос, фиолетовые искры магии разбежались в стороны от его пальцев. — Но проверить ее правдивость некому. А в вашем случае, — Дар посмотрел на кулоны, — часы использовали именно в упрощенном назначении, правда, их сделали с запасом.

— Ага, фей-то нет, — насмешливо подытожила я, стараясь усесться поудобнее.

Крылья, потихоньку распрямляясь, уже упирались в спинку дивана. Еще немного, и я свалюсь на Дара.

— У меня что, паруса там?

— Нет, — улыбнулся дракон, поднялся, подтащил стул ближе, повернул спинкой ко мне. — Садись, я попробую помочь.

— Утюгом?

— Руками. Я осторожно.

— А так можно? — Я покосилась назад. — Они же из магии?

— Когда крылья раскрыты, они становятся почти настоящими, так что можно, садись!

— Гав? — Вер радостно подпрыгнул на месте, соскочил с дивана и взобрался на стул.

— Да не ты! — рассмеялся Дар, пытаясь спустить хулигана на пол.

Щенок крутился, тявкал и не давался.

А ко мне подлетела Коша. Зависла напротив лица и показала зажатую в лапе белую штуку.

— Что это? — с любопытством спросила я и подставила ладонь, на которую Дракошка положила… крохотный зуб. — О-о-о! У Вера выпал молочный зуб?

Коша гордо кивнула. И прислала грезу.

— И новый прорезался?

— Ага! — Дару удалось изловить импа, и сейчас тот, гордо раскрыв пасть, висел у него на руках.

— О! Да ты у нас теперь зубастый! — рассмеялась я.

Имп выскользнул из рук Дара и промаршировал в сторону двери. Коша полетела следом. Она заявила, что мы можем хоть до утра развлекаться, а они пошли спать. Маленькому пора. А спать они будут у дракона.

— Пошли — это пешком! — напомнила я самостоятельной мелочи.

Коша недовольно на меня покосилась и приземлилась на спину щенка.

Доехав до выхода, ящерка вспорхнула и легко открыла дверь, опять забыв, что ей летать не положено.

— Коша! — еще раз напомнила я.

Мне пообещали больше не летать. Только ползать.

Импы исчезли за дверью.

— Вот хулиганы! — улыбнулся Дар, показывая на стул. — Прошу!

Усаживаясь, я одернула задравшуюся брючину.

— Не беспокойся, мы с тобой весьма гармонично смотримся, оба пожеванные, — пошутил Дар, осторожно касаясь пальцами крыльев.

— Угу. И сонные.

Я прикрыла глаза. Приятно!

Но тут ладонь дракона добралась до смятой части крыла. Дар начал медленно ее расправлять.

— Щекотно! — хихикнула я.

— Потерпи!

Экзекуция продолжилась уже ниже.