Книга Дом соли и печали - Эрин Крейг

Я бы с удовольствием воспользовалась собственной ванной на третьем этаже, но трубы сильно шумели, и я не хотела будить граций. А здесь, внизу, меня могла слышать только Ленор.

Пока наполнялась ванна, я сняла пропитанную потом ночную рубашку и, скомкав, бросила на пол у раковины. Уже было далеко за полночь, и, если я бы намочила голову, волосы ни за что не высохли бы до рассвета, поэтому я скрутила косу в улитку и закрепила заколками.

Мраморная плитка и фарфор ванной казались особенно холодными по контрасту с комнатой Ленор. Я забралась в ванну и с удовольствием погрузилась в теплую воду. Здесь было гораздо просторнее, чем наверху, и я могла спокойно лечь на спину, не касаясь при этом бортиков ванны.

Я закрыла глаза и слушала, как последние капли из крана падают в воду, отзываясь эхом под сводами потолка. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.

Монотонный звук капель убаюкивал и внушал спокойствие. Впервые за этот день я почувствовала, что могу по-настоящему расслабиться; мысли рассеялись, и я наконец ощутила умиротворение.

Много ли мы знаем о нем на самом деле?

Я распахнула глаза и выругалась от испуга. Рядом с ванной стояла Ленор и молча наблюдала за мной остекленевшим взглядом.

Вода расплескалась за бортики и попала на ее ночную рубашку, но она словно не заметила этого и продолжала смотреть на меня странным безразличным взглядом. Длинные тени, падавшие на лицо Ленор, придавали ему сероватый оттенок; распущенные волосы спутались и свисали по бокам – видимо, она растрепала косу, которую я заплела ей перед сном.

– Ты решила поменять ночную рубашку? – спросила я, разглядывая незнакомую кружевную отделку. – Что случилось? Ты хочешь чаю? Я принесу тебе, когда домоюсь, – сказала я и окунулась поглубже, пытаясь прикрыться.

Я никогда не стеснялась сестер – мы полжизни переодевались друг перед другом, – но сейчас мне почему-то хотелось завернуться в полотенце и спрятаться от пристального взгляда Ленор.

Она моргнула, а затем медленно развернулась и, спотыкаясь, на ватных ногах направилась к двери.

– Ленор! – крикнула я вслед.

Она не обернулась. Я вылезла из ванны, обтерлась полотенцем, нырнула в халат и побежала следом за ней.

Ленор уже успела подняться по парадной лестнице.

– Что ты делаешь? Я принесу тебе чаю. Иди в кровать.

Она оглянулась на меня, но не остановилась и странной, неуклюжей походкой пошла вниз по лестнице. Вздохнув, я закуталась в халат и последовала за ней.

Когда я добралась до первого этажа, оставалось только гадать, в какую сторону она могла пойти. Я заглянула на кухню и в кладовку, но там было пусто.

– Ленор?

Вернувшись в главный коридор, я сразу заметила ее рыжие волосы и белое платье у двери библиотеки, но, когда я успела туда добежать, Ленор уже закрывала дверь с другой стороны комнаты.

– Ленор, подожди меня!

Где-то в коридоре хлопнула дверь – судя по звуку, из стекла. Зимний сад? Что она могла делать там в такой поздний час?

Я вдохнула тяжелый влажный воздух сада. В детстве мы могли проводить здесь целые зимние вечера. Было что-то волшебное в том, чтобы сидеть посреди наших маленьких домашних джунглей и наблюдать за падающим снегом сквозь витражные окна.

– Ленор! – снова позвала я и сделала шаг вперед. – Где ты?

Ответа не последовало, но я заметила, как качнулись ветви папоротника. Закрыв глаза, я напряженно прислушалась. Тихое журчание пруда не могло заглушить отчетливого шелеста длинных юбок, скользящих по каменному полу.

Я пошла на шум. Садовники уходили в отпуск в первый месяц зимы, и пальмы чрезвычайно разрослись в их отсутствие, перекрыв садовые тропинки. Я отодвинула одну из самых больших ветвей, но чуть не споткнулась о предмет, лежавший посреди пути.

Альбом Верити. В последний раз я видела его в спальне Элизабет. Как он оказался в зимнем саду? Может, Ленор принесла его с собой? Мягкая обложка распахнулась, словно подхваченная порывом ветра, и я увидела рисунок, на котором Эулалия срывала со спящей Верити простыню.

Я наклонилась, чтобы поднять альбом, но страницы снова зашелестели, хотя здесь вовсе не было сквозняка. Одна за другой передо мной мелькали умершие сестры с переломанными конечностями и следами разложения. Зарисовки с Эулалией, Авой, Октавией, Элизабет – и даже с Розалией и Лигейей – сменяли друг друга, словно чья-то невидимая рука перелистывала альбом, пока не добралась до последней страницы.

Это была я. Я лежала посреди большого бального зала. Из-под масок на меня смотрели многочисленные гости. Атласные юбки раскинулись вокруг меня, словно огромная лужа, обнажая неестественно изогнутые лодыжки. Все мои суставы вывернулись в противоположную сторону, словно у марионетки, нити которой натянули слишком сильно.

Голова была откинута назад, и я смотрела с рисунка остекленевшими глазами, открыв вялый, расслабленный рот. Вытянув вперед одну руку, я словно манила невольного зрителя к себе.

С трудом сдержав вопль ужаса, я захлопнула жуткий альбом и отпихнула его от себя. Зачем Верити нарисовала такое? Или это не она?

– Ленор! – крикнула я надтреснутым от страха голосом.

Этот рисунок выглядел иначе, чем другие. Он показался мне более искусным и подробным. Может, его сделала Ленор? Она не проронила ни слова с тех пор, как нашли Розалию и Лигейю. Мы решили, что таким образом она переживает свое горе, но что, если мы ошиблись? Может, она что-то знала?

Я огляделась среди пальм. Отвлекшись на альбом, я упустила Ленор из виду. Она могла затаиться в любой части зимнего сада и наблюдать за мной своим неотрывным отсутствующим взглядом.

По спине пробежали мурашки, и я торопливым шагом пошла по тропе, то и дело делая зигзаги между растениями, чтобы не стать легкой мишенью. Сделав очередной поворот, я застыла, увидев у окна ее силуэт в лунном свете. Ленор прижимала ладонь к стеклу, словно пыталась ухватить что-то недосягаемое. Она оглянулась на меня и пошла налево.

Я выглянула в окно и проследила за ее взглядом. Отсюда открывался хороший вид на западное крыло, которое располагалось с противоположной стороны газона. Сейчас там горело лишь одно окно на втором этаже. В комнате Ленор.

Сердце остановилось, и стало невыносимо трудно дышать. В окне стояла темная фигура и смотрела прямо на меня. Ленор.

Я замерла. Волосы на руках встали дыбом. Листья пальм снова зашелестели, и я услышала приближающийся шелест юбок, которые явно принадлежали не Ленор. Во рту пересохло от страха, но я все же нашла в себе силы обернуться и увидела Розалию с Лигейей. С одинаковыми синюшными губами и инеем в волосах, они стояли прямо напротив меня, держась за руки, и смотрели светлыми остекленевшими глазами.

– Розалия? – осмелилась спросить я.

Она монотонно раскачивалась взад-вперед и никак не реагировала.