Книга Леонид Гайдай - Евгений Новицкий

— Ну, может, вы всё остальное напишете, а песню — другой?..

А я — на своем:

— Нет!

Музыкальный редактор говорит:

— Пойдемте к Пырьеву.

Пошли. Пырьев выслушал, спрашивает:

— А где Гайдай?

— В Алуште, — отвечаю, — снимает «Кавказскую пленницу».

Пырьев хладнокровно порвал мое заявление и говорит:

— На прошлой картине вы так себя хорошо зарекомендовали, а теперь вдруг уходить!.. Нет, давайте-ка с автором стихов поезжайте в Алушту и там всё решайте.

И мы с Леней Дербеневым полетели в Алушту.

Вскоре судьба песни была решена:

«Прилетели, заходим в гостиницу, где был штаб съемочной группы, там стоят Никулин, Вицин и Моргунов. Они сразу мне:

— Та ра-ра ра-ра ра-ра!.. — припев напевают из «Медведей».

Юра Никулин говорит:

— Ты знаешь, Саша, мы ее с первого раза поем! И Гайдаю поем. Мы же, говорим, и есть народ! А он отвечает: «Какой вы народ? Вы актеры!», хлопает дверью и уходит…

Встречаем Гайдая.

— Чего вы, — спрашивает, — сюда приехали?

Я рассказал про Пырьева. А Гайдай:

— А что мне Пырьев! Не он снимает картину! Нечего вам тут делать! Раз не нравится, напишите другую!

Я говорю:

— Пусть Леня Дербенев напишет стихи, посмотришь, как вместе будет.

Он хлопнул дверью и ушел.

На следующий день приехали соавторы сценария Яков Костюковский и Морис Слободской. Все собрались у Гайдая, мы поставили музыку. Сценаристы послушали и сразу спели припев. Говорят:

— Леня, смотри, как запоминается мелодия!..

Гайдай махнул рукой:

— Ладно, пусть пишет стихи!..

И опять хлопнул дверью.

Вот отсюда и ясно, почему у Богословского сдали нервы. Но я-то понимал, что на самом деле Гайдай — совсем другой человек!

И вот Леня Дербенев написал слова. Гайдай говорит:

— Ну а при чем тут медведи? Мы в Крыму снимаем «Кавказскую пленницу», тут жара, а у вас какие-то льды и медведи!..

Дербенев не растерялся.

— Здесь жарко, — отвечает, — студенты мечтают о прохладе! Это ж студенческая песня, иносказательно…

Сценаристы нас поддержали. Кое-какие замечания Дербенев учел и исправил текст. Гайдай почесал затылок, вздохнул.

— Ну, ладно, записывайте!

Записали. Варлей говорит Гайдаю:

— Я бы хотела спеть сама.

— Пожалуйста! — согласился он. — Давай, мы тебя запишем. Если ты споешь лучше Ведищевой, — оставим тебя. Мы ведь не заинтересованы конкретно в Ведищевой или в ком-то другом. Нам нужно, чтобы было лучше!

Варлей спела. Гайдай говорит:

— Сама видишь — хуже.

И оставил Ведищеву. Он волевой был. Иначе — это не режиссер.

Фильм прошел с огромным успехом, принес в казну страны кучу денег.

А в «Бриллиантовой руке» есть эпизод, когда милиционеры погрузили пьяницу в коляску мотоцикла и тот поет припев из «Медведей»: «Та ра-ра ра-ра ра-ра» Это напел сам Гайдай…

Прошло время, и мне он как-то сказал потом:

— Да, слышал я на улице твою песню!..

Смешной!..

Мне жена рассказывала (она тогда в музыкальной школе работала):

— Мы плачем на приемных экзаменах! Детей спрашивают: «Ну, какую ты песню будешь петь?» А они отвечают: «О медведях!»… Преподаватели ее уже слышать не могли…».

Но еще более серьезный конфликт на съемках «Кавказской пленницы» произошел у Гайдая с Моргуновым. Об этом со слов режиссера написал Иван Фролов.

«Когда я спросил Гайдая о причинах, заставивших его расстаться с тройкой, он ответил:

— Мне Дыховичный говорил: «Вы, Леонид Иович, таких типов нашли — на всю жизнь хватит. Их можно куда угодно поместить, хоть в космос». Да, можно было бы еще поснимать… Но на такой вопрос я обычно отвечаю: «Всё, материал отработан. Эксплуатировать без повторов уже нельзя». Но тебе расскажу истинную причину: начался разлад в группе. Ну, с Моргуновым у меня всё время были натянутые отношения. Он еще на «Самогонщиках» заявил: «Я в этой роли сниматься не буду». Чего-то ему там не понравилось. Но ведь без Моргунова разрушался ансамбль. А у меня — масса писем от зрителей. Все хотят видеть новые фильмы с тройкой… Что делать?.. Я был вынужден пойти к Пырьеву и объяснить ситуацию. Иван Александрович меня поддержал: «Да, тройку разрушать нельзя! Ты, — говорит, — не беспокойся. Моргунова я беру на себя»… Пырьев его вызвал, видимо, пропесочил как следует, и Моргунов пришел на съемочную площадку. Но опять с гонором. «Ты, — говорит он мне, — не думай, что это Пырьев меня заставил сниматься. Плевать мне на Пырьева. В необходимости съемок меня, — говорит, — убедил Бондарчук». Ведь они вместе, на одном курсе, учились во ВГИКе. Дальше работа вроде бы пошла нормально. Никаких запросов не было…

— А когда начали снимать «Кавказскую пленницу», — продолжал Гайдай, — Юра Никулин прочитал сценарий и говорит: «Мне это не нравится. Это, — говорит, — спекуляция на тройке», и всё в таком же духе. «Хорошо, — говорю, — Юра, это будет последний фильм с вашей тройкой. Но этот фильм будет, хочешь ты или нет». С Никулиным мы не повздорили, но я решил про себя: всё, пора закругляться.

А потом на съемках «Пленницы» случилось чепе, которое и явилось завершающим аккордом совместной работы. Моргунов пришел на съемку с поклонницами. Я говорю директору группы: «Убрать всех посторонних с площадки!» Моргунов на меня чуть не с кулаками. Я взял режиссерский сценарий и на глазах Моргунова вычеркнул все сцены с ним. А было не снято еще довольно много. «Всё, — говорю директору. — Отправляйте Моргунова в Москву. Сниматься он больше не будет». Так моя тройка распалась… А в принципе поснимать ее еще можно было. У меня возникали различные задумки…».

Моргунов после ссоры всё-таки доснялся в тех сценах, в которых без него никак нельзя было обойтись. Однако в ряде кадров, где Бывалый виден только со спины, актера заменяет дублер.

Гайдай сдержал слово — Моргунова он больше никогда не приглашал в свои фильмы и на протяжении долгих лет даже не разговаривал с ним. Примирение состоялось лишь в последние годы жизни режиссера.

Но и это еще не всё. «Кавказская пленница» — последний гайдаевский фильм, который снимал оператор Константин Бровин. С ним тоже был связан ряд неприятных эпизодов, включая тот поразительный факт, что Бровин умудрился чуть не поссорить Гайдая с Демьяненко. Леонида Гайдая никак нельзя было назвать конфликтным человеком, и в этом смысле работа над «Кавказской пленницей» — уникальный случай в его биографии. В дальнейшем режиссер не будет допускать подобных инцидентов, для чего попросту перестанет брать в съемочную группу людей, на которых хоть в чем-нибудь нельзя положиться. Так получится, например, с Владимиром Высоцким, которого Гайдай готов был снимать в роли Остапа Бендера. Перед самым началом съемок «12 стульев» Высоцкий ушел в запой, и Гайдай поклялся никогда больше не работать с этим актером, невзирая на все его достоинства.