Книга Возлюбивший зло - Пирс Энтони

— Ты прогоняешь меня, господин?

— Ну что ты. Лила! Но если мне придется какое-то время обходиться без тебя, должен же я иметь замену. Ведь Повелителю Зла не годится оставаться одному — так же как и прослыть примерным супругом. Брать кого попало — тоже недостойно. Положение обязывает иметь лишь самое лучшее — а это, конечно, ты. Впрочем, на крайний случай сгодится и Нефертити. Ну а когда наскучишь Ассаргадону, можешь сразу возвращаться ко мне.

— Ты очень великодушен, господин Сатана, — с иронией бросила Лила, которую его доводы, похоже, нисколько не убедили.

Пэрри нахмурился:

— Лила, я уже устал от безделья! Я обязан действовать! Если у тебя есть другие предложения, скажи!

— Я бы не осмелилась возражать, мой господин, — ответила она. — Но ты ведь знаешь, Ассаргадон очень сильная личность, именно такие меня всегда притягивали…

— Думаю, теперь не тот случай, — возразил Пэрри. — Ассаргадон — уже история, а я — еще нет. Ступай к нему, дьяволица. Разлука будет на пользу нам обоим.

Вместо того чтобы просто исчезнуть. Лила предпочла с достоинством покинуть комнату. Перед этим она обнажилась, выставив напоказ изысканной формы ягодицы, красивее которых не было ни у кого среди смертных или демонов. К тому же по удивительной способности выражать различные чувства эта часть ее тела могла бы сравниться только с лицом…

Пэрри так и подмывало ее окликнуть, однако он сдержался. Не следует давать дьяволице лишний повод думать, будто она имеет над ним власть.

Ассаргадон немедленно взялся за дело, довольный тем, что ему предоставили возможность проявить себя. Ад сразу ожил — некоторые надсмотрщики тут же оказались заменены другими, а души грешников перемещены. Похоже, Лила отлично справлялась со своими обязанностями, однако Пэрри подозревал, что царь, благодаря чрезмерной любви повелевать, продолжил бы работу и без нее. Безусловно, теперь он чувствовал себя гораздо лучше, чем под толщей льда.

Нефертити действительно внесла в жизнь Пэрри определенную новизну. Новая любовница оказалась гораздо наивнее Лилы, к тому же еще не совсем утратила царственную надменность и гордость. Теперь Пэрри понял, почему ему стало скучно с Лилой — слишком та была услужлива и подобострастна. Нефертити же, напротив, от некоторых его предложений приходила в неописуемый ужас — «просвещать» ее доставляло Пэрри подлинный интерес и удовольствие. К сожалению, со временем очарование неприступности неизбежно должно было исчезнуть.

И все же Пэрри испытывал недовольство. Пройдут годы, десятилетия или даже века, прежде чем Ад будет полностью обновлен. А ведь ему хотелось оставить след и в мире смертных, а также отплатить воплощениям за то, что когда-то они его унизили.

Неожиданно такая возможность представилась. Место воплощения Природы должна была занять другая правительница.

Больше всего Пэрри желал бы отомстить именно Гее, которая задела его самолюбие больнее остальных. Подобраться к ней Пэрри не мог, однако надеялся, что новое воплощение Природы по неопытности способна совершить промахи, которыми он и воспользуется. Час пробил! Хотя новая Гея не сделала Пэрри ничего дурного, ее поддержала предшественница. Она еще проклянет тот день, когда покинула свой пост!

Но повлиять на дела других инкарнаций почти невозможно. Редкий случай выпадал, только когда они проявляли беспечность или еще не совсем освоились. Вот почему Пэрри следовало спешить.

В тысяча триста тридцать первом году в Китае разразилась страшная чума. Монголы соединили его с Западом торговыми путями, поэтому вспышки страшного заболевания возникали и за пределами Китая. Когда-то давно Пэрри с надеждой ждал с Востока спасительную весть; теперь оттуда же он ожидал приближения смертельной болезни. Чума приведет воплощение Природы в отчаяние — возможно. Гее никогда не удастся ее остановить. Ее унижение будет безмерно! К тому же сотни душ отправятся в загробную жизнь прежде времени, смешав нити Судьбы и доставив Танатосу массу лишних хлопот. Грешники не успеют подготовиться к вечности и очистить свои души, а значит. Ад окажется только в выигрыше…

План показался Пэрри восхитительным! Оставалось только немедленно осуществить его, прежде чем другие воплощения заподозрят неладное и постараются ему помешать.

Никому не доверив столь серьезный замысел, Пэрри сам отправился в Самарканд, через который пролегал восточный торговый путь. В этом малонаселенном горном районе чума еще не успела распространиться, но Пэрри разыскал в одном из караванов зараженного ею человека, выносливого и крепкого. Его спутники не хотели брать в столь утомительное путешествие больного, руководствуясь вовсе не добрыми побуждениями, а здравым смыслом. Кому нужны лишние хлопоты, связанные с похоронами, к тому же умирающий лишь напрасно задержал бы в пути остальных…

Приняв подходящий случаю вид, Пэрри приблизился к хозяину каравана.

— Мне нужно кое-что переправить, — обратился он к нему на местном наречии, для достижения своей цели прибегнув к привилегии Отца лжи. — Но я никому не могу это доверить. Я нашел больного — в страхе подцепить заразу разбойники побоятся его тронуть. Поэтому я отдал свой груз именно ему. Я хорошо заплачу — не проследите ли вы за тем, чтобы этого человека везли отдельно от других?

Хозяин каравана приготовился было отказать, но увидел протянутые ему золотые монеты. Так много он не выручал даже за самые удачные походы. Караванщик решил принять и деньги, и больного, который, конечно же, предпочел выполнить поручение и поскорее попасть домой, вместо того чтобы провести на чужбине лишние три месяца. Ему предстояло передать ювелиру бесценную восточную жемчужину. Разумеется, для Пэрри это было лишь предлогом…

Через несколько месяцев чума поразила Малую Азию. Проникнув через восточные области Анатолии, она достигла Оттоманской империи. Уже в следующем году болезнь пересекла Дарданеллы и оказалась в Константинополе, а затем и в Европе. Чума расползалась. Новая Гея, а также другие инкарнации в панике метались, пытаясь встать на пути страшного бедствия.

В один из таких дней к Пэрри пришел Хронос.

— Не хотел бы вмешиваться в твои дела, дружище, — печально начал он. — Но не окажешь ли ты мне одну услугу?

Отказать Хроносу Пэрри не мог.

— Речь идет о том, чтобы пощадить город и окрестности Милана, что в Италии. Этой области предназначено сыграть ведущую роль в развитии Ренессанса, и…

Пэрри понятия не имел, о чем говорит Хронос, однако спорить не стал.

— Милан будет спасен.

Затем он вызвал Вельзевула и поручил ему проследить за тем, чтобы «черная смерть» обошла Милан стороной.

В тысяча триста сорок восьмом году она уже распространилась на все Средиземноморье и унесла треть его населения. Гея обезумела от горя — к тому времени когда до нее дошло подлинное значение бедствия, она оказалась не в силах с ним справиться. Успех Пэрри превзошел все ожидания.