Книга Обыкновенный волшебник - Татьяна Веденская

– Вы думаете? Именно к обеду? – уточнила я, думая, что смогу потом использовать это в каких-нибудь статьях. – А что конкретно случится?

– Что-то нехорошее, – конкретнее Прасковья говорить не хотела.

– Кошка сдохнет? – усмехнулась я, а Прасковья посмотрела на меня с таким презрением и обидой, что мне стало даже неудобно. Плохое случилось не к обеду, а к следующему утру. Да и не плохое, на самом деле, а очень даже хорошее. Для нас. И для Ярослава, и для Прасковьи. Плохим это было только для старца Кутепова, который, как можно догадаться, был главным пострадавшим от моей диверсии и весь день бегал по коридорам съемочного комплекса в истерике и ярости. Старец Кутепов считал, вполне, кстати, справедливо, что его подставили, но он отчего-то решил, что к темной фигуре Фомы Неверующего имеет отношение Серафима Захаровна, то есть Вера Ивановна Сироткина. Из криков и возмущения старца Кутепова можно было безо всяких сомнений понять, какими были договоренности между ним и администрацией шоу, а также и то, что он считает эти договоренности совершенно неисполненными, а его права – попранными. Но обстановка была настолько взвинченной, и все были такими нервными, что о конспирации теперь все просто забыли.

– Я не буду тут крайним! – кричал старец, неожиданно хорошо разглядев фигуру одного из организаторов шоу, лично приехавшего, чтобы «разрулить» проблему. Кризисные ситуации помогают излечить слепоту лучше экстрасенсорики.

– Ничего я не знаю, – оправдывалась Серафима Захаровна, краснея и бледнея от волнения, что только усиливало специфическое впечатление ее безусловной вины. Я любовалась результатом творения моих рук и пыталась спрогнозировать, что же будет дальше. Это было не так уж и сложно, ибо мне было известно, какой шквал звонков обрушился на горячую линию шоу после выхода статьи. Тысячи возмущенных зрителей, сотни обещаний подать в какие-то мифические суды, десятки заявлений и каких-то абсурдных требований вплоть до требования немедленно закрыть шоу. Я не знала, что каким-то немыслимым образом моя статья дошла до рук ученых из РАН, реальной, а не фиктивной Академии наук, и несколько ученых посчитали своим долгом обратиться к общественности с видеообращением в Твиттере.

– Мы целиком поддерживаем журналиста, опубликовавшего разоблачительную статью под псевдонимом Фомы Неверующего, и хотим от себя добавить, – заявили седовласые ученые мужи с усталыми лицами, – что засилье шарлатанов дошло уже и до официальной науки. Мы боремся, чтобы организации типа РААН, не являющиеся не только научными, но и вполне законными, не претендовали на звание академий и центров образования хотя бы в глазах общественности.

– Мы публиковали статьи, опубликовали даже книгу, – обиженно добавил один из ученых. – Она называется «Ученые с большой дороги». Но все наши усилия тонут в бесконечных грязных потоках недобросовестного пиара и рекламы шарлатанов всех уровней. Поддержка этого мракобесия идет с самых высоких уровней. Говорят, что некие члены правительства не садятся в самолеты, пока их самолетам карму не почистят экстрасенсы. До каких же пор, господа?!

Разборка на телеканале шла до самого позднего вечера. Мы сидели в самом первом ряду и тихо рукоплескали самим себе. Серафима Захаровна в конце концов принялась рыдать и падать с сердечным приступом, а организаторы, осознав, что рискуют, таким образом, лишиться разом двух своих «прикормленных» кандидатов, решили оградить ее от нападок беснующегося старца Кутепова. Надо заметить, что его благодетель, академик РААН, оказался куда умнее и сдержаннее своего друга и соседа, он просто не приехал на съемки, сказавшись больным, а переговоры с организаторами решил вести закулисно и без свидетелей.

На следующее утро, когда нас снова созвали в большом зале с низкими потолками и резными окнами, в том самом, где проходил первичный отбор, нас оказалось только трое. Серафима Захаровна, Прасковья и целитель Страхов. В зале было тихо и спокойно, и это очень сильно контрастировало с тем, что тут творилось вчера.

– Итак, господа, неожиданно для всех сегодня мы будем снимать финал, – заявила ведущая с растерянным видом.

– Я же говорила, – Прасковья победно улыбнулась и кивнула мне. Затем громко добавила: – Я предсказала это вчера. Вон, Василиса свидетель.

– Чудеса! – «восхитилась» я тем, как Прасковья предпочла забыть о предсказанном времени и качестве событий. Прав Ярослав. Синдром истинно верующего нужно изучать в университетах.

– Что ж, теперь у нас есть возможность доказать всему миру, что не только жулики прокрались в ряды наших участников, – торжественно произнес один из редакторов, тот самый, что сливал информацию Серафиме Захаровне. Да, я поняла концепцию. Все мы сейчас будем порицать и призывать к ответу негодяя Кутепова, которого все же решено было принести в жертву ради спасения репутации шоу. Можно бить его, можно даже ногами, можно на нем попрыгать и потоптаться, если у кого есть желание. Старец Кутепов – главный кандидат на победу и экстрасенс, в которого верили миллионы россиян, – оказался мошенником и заслужил это. Он обманул высокое доверие организаторов шоу. Он бросил тень на плетень. Его вообще надо расстрелять.

Расстреливали, однако, заочно. Ярослав потом нашел минутку и сказал мне, что, сто процентов, Кутепову предложили хорошие отступные за то, чтобы он спокойно и без жалоб позволил вылить на себя этот ушат грязи. За хорошие деньги люди еще и не на такое соглашались. Знает история разные случаи.

– И чтобы доказать миру, как строго мы оцениваем наших экстрасенсов, финальное испытание будет самым сложным в истории шоу, – заявила Лера Набокова, заставив меня похолодеть. Я знала, что изначально для финала готовили задание по поиску человека в заброшенном пионерском лагере. Мы знали, что это за лагерь, у нас был его план, мы знали, как будет помечено место, где спрятан человек. По принципу Володи Шарапова, рядом с нужной дверью должен был висеть старый план пожарной эвакуации. Абсолютно безопасная вещь с точки зрения подозрений – такими ведь всегда все здания увешаны. Только нужный нам план должен был быть в черной рамке, а не в белой. Теперь же вдруг появилась угроза, что поменяется и задание, и знак, и вообще черт его знает что.

– Также хочу поздравить всех волшебников с тем, что они дошли до финала. Так или иначе, чем бы ни закончился сегодняшний день, все вы – признанные финалисты, настоящие экстрасенсы. Но в свете последних событий мы всех вас подвергнем испытанию, исключающему саму возможность обмана. Мы потребуем от экстрасенсов, чтобы они совершили самое настоящее чудо.

– Чудо? – нахмурилась Прасковья. – Какое именно чудо? Мы же не боги!

– Даже у нас есть какие-то рамки, – робко подтвердила Серафима Захаровна.

– Я готов совершить чудо! – раздался голос Ярослава. Ведущая обернулась к нему.

– В каком смысле вы готовы? Я же еще не сказала, какое именно чудо вам надо совершить! – пробормотала она. Ярослав улыбнулся и повернулся к камере. Я видела его лицо в телевизоре, который транслировал то, что снималось с камеры общего плана. Он смотрел прямо в глаза зрителей.

– Я хочу совершить чудо, а вы сомневаетесь, что я смогу прочитать ваши мысли? – спросил Страхов. – Хотите предсказание? Чудо прямо сейчас.