Книга Мой милый ангел - Патриция Грассо

– Что с тобой?

– Венеция, меня отравили!

– Не может этого быть! – возразила тетушка Рокси. – Мы все здесь ели и пили одно и то же.

– Вы подбавили яд в его мадеру! – воскликнула Венеция, со злобой смотря на Анджелику. – Вы!

– Не говорите глупостей! – вступилась тетушка Рокси за племянницу, – Я же все время стояла рядом с ней!

– Мне нет никакого дела до того, где стояли вы. Знаю только, что у нее были причины желать смерти моему отцу. Вот она его и отравила!

Анджелика вскочила со стула и с выражением самой невинности на лице бросилась к Венеции:

– Не смейте разговаривать в таком тоне с герцогиней Инверари! – Испепелив Венецию ненавидящим взглядом, она вышла из гостиной.

– Спокойной ночи! – крикнул Джаспер.

– Убийцы! – взвизгнула Венеция.

А Чарлз Эмерсон продолжал держаться за живот и стонать.

Вернувшись в свою спальню, Анджелика переоделась и села у окна. Внезапно дверь распахнулась и в комнату ворвался Роберт:

– Что ты подмешала в мадеру Эмерсону? Он, похоже, умирает!

Анджелика с удивлением посмотрела на мужа. Неужели он верит, что она способна на хладнокровное убийство? Убийство Эмерсона? Даже мысли подобной у нее не было! Она просто хотела заставить этого мерзкого человека страдать так, как страдал по его милости ее отец. И не больше!

– Я жду от тебя ответа!

– Ты действительно мог подумать, что я способна на убийство?

– Нечего отвечать вопросом на вопрос! Говори, что ты подмешала ему в мадеру?

– Зачем ты спрашиваешь у меня? Ведь вы все решили подшутить над Эмерсоном. Это было видно по тому, как все вы с трудом удерживались от смеха!

– Да, но мы не думали, что Эмерсон отправится на тот свет.

– Он туда и не отправится. Тетушка Рокси подлила Чарлзу в бокал слабительного. Завтра утром он будет здоров как бык!

– Уф! – облегченно выдохнул Роберт. – Извини меня за то, что плохо о тебе подумал!

– Извиняю.

– Ты сердишься на меня?

Вместо ответа Анджелика повернулась к мужу спиной.

– Этот жест можно понимать как «да»?

– Понимай как хочешь! Насколько мне известно, никто еще не сомневался в способности Кэмпбеллов хладнокровно и логично мыслить!

Анджелика продолжала стоять спиной к мужу и только по щелчку дверного замка поняла, что он вышел из комнаты.

«Боже мой! – подумала она. – Меньше одного дня пробыли здесь Эмерсоны и уже успели поссорить меня с мужем! Но и Роберт хорош! Как он мог подумать, что я способна на убийство?!»

На следующее утро Анджелика проснулась поздно и долго не могла подняться с постели. Наконец встала, оделась, умылась и спустилась в столовую. В дальнем углу сидела Венеция.

Анджелика сделала вид, что не заметила ее, села за стол и принялась читать свежую газету, которую каждое утро вместе с чашкой кофе приносил ей Тинкер. Венеция встала и подошла к ней:

– Можно мне с вами поговорить?

– О чем?

– Во-первых, я хочу извиниться перед вами за свою вчерашнюю выходку. Неожиданный приступ у отца привел меня в такое паническое состояние, что я почти потеряла рассудок. Сегодня утром ему стало легче. Должна вам сказать, что у меня отлегло от сердца. Понимаете ли, у нас с отцом более теплые и близкие отношения, чем у него с Александром. Поэтому я так перепугалась. Еще раз прошу простить меня!

– Я прощаю вас, – ответила Анджелика и вновь хотела приняться за газету, но Венеция тронула ее за руку:

– Могу я поговорить с вами совершенно откровенно?

– Да.

– Тогда прошу меня внимательно выслушать.

– Слушаю вас.

– Конечно, мое вчерашнее поведение непростительно. Но я хотела бы вам все объяснить. После смерти сестры я предположила, что в будущем могу рассчитывать на брак с Робертом. Это казалось мне неизбежным, коль скоро и он, и я потеряли самых близких нам людей. У обоих были разбиты сердца. Наверное, так бы и произошло, если бы не появились вы. Это изменило все. Вы понимаете, что я очень переживала. Особенно после того, как…

Венеция замолчала и некоторое время смотрела на противоположную стену.

– Особенно после того, как?.. – повторила Анджелика ее слова, чтобы продолжить разговор.

– Ну, я полагаю, что вы и так знаете всю правду!

– Правду? Какую?

Анджелика почувствовала, как по спине у нее поползли мурашки, ибо поняла, что сейчас услышит что-то ужасное.

– Правду о том, что Колин – сын Роберта.

Эти слова поразили Анджелику как удар молнии. Она так стремительно вскочила со стула, что опрокинула его.

– Еще одна ужасная ложь Эмерсонов?!

– Извините, – вздохнула Венеция, – но если вы не верите, то спросите у собственного супруга.

– Я не стану оскорблять его подобным мерзким обвинением! – ответила Анджелика с презрением и, гордо подняв голову, вышла из гостиной.

Вернувшись к себе, Анджелика упала как подкошенная в стоявшее перед камином кресло. Нет, это не могло быть правдой! Ее муж был слишком порядочным человеком, чтобы соблазнить жену родного брата! Как посмела эта тварь сказать ей такое?!

Голова раскалывалась от самых разных мыслей. Быть может, настоящий отец Колина жив и работает где-нибудь в имении того же Армстронга? Была ли Дейзи кузиной Колина или же его родной сестрой?

Она закрыла глаза, пытаясь уснуть. И тут же, как будто откуда-то издалека, донесся до нее голос Роберта:

– Приехал Александр Эмерсон!

Анджелика вновь открыла глаза и увидела мужа, сидящего на краю ее кровати.

– Ты не заболела?

– Нет. Я чувствую себя сейчас гораздо лучше, – ответила Анджелика и, глядя в глаза Роберта, спросила: – Колин – твой сын?

Роберт долго смотрел на нее ошалелым взглядом и только спустя почти минуту ответил:

– Не знаю. А какое это имеет значение?

Эти слова оглушили Анджелику, ожидавшую совсем другого ответа.

– Для меня имеет значение то, что человек, за которого я вышла замуж, жил с женой своего родного брата!

– Я не могу ни подтвердить, ни отрицать своего отцовства в отношении Колина. Близость с Венецией была у меня только один раз и очень много лет назад. К тому же я тогда был сильно пьян.

Анджелика не находила слов для ответа. Она в ужасе смотрела на мужа. Итак, она вышла замуж за совершенно чужого ей человека! Да, Роберт был сыном герцога. И покойный отец много лет назад прочил его в мужья Анджелике. И это произошло. Но он оказался совсем чужим для нее человеком!