Книга Хазары. Таинственный след в русской истории - Вячеслав Манягин

Таким образом, экономической базой каганата являлись развитое земледельческо-скотоводческое хозяйство, повсеместно развитые ремесла, широкая внутренняя торговля, в которой экспорт и импорт играли по существу почти равную роль, наконец, пошлины и дани, взимавшиеся с торговых караванов, проходивших по землям каганата, и с соседних, более слабых народов.

Разносторонней и развитой экономике вполне соответствовали общественные отношения, установившиеся в каганате в тот период. Мы уже говорили, что общество разделилось на классы. Наверху сложной иерархической лестницы стояла родовая аристократия. Сложной эта лестница была потому, что по ней распределялись князья разноэтничных родов и орд. Если в XIII в. монгольские ханы, придя в южнорусские степи, прежде всего уничтожили всю половецкую (команскую) аристократию и сами стали единственной знатью в половецкой степи, то хазары, наоборот, сохранили всю правящую верхушку побежденных народов, болгар и алан, связав ее с собой вассалитетом. По существу, алано-болгарские аристократы ничего не потеряли, войдя в Хазарский каганат. Единственно, чего они никогда не могли достигнуть, это каганского трона — обожествленной власти кагана (каганом мог быть только хазарин-тюрк из рода Ашина). Но и этот непреложный закон сумели обойти болгарские ханы, добившись для самого богатого и знатного рода права соуправления, т. е. добившись двоевластия. Зачатки его мы наблюдали еще в первый период существования каганата, но, видимо, власть кагана особенно пошатнулась во время арабских войн, когда ему пришлось бегать по степи, спасаясь от арабских конных разъездов, и в конце концов принять под угрозой лишения власти религию врагов — мусульман. Вот тогда и выдвинула жизнь соправителя кагана из среды наиболее дееспособных и богатых (не разоренных войной) донских болгарских ханов. Вполне возможно, что в те годы болгары просто могли сбросить кагана с полуразрушенного трона, однако они сделали более мудрый шаг к достижению власти в государстве: кагана полностью табуировали, а соправителю, который в арабских источниках называется царь, каган-бек, бек или шад, фактически предоставили право устранять (убивать) неугодного владыку. Носитель древних, освященных традицией обычаев остался на троне, окончательно связанный этими обычаями по рукам и ногам, а свободный от всяких условностей царь единолично правил Хазарским государством.

О власти царя, о его неограниченных правах много писали арабские авторы, пораженные фактом хазарского двоевластия. «У хакана власть номинальная, — отмечал Истахри, — его только почитают и преклоняются перед ним при представлении…, хотя хакан выше царя, но его самого назначает царь». По словам Ибн-Русте, «царь не дает отчета никому, кто бы стоял выше его» (а значит, он не отчитывался и перед каганом), он «сам распоряжается получаемыми податями и в походы свои ходит со своими войсками». Царь же возлагал на богатых обязанность поставлять всадников, «сколько могут они по количеству имущества своего». Конное царское войско состояло из 10–12 тыс. всадников, находившихся на постоянной службе и на жалованье у него, а также из выставлявшихся аристократами в виде вассальной повинности.

Таким образом, царь был уже настоящим феодальным сюзереном. Войско его представляло собой регулярную наемную армию, соединенную с феодальным ополчением. Он собирал подати — для этого при нем существовали чиновники.

Важными лицами в Хазарском государстве были упомянутые Истахри «лица одного класса» с царем, имевшие наряду с ним право входа к кагану. Ибн-Фадлан рассказывал, что «царя замещает муж, называемый кундур-хакан, а этого также замещает муж, называемый джавшигыр». Однако только сам царь, или, как его именует Ибн-Фадлан, хакан-бек, после ритуальных изъявления покорности и очищения огнем имел право садиться вместе с каганом на трон и вершить дела.

В городах, кроме тудунов, о которых уже упоминалось, правили еще и судьи. Причем судей было много, и судили они по разным законам: христиан — по-христианскому, мусульман и иудеев — по Корану и Торе, язычников — по «обычному» праву, т. е. по законам общины. Наличие судей предполагает и наличие какой-то полиции. Полицейские функции, возможно, выполняла наемная гвардия кагана, о которой неоднократно писали арабские авторы X в. Состояла эта гвардия из мусульман, переселившихся из прилегающих к Хорезму земель. Масуди называет их лариссии, или ал-арсии. Очевидно, это остатки аорсов-алан, обитавших, по словам Бируни, в нижнем течении Амударьи.

Как уже говорилось, каждую группу населения, объединенную одной верой, судил соответствующий судья. Мало того, в Итиле, Семендере и других городах строились и функционировали церкви, синагоги, мечети с медресе, а в окрестностях люди собирались на языческие камлания вокруг священных деревьев. Однако обстановка в государстве уже к концу VIII в. сложилась так, что появилась настоятельная потребность во всеобщей государственной религии. Хазарские правители прежде всего попытались внедрить культ единого бога неба — Тенгри-хана. Так же поступали князья и ханы других раннефеодальных государств: Дунайской Болгарии, где до принятия христианства был установлен культ вождя-хана, и Киевской Руси, в которой Владимир Святославич усиленно насаждал культ Перуна — бога грома и молнии. Очень быстро тем не менее культы перестали соответствовать тем общественным отношениям, которые установились в этих государствах. Они были заменены в Болгарии и на Руси классовой религией — христианством.

Христианство наступало и на Хазарию с запада, из Византии, и с юга, из закавказских государств. В конце VII в. в христианство был обращен влиятельнейший савирский хан Алп-Илитвер со свитой, а через сто лет в Крыму Византия уже учредила Готскую митрополию, в которую вошло семь епархий, находившихся на хазарской земле. Христиане в Хазарии получили единую церковную организацию, но полной победе этой религии мешало то обстоятельство, что народные массы в каганате были весьма привержены мировоззрению предков — язычеству, о чем свидетельствует абсолютное господство языческих погребальных обрядов, а также и то, что сами правители никак не могли, видимо, остановиться на какой-либо определенной религии: то они принимали иудейство, то поспешно обращались в мусульманство.

Возможно, что временами, отдавая своих дочерей и сестер замуж за византийских императоров, роднясь с христианнейшим государем, они и сами начинали склоняться к христианству. Однако стоило хазарскому правительству проявить малейшую слабость по отношению к империи, как византийцы старались закрепить свое положение в каганате, а главное — отторгнуть от Хазарии Крым и Боспор. Так, основание Готской митрополии с разветвлениями почти по всем хазарским городам произошло после известного восстания готского населения Крыма против хазар, возглавленного епископом Готской епископии Иоанном. Хазары послали в Крым карательный отряд, заняли с помощью местной знати столицу Крымской Готии Дорос и, захватив всех народных главарей, казнили их. Помиловали они только по просьбе Византии самого Иоанна. Добившись первой уступки (помилования епископа), византийцы начали просить и требовать расширения прав христианской церкви в Хазарии, а затем перешли уже к интригам, ставившим целью занятие византийскими войсками христианского Крыма, т. е. превращения его в имперское владение. Постоянные споры с Византией о влиянии в западных провинциях, естественно, не способствовали расположению кагана и царя к религии византийцев.