Книга Скелеты в шкафу. Драматичная эволюция человека - Иэн Таттерсаль

Многим может показаться наиболее интересным тот факт, что окаменелости Homo antecessor из Гран-Долины несут на себе явные следы каннибализма. Кости гоминидов, найденные в пещере, в которой ранние гоминиды делали орудия труда и готовили пищу, сломаны точно таким же образом, что и кости млекопитающих, найденные рядом с ними. На них можно найти следы порезов, раскалывания и выскабливания, обычно ассоциирующиеся с разделкой туши. Мнение обнаруживших останки ученых о том, что эти несчастные стали кормом для своих собратьев (или по крайней мере других гоминидов), представляется весьма обоснованным. Более того, нет никаких свидетельств ритуального характера этой практики, так что, по-видимому, каннибализм значил для Homo antecessor не то же самое, что для современных людоедов. На самом деле из-за того, что эти гоминиды жили в не очень изобильной окружающей среде на протяжении довольно долгого времени, исследователи Гран-Долины предполагают, что такая практика, кажущаяся нам чудовищной, была обычной частью стратегии выживания для Homo antecessor. Любопытно, что, хотя следы каннибализма не были обнаружены на костях из Сима-де-лос-Уэсос, что-то подобное может быть верно в отношении более поздних неандертальских родственников этих гоминидов. Как мы видели, неандертальцы процветали (по крайней мере при небольшой плотности: последние молекулярные исследования показали, что их положение всегда было нестойким) в Европе и Западной Азии (вплоть до Алтая на востоке) в период от 40 до 200 тысяч лет назад. Многие кости неандертальцев несут на себе следы срезания плоти; кроме того, еще в одном месте на севере Испании были обнаружены свидетельства этой неприглядной стороны жизни неандертальцев. В пещере Эль-Сидрон целая общественная группа из 12 неандертальцев была уничтожена в результате резни, случившейся около 50 тысяч лет назад. После того как кости этих несчастных пролежали неопределенное время, они были засыпаны обвалом, в котором их и обнаружили.

Кости шестерых взрослых, трех подростков, двух детей и одного младенца были сломаны и выпотрошены. Они лежали поблизости от каменных орудий, которыми пользовались или которые изготавливали члены этой группы, когда убийцы застали их врасплох. Зубы всех неандертальцев из Эль-Сидрона демонстрировали последствия голодания, и исследователи предположили, что, в отличие от Homo antecessor из Гран-Долины, они стали жертвой «каннибализма выживания» со стороны другой группы неандертальцев. Останки сохранили достаточно мтДНК, чтобы определить низкую степень генетического разнообразия внутри группы из Эль-Сидрона, что, видимо, было типично для неандертальцев. В то же время все трое взрослых мужчин принадлежали к одной материнской линии мтДНК, тогда как взрослые женщины принадлежали к разным линиям. На основе этого можно предположить, что мужчины составляли ядро социальной группы, а женщины были «выданы замуж». Небольшое общее число индивидуумов — 12 — хорошо согласуется с другими оценками размеров групп неандертальцев, основанными на размерах их области проживания.

Помимо бесценной информации о социальной жизни неандертальцев, мы больше узнали и об их физических отличиях. Особенности, ставшие известными при изучении гораздо большего числа окаменелостей по сравнению с остальными гоминидами, в том числе и частично сохранившихся скелетов, включая хорошо изученную крепость их костей, снискали этому виду славу здоровяков. Но до сих пор никто не знал, как выглядел взрослый неандерталец при жизни. Единственным способом точно определить это был сбор полного скелета неандертальца, что возможно сделать только с помощью костей, найденных в разных местах. Эта трудная задача была решена моими коллегами Гэри Сойером и Блейном Мейли, работающими в моей лаборатории в Американском музее естественной истории. Используя костные элементы из полудюжины различных мест раскопок в разных странах — и, что чрезвычайно важно, осколки и куски скелета из Ла-Феррасье во Франции, — Сойер и Мейли собрали полный скелет неандертальца. Когда они впервые показали мне результат в 2001 году, я был ошеломлен. Мне казалось, что я хорошо знаю составные части скелета неандертальца, и в каком-то смысле так оно и было. Но, когда я увидел скелет целиком, это был совершенно новый опыт. Впервые я почувствовал, что на самом деле встретил неандертальца. Я сразу же заметил, как сильно он отличается от меня.

Главным отличием был его торс. Таз, как я уже знал, должен был быть гораздо шире и выпуклее моего, кости конечностей толстые, с большими суставами. Однако грудная клетка неандертальца отличалась неожиданным образом. Гэри Сойер напряженно работал, пытаясь придать ей привычный вид бочки, который все — включая меня — приводили в своих учебниках, но в конце концов сдался и просто следовал форме, которую задавали окаменелые останки. В результате неандерталец приобрел коническую грудную клетку, сужающуюся от широкого таза к узкому верху, что придавало ему чрезвычайно необычный вид. Мысленно сравнивая его черты с другими окаменелостями, я понял две вещи. Во-первых, структура тела неандертальца была совсем не похожа на человека среднего плейстоцена. И во-вторых, наш вид Homo sapiens удивителен. Наши удлиненные тела и бочкообразные грудные клетки (не говоря уж о странных круглых черепах с тонкими лицами, прикрывающими мозг) совсем не похожи на все, что было на Земле прежде. У нас буквально нет непосредственного предшественника в палеонтологической летописи. Именно поэтому было так радостно увидеть результаты недавнего молекулярного анализа, который показал большие изменения, связанные с метилированием в кластере HOXD, являющиеся потенциальной причиной анатомических различий между архаическим и современным человеком. Этот разрыв в палеонтологической летописи может многое нам рассказать о ходе и механизме эволюции.

В то же время нет никаких сомнений в том, что при всех отличиях от нас неандертальцы были широко представлены на планете. По мере того как мы узнаем о них больше, исчезают всякие сомнения в том, что они заслуживают собственной идентичности — хотя, когда я опрометчиво говорю на публике, что они не были «людьми разумными», я до сих пор иногда устраиваю себе разнос, как кровному врагу неандертальцев. Так как у неандертальцев был большой мозг (в среднем на 10% больше, чем у нас, хотя и сопоставимый с мозгом тех Homo sapiens, которые жили вместе с ними, потому что современный мозг, похоже, немного уменьшился), многим кажется, что изгонять их из нашего вида — дискриминационно. Но я уверен, что у неандертальцев не было никаких проблем из-за того, что они считали себя внутренне отличающимися от странно и непредсказуемо ведущих себя гоминидов, которые вторглись на их территорию 40 тысяч лет назад. Ибо неандертальцы отличаются от нас не только анатомически, но и поведенчески и познавательно. Нам очень важно понять эти различия, так как Homo neanderthalensis, вне всяких сомнений, лучшее зеркало из всех существующих, в котором мы можем увидеть отражение собственной уникальности.

Сравнение композитного скелета неандертальца (слева) и композитного скелета современного человека такого же роста. Обратите внимание на многочисленные различия по всему телу, особенно в анатомии области таза и грудной клетки. По сравнению с костями Homo sapiens длинные кости неандертальца заметно более толстостенные и с увеличенными суставными поверхностями. Скелет неандертальца реконструирован Гэри Сойером и Блейном Мейли, рисунок Дженнифер Стеффи на основе фотографии Кена Моубрея