Книга Ни слова о любви - Вера Фальски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сабина только пожала плечами. Ей нравилась его врожденная уверенность в себе, благодаря которой она чувствовала себя с Борисом не как с учеником, а как с мужчиной. Она даже завидовала его твердой убежденности, что все происходит так, как должно быть, — убежденности, не допускающей и тени сомнения. У нее-то самой сомнений было предостаточно.
— Мне больше нравится проводить время с тобой, что в этом плохого? — продолжал Борис. — Но если я тебе надоел, то скажи только слово — и я исчезну. Нет ничего хуже, чем принуждение.
Разумеется, так наказывать себя она не станет. Лишиться его общества и всего, что он дает? «Будь что будет», — думала Сабина, запирая за ним дверь.
Дела шли не очень хорошо. А если честно, то очень нехорошо. Ремонт разрушенной части пансионата двигался не особо заметно. Исполненные благих намерений соседи действительно приходили посменно на стройплощадку, но одни лишь благие намерения, увы, трудно переплавить в профессионализм. Родители Тео, которых торопили деловые партнеры Ставроса, а прежде всего — его диабетолог, наконец вынуждены были купить обратные билеты в Афины. Элени была подавлена тем, что ей не удастся перед отлетом в Грецию еще раз увидеть любимого сына, да и у Ставроса, хоть он и храбрился, тоже настроение было отвратительное, кроме того чувствовал он себя все хуже. Что до Каси, то она стала как-то уходить в себя: все чаще ей недоставало сил контролировать новую реальность, не вписывавшуюся в нормальное положение дел. Она сидела недвижно, вперив взгляд куда-то вдаль, и вырвать ее из этого идиотского состояния были бессильны даже дети.
«Этот корабль, лишившийся своего капитана, вскоре начнет дрейфовать», — думала Сабина, все сильнее беспокоясь о подруге. Впридачу по окончании праздников в Миколово вернулся личный кошмар писательницы — неизменно приставучий ассистент Камиль.
— Соня, дорогая, у меня уже голова лопается от идей! У тебя, наверное, тоже! Были праздники, куча времени на креативные размышления. Это такой воодушевляющий этап творчества, ты согласна? — залил он ее словесным поносом при первой же встрече, которой в «Афродите» было не избежать. На нем был свитерок в ромбик, приблизительно на размер меньше, чем надо, — образец стандартного рождественского подарка от марки «Севр».
Сабина окинула его взглядом, исполненным отвращения. Постигшая друзей трагедия настолько поглотила ее, что за все это время она ни единой мысли не посвятила сценарию, нетерпеливо ожидаемому телеконцерном и существовавшему, по сути, исключительно в воображении его одержимых работничков.
— Итак, Соня, мы должны заново определиться. Отговорки больше не принимаются. Нам абсолютно необходимо сдвинуться наконец с мертвой точки, так что шутки в сторону. Над нами висит дедлайн, а это означает одно: нужна дис-цип-ли-на. Завтра в девять я буду у тебя, и мы обсудим график нашей работы. — Камиль произносил это с улыбкой, но по его напряженному лицу можно было понять, что сия тирада дается ему нелегко.
— Согласна. Надо определиться. Прежде всего для меня важно, чтобы вы, — Сабина подчеркнула это «вы», намекая, что она не желает, чтобы ей «тыкали» без ее согласия, — чтобы вы были так любезны и разрешили мне самой распоряжаться своим временем. И, пожалуйста, не назначайте мне встреч, вы ведь не мой начальник. Я много и тяжело работала, чтобы не иметь над собой начальников.
— Соня, речь вообще не о том, — невозмутимо продолжал Камиль.
Его упорство было в значительной степени вызвано неожиданным звонком одной из ассистенток Моники Кардас во второй день Рождества. Устами девушки, цедившей слова сквозь зубы, начальница высказывала глубочайшее недовольство его бегством. Возмутительно, что он осмелился прервать свою миссию и уехать из Миколово, не предоставив никаких, даже минимальных, промежуточных результатов порученной ему задачи! Разговор закончился сообщением о том, что в порядке исключения он получает второй шанс, но если он его провалит, то о третьем не может быть и речи. Едва оправившись от внезапного желудочно-кишечного приступа, Камиль сел в первый же поезд к морю. С собой он взял чемодан, до краев набитый одеждой, и вооружился твердым решением, что уж на сей раз он не даст спуску этой ленивой бабе, которую ему, похоже, сам черт послал.
— Конечно, никакой я тебе не начальник, откуда вообще взялась такая мысль? — пояснял спокойный с виду ассистент. — Кроме того, я тебе не враг. Мы играем в одной команде, Соня, не забывай об этом. У меня свои обязательства, у тебя свои. Ты ведь о них помнишь, не так ли?
— Мы можем отложить этот разговор до завтра? — спросила она, не сумев найти более подходящий ответ. — Вы так настойчивы, что я чувствую себя словно в осаде.
Камиль глубоко вздохнул:
— Что ж, до завтра так до завтра. Я приду в девять, как уже сказал.
Подобное поведение было как минимум неуместным, но сейчас он не собирался об этом задумываться. Важно одно: завтра они должны начать работу, и ради этого он сделает все, даже если эта тетка будет упираться руками и ногами. Он профессионал, а значит, должен осуществить свой план и выполнить все указания.
А Сабина и впрямь разозлилась. Давно уже никто не раздражал ее так, как этот надушенный худосочный прилипала. И назавтра, увидев в своей почте электронное письмо под названием «График», она содрогнулась от злости. Пробежала глазами текст, отосланный, судя по цифрам в подзаголовке, в 00:42.
Привет, Соня,
надеюсь, тебе хорошо спалось (ведь наверняка ты читаешь это уже утром — кому-то приходится работать, чтобы кто-то другой мог отдыхать ☺. В приложении я отправляю разработанный мною график, который позволит нам эффективно и оптимально использовать ближайшие две недели. Увенчаться этот период должен передачей концерну готового пилотного сценария нового сезона «И я тебя не покину» — так, по крайней мере, хотелось бы и мне, и моему начальству. Я верю (более того, я убежден!), что вместе нам удастся достичь поставленной цели. Просмотри этот файл, пожалуйста. На случай, если ты захочешь внести в график какие-то изменения, я открыт для переговоров.
Скоро увидимся ☺
С наилучшими пожеланиями,
Исполненная самых скверных предчувствий, Сабина открыла приложение. Оно представляло собой табличку, составленную в Excel, с почасовым планом на каждый день. Камиль потрудился на славу: цвета он использовал разные, а отдельные графы таблички были расположены в разных местах — план на понедельник отличался от плана на вторник, и так далее. Но в каждодневном графике неизменно присутствовали — хоть и были запланированы на разное время — основные виды работы, которыми, по мнению Камиля, должны были наполниться ее ближайшие дни. Зеленым он выделил позицию «brainstorm[49] — С. + К.». Лососево-розовым — «время на самостоятельную работу — С.». «Feedback[50], дальнейшие указания — С. + К.» обозначались желтым. Голубым была отмечена графа «внесение поправок — С.». Ну а «время на поиск вдохновения — С., возможно, К.» играло романтичным лиловым.
