Книга На тайной службе у Москвы. Как я переиграл ЦРУ - Хайнц Фельфе

Другие генштабисты легче осваивались с амбициями генерала Гелена, целиком и полностью предоставляя себя в распоряжение организации. Майор генерального штаба Ульрих Бауэр, он же Байерле, появился в центральном аппарате БНД в 1948 году. В период легализации он был восстановлен в звании подполковника генерального штаба и стал начальником группы «советские разведорганы» в отделе контршпионажа, то есть моим непосредственным начальником. Позже он перешел в концерн Сименса в Мюнхене уполномоченным по контрразведке.

Многолетний референт Гелена и позже один из президентов БНД — Блюм, он же Хартвиг, который представлял меня генералу после моего перевода из генерального представительства, вышел также из военных кругов. К концу войны 26-летний Эберхард Блюм дослужился уже до звания ротмистра. Он пользовался особым доверием президента БНД Гелена. В 1960–1961 годах Блюм являлся начальником отдела кадров центрального аппарата БНД, сменив родственника Гелена фон Зейдлитц-Курцбаха. При легализации организации Блюм, как и многие другие, не смог получить чина, соответствующего его служебному положению. Тогда ему дали ранг по чиновничьей градации — оберрегирунгсрат (старший правительственный советник), а вскоре и повысили.

Когда в 1973 году начальник отдела II (анализ) легатионсрат в отставке Роберт Борхардт был досрочно отправлен на пенсию за его оппозицию политике разрядки, проводившейся правительством СДПГ/СвДП, и «реформам» в службе, возник вопрос, а откуда он, собственно, взялся. Бывший майор и кавалер Рыцарского креста, познакомившийся с Весселем при совместной тактической подготовке в пехотной школе Дрездена, Борхардт после 1945 года подвизался в ведомстве иностранных дел, откуда в конце концов перешел в центральный аппарат Гелена в Пуллахе. Во время его нашумевшей отставки в 1973 году компанию ему составил начальник отдела техники БНД Хайнц Бурхардт, он же Крассман, который свою карьеру начинал в вермахте в качестве офицера танковых войск, а затем стал офицером управления кадров сухопутных войск. С должности начальника подотдела в руководящем штабе министерства обороны он в 1969 году перевелся в Пуллах и вышел в отставку вместе с Борхардтом по тем же политическим мотивам — как сторонник антикоммунистического мировоззрения ХДС/ХСС.

Вальраб фон Бутлар попал в организацию непонятным для меня образом и вначале выполнял вспомогательные функции в бывшей школе БНД в Вайденкаме. Там он должен был наряду с другими делами проанализировать историю с Гейером[27]. Это явилось началом его карьеры в качестве эксперта от БНД в федеральном суде при разборе «случаев предательства». Едва ли найдется хоть одна комиссия по расследованию, занимавшаяся вопросами секретных служб, к которой не имел бы отношения Бутлар. В качестве начальника отдела безопасности БНД (расследование провалов) он занимал центральное место в организации сотрудничества с федеральным судом и генеральным прокурором по всем делам БНД.

Как известно, в 1973 году ХДС и ХСС довели политические разногласия относительно продолжения политики разрядки до состояния политического кризиса, с тем чтобы, объявив в бундестаге вотум недоверия, свергнуть правительство Брандта — Шееля. Этот демагогический парламентский трюк потерпел фиаско, так как против предложения кандидата в канцлеры от ХДС/ХСС Барцеля о вотуме недоверия голосовали даже некоторые депутаты из блока ХДС/ХСС. Одним из них был некто Штайнер. Чтобы на этой неудаче нажить хотя бы какой-то политический капитал, Штайнеру предложили за вознаграждение заявить через иллюстрированный журнал «Квик» — печатный орган лобби ХДС/ХСС, — что он работал на Восток как агент-двойник и от одного из депутатов от СДПГ получил взятку за голосование против вотума недоверия. Несмотря на сложную конструкцию доказательств, сооруженную лоббистами ХДС/ХСС и включавшую в себя даже созыв специальной комиссии по расследованию, этот карточный домик рассыпался. Поражение Барцеля замаскировать не удалось. Бутлар же относился к тем сотрудникам БНД, которые лучше всех были информированы об этом событии, и именно он в последующие годы передавал блоку ХДС/ХСС получаемые им в процессе работы политические сведения о СДПГ/СвДП. После аферы со Штайнером или, может быть, из-за нее Бутлар до своей смерти в октябре 1983 года публично не выступал.

Другой заметной личностью в БНД был уже упоминавшийся генерал-майор Эрих Детлефсен. Он считал себя — и не без оснований — вторым Мольтке в шпионаже. Его опубликованные признания довольно откровенны, он никогда не исключал шпионажа БНД против своих союзников. Военная карьера Детлефсена началась еще в 1923 году, в год попытки путча Адольфа Гитлера в Мюнхене. Он служил в рейхсвере при генерале фон Зеекте. В 1936 году Детлефсен уже офицер генерального штаба. Под конец войны был генерал-майором в руководящем штабе вермахта и служил в штабе «правительства Деница». После денацификации в лагере Нойштадт, округ Марбург-на-Лане, он направился прямо к Гелену. Последний считал Детлефсена превосходным аналитиком, сохранившим также заботу о «немецких интересах».

Уже упоминавшийся родственник Гелена Ганс Динглер, он же Дильберг, считал шпионаж «всемирной миссией». Гелен послал его в качестве резидента в Южную Африку.

Рассматривая клан Гелена, я никогда не забывал о женщинах в Пуллахе. В службе они были не только, как там принято говорить, «серыми мышками». Их влияния нельзя недооценивать. Я имею в виду не только дочерей, невесток генерала и его заместителей. Всех их, конечно, так или иначе, пристроили в службе.

Многолетнюю секретаршу Гелена Ханнелоре К. после 1956 года перевели референтом в личный штаб Гелена. Не лишено интереса, над чем она трудилась. Например, К. обрабатывала дела и информацию по «Красной капелле», которая являлась особым коньком, если не манией, Гелена, считавшего, что люди из «Красной капеллы», известной организации антигитлеровского сопротивления во время войны, все еще не раскрыты и продолжают занимать руководящие позиции в ФРГ. Кроме того, эта фрейлейн из приемной президента работала над дневником убийцы евреев Эйхмана, переданным БНД израильской разведкой. Имел ли штаб Гелена отношение к сомнительной и затасканной легенде о Бормане как советском агенте, мне не говорили, но если учесть образ мышления генерала, то не исключено, что он заставлял весь штаб заниматься своими любимыми легендами.

Однако не все сотрудники женского пола могли предъявить в качестве рекомендации свое происхождение и родословную. Таких было немного. Но даже когда после легализации графине X. дали ранг старшего правительственного инспектора, то это все же не соответствовало ее бывшему общественному положению. Она и ее соратницы выполняли вспомогательную работу, облегчая жизнь начальников рефератов и групп — мужчин. Многих из этих дам я знал как прилежных и добросовестных сотрудниц, которые в отсутствие шефов с успехом могли представлять их. Но так уж было заведено в этом мужском коллективе: занять высокое положение женщинам оказывалось недоступным, а если кому это и удавалось, то исключительно редко и лишь тогда, когда они появлялись в службе, уже имея высокую производственную квалификацию — в качестве, например, асессора, как Розмари Б. или немногие другие. Но это — тема «в себе» и в деталях до сих пор еще недискутабельна. Во всяком случае, те, кто сумел пробудить в женщинах честолюбие и считался с ним, не раскаивались.