Книга Проксима созвездия Лжи - Аркадий Гендер

— Давайте перейдем в комнату, — глухо предложил он, и Ольга поняла, поднялась без звука с табуретки.

Она села на софу, он — в кресло. «Я закурю?» — как у хозяина, спросила у него Ольга, и он кивнул, принес с кухни пепельницу.

— Револьвер, это ведь вашего мужа? — решив начать объяснения с оружия, спросил он Ольгу, поднося ей зажигалку. — Не объясните, как из кейса из нашей спальни в Коровино он попал в карман вашей шубы?

— Если коротко — Шер-Хан передал мне кейс, не удосужившись проверить, что внутри, — выдохнула дым Ольга. — А если не коротко, то это, Федор, очень длинная история. Будете слушать?

— Буду, — кивнул Федор. — Зимние ночи длинные.

— Да, это мне хорошо известно! — грустно усмехнулась Ольга. — А выпить, случайно, нечего?

Федор молча встал, снова пошел на кухню, достал из холодильника початую ими с Катей вчера литруху «Русского Старндарта», из шкафа — два лафитника.

— Водку пьете? — спросил он Ольгу, показывая с порога бутылку.

— Такую — пью, — кивнула Ольга. — Да и любую сейчас выпила бы, лишь бы покрепче.

— Вот только насчет закусить небогато, — совсем по-хозяйски озаботился Федор. — Есть плов вчерашний…

— Я пью без закуски, — перебила его Ольга. — Наливайте уже, а то меня всю трясет.

Федору и сам чувствовал, что нужно выпить. Он налил лафитники, поднял свой, посмотрел на Ольгу.

— Да, за нее, — согласилась Ольга. — Она спасла жизнь не только вам с Иркой, но и мне. Когда он начал целился в вас, я головой поняла, что я — следующая, что нужно стрелять, но руки отказывались подчиняться. Очень трудно, оказывается, выстрелить в живого человека, даже в такого, как Шер-Хан. Но когда он убил ее, все получилось само собой. Как ее звали? Катя? Царствие тебе небесное, Катюша.

Ольга подняла рюмку и залпом, по-мужски, выпила. У Федора к горлу подступил комок и, чтобы не дать слезам вырваться наружу, он тоже махнул свою, задавил соленое горьким. Минуту Ольга сидела, закрыв глаза и сдавив пальцами виски, потом вздохнула, откинулась в кресле.

— Так-то лучше, — сказала она, снова берясь за сигарету. — Ну, что ж, слушайте, Федор.

***

Имя Дочи было — Ольга. К тому времени из худенькой субтильной девочки-подростка Ольга выросла в если не красавицу, то в весьма миловидную девушку, на которую начинали не без интереса посматривать некоторые сверстники. Правда, Ольгу их взгляды до поры до времени не трогали, и обществу юношей она предпочитала общение с одной-единственной задушевной подругой.

***

С Ириной Кротовой Ольга познакомилась еще на подготовительных курсах. Девушки сразу близко сошлись, и к концу первого курса были уже не-разлей-вода. Трудно сказать, что сближало белокурую красавицу Ирину с внешне простоватой Ольгой. Может быть, некоторой сходство в биографиях — Ирина лет с тринадцати тоже росла без отца, бросившего их с матерью. А, может быть, отсутствие интереса к ухаживаниям однокашников, постоянно роившихся вокруг Ирины, а, поскольку девушки постоянно были вместе, то и вокруг Ольги тоже. Но, как бы то ни было, до той поры, как на их горизонте не появился Алексей Куницын, Ольга и Ирина были совершенно неразлучны, и давали друг другу клятвы дружить вовек и до гроба.

Он перевелся в «универ» из другого ВУЗа. Чернобровый красавец, на год старше, так как перешел он с потерей курса, Алексей Куницын сразу стал центром внимания всей женской части своего потока. Разумеется, кроме Ольги с Ириной. Но с таким пренебрежением со стороны неразлучной парочки записной сердцеед мириться явно не хотел, и скоро стал оказывать недвусмысленные знаки внимания обеим девушкам, никого из них в начале не выделяя. Прошло совсем немного времени, и Ольга вдруг поняла, что влюбилась в Алексея по уши. И когда Ирина призналась подруге, что ей тоже нравится новенький, для Ольги, имевшей все основания полагать, что любой парень предпочтет ей красавицу Ирину, это стало неприятным открытием. И хотя в тот раз подруги решили, что любовь ни коем не должна повлиять на их дружбу, в сердце Ольги впервые поселилась ревность.

Каково же было счастливое удивление Ольги, когда Алексей вскоре начал усиленно ухаживать за нею, а не за Ириной. Разглагольствования о «женской дружбе» и клятвы верности «единственной на всю жизнь» подруге моментально забылись. Ольга была на седьмом небе от счастья, а Ирина становилась все мрачнее и мрачнее. Как-то раз случилась шумная и хмельная вечеринки, затянувшаяся настолько допоздна, что Ольга по телефону умолила мать разрешить ей остаться на ночь. Все попадали спать, кто где был, и утром Ольга проснулась в объятиях Алексея. Она плохо помнила, что было между ними ночью, но Алексей с готовностью освежил ее память. За этим занятием и застала их Ирина. «Ненавижу!» — в слезах закричала она, и выбежала из комнаты. Ольга бросилась было за подругой, но той уже не было в квартире. А в понедельник, придя на лекции, Ирина демонстративно села в другом от Ольги конце зала.

У Ольги было плохо, очень плохо на душе, но Алексей быстро утешил ее. А когда через какое-то время Ольга вдруг поняла, что у нее трехнедельная задержка, ей совсем стало не до страданий подруги. Особенно после того, как Алексей совершенно категорично сказал, что она должна сделать аборт. Ольге было страшно, но она согласилась. Но взятые у нее анализы показали, что аборт делать нельзя. Ольга со страхом ожидала реакции Алексея на это известие, но тот только улыбнулся, поцеловал ее в лоб и сказал: «Ну, что ж, прокормим!» Взял на руки, и понес в постель. Ольга была счастлива и начала готовиться стать матерью. А потом Алексей вдруг резко перестал с ней общаться, и начал встречаться с Ириной. Об этом Ольге сообщила сама Ирина, в доказательство рассказав несколько таких интимных подробностей, которых, не побывав с Алексеем в постели, просто не могла бы знать.

Второй раз в жизни Ольга почувствовала, как железнодорожные составы вздымаются в ее голове, и рвутся наружу из черепной коробки. В себя она пришла только в больнице, и узнала, что у нее случился выкидыш. Антонина Васильевна неотлучно была при дочери, всячески поддерживая ее и пытаясь внушить, что Алексей не стоит и ее мизинца. Ольга слушала, кивала головой, глотая слезы, но ничего не могла с собой поделать. Она любила его, любила так, как Джульетта любила Ромео, любила больше жизни. Она перестала есть, ни на что не обращала внимания, и врачи, исподлобья глядя на Антонину Васильевну, в ответ на ее немую мольбу хмуро качали головами. Ольга медленно умирала.

Как-то мать пришла к Ольге в больницу и неожиданно спросила, на что бы пошла дочь, чтобы Алексей вновь вернулся к ней. Не раздумывая, Ольга, глядя в белый потолок, ответила, еле разлепляя бескровные губы: «На все, что угодно». «Что, абсолютно на все?» — нахмурившись, уточнила мать, как будто речь шла о чем-то конкретном. И очень, очень страшном. «Да», — ответила ей дочь и отвернулась к стенке. Мать, кивнула, молча встала и ушла. А на следующий день к Ольге в палату вошел Алексей с огромным букетом цветов. Он упал перед больничной койкой на колени и просил прощения. Он говорил, что Ирина просто соблазнила его, но что на самом деле он любит только ее, Ольгу. И что он просит ее, Ольги, руки и сердца. Ольга была вне себя от счастья и быстро пошла на поправку. Вскоре они поженились. На свадьбе Ольгу познакомили с дядей Алексея, который был ему за отца, и она поняла, что уже видела этого человека. Ольга смутно помнила, что один раз, давно, вскоре после того, как арестовали отца, он был у них в гостях. Мать тогда решительно выпроводила Ольгу из комнаты, но девочка мельком видела это круглое, лучащееся, словно солнышко, жизнерадостностью лицо со смеющимися глазами. Звали этого человека Евгений Эдуардович Дерябин. Но радостная суматоха свадьбы быстро отвлекла Ольгу, и она не вспомнила того, что мать тогда после ухода гостя долго плакала.