Книга Выше только звезды - Алина Феоктистова

— Роксана, — решительно начал он, положив ей руку на плечо.

— Я разговаривала с отцом. Похоже, что ты — сексуальный маньяк, Роберт, и на уме у тебя только постель. Если бы ты побольше думал о работе, у тебя не было бы времени на эти глупости, — перебила она, неправильно истолковав его жест.

Он вышел, ничего не сказав. Она и так презирает его, если не хочет физической близости, а как же она заговорит, если узнает правду. Тогда их брак превратится в совершеннейший кошмар.

Он сел в машину и поехал в город. Отыскав ближайший ресторан, он спустил там деньги, которые у него были, и только почувствовав, что все его проблемы не стоят выеденного яйца, вернулся домой.

— Замечательно, — критически оглядев его, произнесла Роксана.

Одну проблему он действительно преодолел, выпив в баре бутылку коньяка. Роксана не смела сказать ему ни слова, когда он без всяких нежных предисловий почти швырнул ее на кровать. Он доказал ей, что является мужчиной и что разговаривать с собой в таком тоне, как это делает она, он не позволит. А потом ушел к себе и уснул. Проснулся он очень поздно от громкого стука. Он вышел из комнаты, держась за голову, и увидел, как приглашенный его женой слесарь вставляет в дверь ее комнаты замок.

— Не люблю, когда со мной так обращаются, — пояснила она.

Он поехал на работу, намереваясь рассказать обо всем тестю, но тот начал разговор сам.

— Мне стало известно, Роберт, что ты пьешь, — сказал Иннокентий Сафронов. — Мне не нужны в журнале бездельники и пьяницы. Если хочешь остаться на этой работе, тебе надо пересмотреть свое поведение.

Роберт догадался, что отцу уже успела позвонить Роксана.

— Я не хочу оставаться на этой работе, — сказал Роберт и поехал в ближайший ресторан.

Даже сказать что-нибудь Роксане он не смог, когда вернулся на дачу. Замок в ее комнате был надежный. Жизнь для Роберта приобрела странный смысл. Он потихоньку пропивал деньги, оставшиеся от продажи квартиры. Днем просыпался с желанием выпить, а вечером удовлетворял его. Когда Роксана, не выдержав, уехала в город, он остался на даче один, и теперь уже никто не мешал ему поступать так, как ему нравится. В целях экономии он не ездил больше по ресторанам, а покупал водку и вино в огромных количествах и не выходил из дома, пока все бутылки не оказались пустыми. Поначалу на него пробовали воздействовать Лиля и Владимир, но вскоре махнули рукой, сказав, что у всех творческих людей бывают в жизни подобные кризисы, когда им нужна разрядка. Когда он напивался, ему начинало казаться, что он вполне счастлив. Проснувшись утром с головной болью, он осознавал весь ужас своего положения, глушил его алкоголем и через некоторое время уже не понимал, что же, собственно, его так сильно только что расстраивало и мучило и отчего он казался себе неудачником и конченым человеком. К нему неоднократно заезжали родители жены, тоже пытаясь его воспитывать и пугая разводом, но каждый раз уезжали ни с чем, потому что заставали его в полусознательном состоянии, и разговора не получалось. Месяца через полтора такого существования он вдруг с ужасом обнаружил, что денежные средства подходят к концу. Он как раз собирался напиться по этому поводу, как дверь открылась, и в холл дачи, где он сидел в глубочайшем раздумье по поводу тающих финансов, вошла Женя Горшкова. Он недовольно поморщился, решив, что она, как и все остальные, кто переступал в последние недели порог этой дачи, пришла читать ему нотации. К тому же он помнил, как некрасиво поступил когда-то по отношению к Виктору, целуясь с его девушкой, и как неудобно ему было потом. Он помнил, каким влюбленным взглядом смотрела на него Женя после вечеринки, на которой они познакомились, вплоть до дня их свадьбы с Роксаной, и какой несчастной выглядела она на их свадьбе. Он стал думать, как выставить ее за дверь, чтобы в то же время сделать это деликатно, но все уроки хорошего тона, которые преподносил ему Виктор, выветрились из головы. Он уже хотел попросту грубо послать ее подальше, но она участливо спросила, подойдя к нему:

— Я слышала, у тебя неприятности с работой, Роберт. Может, я могу чем-то помочь?

— Нет, это все чепуха, — отказался он.

Чем она могла помочь? Но ее участие было приятно.

— Конечно, что хорошего можно ждать от жизни с Роксаной. Ты ошибся, Роберт. Два ее предыдущих мужа прожили с ней не больше месяца и сами ее бросили. И Виктор до меня был ее кавалером. Но ему хватило и двух ночей, он тоже расстался с ней по собственной инициативе, хотя она была не прочь за него выйти. Сексуальной стороны брака для нее вообще не существует, она фригидна, и все это давно знают. Представляю, как тебе трудно с ней, Роберт. — Она подошла к дивану, где он сидел, и села рядом.

Он предложил ей выпить. Это было все, чем он мог ее отблагодарить за хорошее отношение, и она не отказалась. Она не назвала его пьяницей и ничтожеством, как Роксана, хотя знала о нем несколько больше, чем его жена. Она сидела рядом и пила водку, не комментируя неприхотливой закуски, состоящей из хлеба и консервов, и постепенно они разговорились. Вернее, говорил он, рассказывая о себе, и чем больше пил, тем становился откровеннее. Он рассказал ей все, о чем боялся рассказать жене, и это ее нисколько не отпугнуло. Она говорила, что прекрасно понимает его. Постепенно она стала казаться ему самым добрым и милым человеком бомонда, и он думал о том, как все-таки несправедливо, что природа обделила ее. Но чуть позже ее внешность стала казаться ему вполне приятной, и он сам не заметил, как его рука легла на ее талию.

— Уже поздно, Женя, тебя, наверное, Виктор ждет. — На секунду опомнившись, он посмотрел на часы, которые показывали час ночи.

— Он уехал в город на два дня, у него какая-то срочная неотложная работа, — сказала она, глядя на него. — Я могу остаться у тебя. Я люблю тебя, Роберт.

— Даже несмотря на то, что я рассказал? — спросил он заплетающимся языком.

— Ты ни в чем не виноват, это сам Виктор все придумал, — ответила она. — Ты самый красивый, самый замечательный мужчина на земле.

После того как он совсем потерял веру в себя, ее слова были приятным бальзамом.

— Просто Виктор завидует тебе и ему захотелось поиздеваться над тобой. Ясно, что эта работа тебе не подходит.

Она сама обняла его и потянулась к его губам. Он ответил на ее поцелуй. В ее словах был резон, и вины перед Виктором он больше не чувствовал. А она сама все больше ему нравилась. Он был уже настолько пьян, что в ней ему виделся идеал женщины, а порой ему казалось, что целует он не ее, а свою незабываемую любимую. Он смог еще дойти до выключателя и погасить свет, но идти в спальню казалось ему делом очень трудным и ненужным, ведь в холле был диван. Он путался в застежках модного Жениного сарафана, и она помогла ему, а потом раздела и его. Алкоголь все сильнее затуманивал его разум.

— Ты любишь меня? — с надеждой спросила Женя.

— Я люблю тебя, я всегда любил тебя. Я просто жить без тебя не могу, — говорил он, уверенный, что разговаривает с любимой, которая вдруг к нему вернулась.