Книга Кремль 2222. Одинцово - Максим Хорсун

Тех, кто не успевал убраться, Лан и Шестипал вышибали из седел меткими выстрелами. Лан бил с одного борта, Шестипал, стреляя по-пижонски с двух стволов – с другого.

Оба бойца одновременно почувствовали дурноту. У Лана потемнело в глазах, и он поспешно забрался под броню, чтоб не свалиться за борт сильно раскачивающегося авто. Шестипала сразила тошнота и головокружение, какие случаются при внезапной кровопотере, Палыч даже отложил оружие и принялся осматривать себя: не проглядел ли в запале боя ранение.

…Алишер монотонно напевал себе под нос на одной ноте, его покрытые шерстью пальцы безостановочно перебирали четки, на арматурном пруте, выступающем из разбитого бетона перед лицом псионика, висела замысловатая мандала, усиливающая его боевой транс. Напарник-стрелок рассматривал в оптический прицел автомата катапульты собственного войска, возле которых вот-вот должна была появиться машина защитников Одинцово. На очередное сотрясение грунта, от которого развалины многоэтажки качнулись, оба шайна особого внимания не обратили: мало ли что могло взорваться в окрестностях, битва-то шла нешуточная. Затем что-то, похожее на беззвучный зов, заставило псионика и стрелка отвлечься от сектора своей ответственности и посмотреть на восток, где находился глубокий тыл ханского войска.

На фоне яркого летнего неба возвышался силуэт чудовищного великана. Биоробот стоял среди развалин, как будто всегда находился на этом месте. Оба наплечных пенала с оружием были развернуты к остову многоэтажки, где засели псионик и снайпер. Алишер увидел вспышку, а потом силуэт биоробота скрылся за облаком пороховой гари. Через миг две болванки прошили руину навылет и заставили древнее строение сложиться, подобно карточному домику.

…У Лана были слабые телепатические способности, поэтому он быстро понял, что внезапная темнота перед глазами и обрывки разговора, как будто принесенные ветром издалека, – это вражеская подлянка. Шайны, обладающие сверхспособностями, действовали исподтишка: насылали мороки и перехватывали мысли, чтобы нанести упреждающий удар.

«Семь-три-один… возле шестой отметки… цель наблюдаю… подтверждение… стрелять по готовности!» – прозвучало в его голове.

Лан вслепую протянул руку, поймал Шестипала за куртку и рванул вниз. По броне вундервафли звонко щелкнула пуля, а потом – еще одна. На этом обстрел, как ни странно, прекратился, зрение Лана почти сразу вернулось в норму, и Палыча перестало плющить и корежить. Что-то заставило вражеских телепатов разжать ментальную хватку.

…Псионик Муса вышел из транса от того, что кто-то настойчиво толкал его в бок. Муса подумал, что это безобразничает напарник-стрелок, и уже собрался устроить тому взбучку. Однако, открыв глаза, он увидел рядом с собой… «серва». Несколько секунд они смотрели друг на друга: «серв» – холодно светящимися глазами, Муса – недоуменно моргая. Затем биоробот схватил псионика клешней манипулятора за руку и дернул вбок. Муса соскользнул с балки, на которой он сидел до последнего момента, и рухнул, заливисто крича, с высоты восьмого этажа в мешанину бетонных конструкций, ветвей деревьев и стеблей вьюнов. Долететь до «земли» ему не дали: из ветвей выдвинулась раскрытая пасть «Раптора В1»; челюсти захлопнулись с похожим на выстрел щелчком, поймав псионика на лету.

Крик Мусы ударил его стрелку по нервам. Подхватив винтовку, шайн-снайпер отвернулся от оконного проема, перед которым сидел уже битый час, и увидел перед собой игриво покачивающегося на лапках «серва». Грянул выстрел, один глаз «серва» погас. Но во второй раз нажать на спусковой крючок шайн не успел: через окно в разрушенную квартиру проник манипулятор с дисковой пилой на конце, принадлежащий роботу большого размера. Кровь стрелка плеснула на разрушенные стены квартиры. «Маунтин А12» разжал захват на втором манипуляторе и спрыгнул с разрушенного здания, подобно гигантской горилле-мутанту из довоенного фантастического фильма.

Над дорогой промелькнули стремительные тени: это были снаряды, выпущенные из катапульт в направлении завода; в сторону частокола они больше не стреляли, ведь поселок теперь был за неприятелем.

– Почти на месте, – объявил Свалочник, выворачивая руль. Завизжали шины, оставляя черный след на асфальте, по которому в последний раз ездили машины более двухсот лет назад.

Они помчались по узкой дороге, зажатой полуобвалившимися многоэтажками. Вундервафля высоко подпрыгивала на кучах щебня. Лан заменил на АШ-12 магазин и крепко впился пальцами в броню, готовясь к очередному рывку и огненной потехе.

– Начали!

Вундервафля пробила стену из сухих сорняков, отбросила отвалом пару трухлявых автомобильных кузовов и вырвалась на стадион.

Камнеметов было шесть, они располагались в три ряда по две машины в каждом. Возле осадных орудий кишели шайны: заряжающие, наводчики, инженеры… Лан не знал, как точно именовалась эта братия, да и ни к чему это ему было, – надписи на их надгробьях он делать все равно не собирался.

Они с Шестипалом снова ударили с обоих бортов вундервафли, и буквально залили свинцом занятых работой врагов. Они разили без промаха и без жалости всех, на кого падал взгляд, будь те возле катапульт, на катапультах или просто ошивались в сторонке. Часто ухал штурмовой автомат АШ-12, заливисто стрекотал «Бизон», дробно рокотал «Вихрь».

Эффект от атаки оказался неожиданным: враг бросил все и побежал, не сделав ни выстрела в ответ. Свалочник снова газанул, подрулил к центральному ряду камнеметов и остановил машину возле станины крайнего орудия.

– Ну, с богом! – Шестипал подхватил бомбу, с силой дернул за шнур, свисающий с вершины конического корпуса, затем забросил смертоносное устройство на катапульту. – Жми! – закричал он Свалочнику.

Вундервафля не двинулась с места. Лан и Шестипал недоуменно уставились на Свалочника, в воцарившейся на миг тишине было отчетливо слышно, как внутри бомбы шипит и потрескивает активированный взрыватель.

– Кажется… в реакторе закончился шамирит, – проговорил извиняющимся тоном Свалочник. – Облом…

Лан успел залечь на дно вундервафли за мгновение до того, как грянул взрыв.

Дед Денис на сей раз не подвел: магнитная бомба рванула знатно. Рванула так, что сотрясение почвы можно было ощутить на другом конце города, а гриб взрыва поднялся над развалинами многоэтажек. Бревна, крепкие брусья, железо отменной ковки – все то, из чего были собраны камнеметы шайнов – разметало по всей площади стадиона. Просмоленное дерево жарко вспыхнуло.

Вундервафлю швырнуло так, словно ее пнул в борт кто-то очень большой и злой, вроде «Маунтина». Машина перевернулась раз, другой и замерла колесами вверх среди пылающих обломков катапульт.

– Мара! Мара! – Сияна подергала сестру за рукав. – Мара, что-то случилось! Они в беде!

«А что я могу поделать?» – такой ответ напрашивался сам собой. Марой овладел ступор, какое-то трусливое оцепенение, несвойственное ей. Многочисленные победы на Арене и вне ее, пройденные километры кишащих опасностями московских улиц… все это случилось как будто с другим человеком.