Книга Дело Логинова - Дмитрий Яровой

– А как же ты? – агрессивно перебил я и тут же очень тихо дополнил. – Ты не такой, естественно?

Леша медленно выдохнул.

– Коля, каждый раз, когда ты перебиваешь кого-нибудь, Бог убивает котенка. Это я так, на заметку. А вообще – я не такой, да. Я не удовлетворяюсь набиванием кошелька. Да, я не препод и не ученый, я просто тупой адвокат. У меня нет своих мыслей, но я читал умные книги. Вникал. И я хочу оставить после себя что-то. Что после Смагина останется? Бездарные монографии, вычурные галстуки, дорогая тачка, недалекая избалованная? За тобой будет только молва в духе «а вот был такой у нас, Коля Логинов, так вот он умел лекции читать без бумажки, знал всех в лицо, да жаль, сдох молодым – спился». Илья с Инной, в отличие от тебя хотя бы дадут жизнь новому поколению потребителей, и то лучше…

– И что мы можем с этим сделать? – растерянно спросил я.

– Ничего. Только уйти. И я ухожу. Потому что теперь вам грозит не только духовная деградация, но и другие… последствия. А у меня Оля. Мне последствия не нужны. Поэтому я помогу вам упредить все потенциальные косяки и с апреля откажусь от сотрудничества с «Грифон-сервисом», клубом или Фондом. Долинскому и Илье я уже все объяснил – они не возражают. Теперь я пришел за твоим одобрением.

Друг выжидающе замолчал и скрестил на груди огромные ластоподобные ладони.

– Знал бы я, куда мне уйти, – посетовал я. – Куда? Тупо уволиться и уйти от Тани? Проситься на работу в другой универ?… Нет, я уже привык к этой жизни, к этому кабинету, к вкусному чаю и теплой машине. А у тебя и так все это будет. Так что, Лешка – в добрый путь. Я тебя не осуждаю. Только помоги ты им сначала все закрыть, ладно? Другого такого «лунохода» не сыскать, сам понимаешь…

Леша глянул на меня и (клянусь!) улыбнулся.

– Спасибо, Коля, – сказал он. – Я не сомневался в тебе.

Не успели Долинский и компания перестраховаться относительно всех возможных дыр в финансах, как на нашу команду свалилось новое испытание, которое больнее всего ударило по Вадиму Васильевичу и его семье.

Однажды дождливым будничным апрельским утром я вышел на улицу, рассчитывая поскорее нырнуть в салон своего теплого «танка» и услышать от Бори какую-нибудь жизнеутверждающую добрую присказку. Но ни его машины, ни самого парня видно не было. Я попробовал дозвониться Борису на мобильный – отключен. За пять лет, что он меня возил, такого ни разу не случалось. Если Боря не мог вдруг приехать, он предупреждал заблаговременно, и я сам садился за руль (на чем свет стоит матеря процесс вождения) или вызывал такси.

Ладно, я не гордый – влез на водительское место и кое-как добрался до Института. Перед кабинетом меня догнал Долинский: видимо, увидел откуда-то с парапета и бежал следом.

– Ты в курсе уже? – спросил он, тяжело дыша.

– Что ты старый больной человек, который не умеет бегать? Да, – признался я.

– Идиот! – выпалил он. – Не заходи в кабинет, пошли со мной.

Не дав мне оставить плащ и портфель, консильери потащил меня в закуток одного из коридоров, где можно было разговаривать совершенно безопасно.

– Борю твоего вчера арестовали, – огорошил он меня.

– Как? За что?

– ОБНОН вчера взял за наркотики. Остановили его машину для проверки, вроде как в случайном порядке – хотя сам знаешь, что у них в работе случайностей не бывает – и нашли в бардачке пакет. Сжимают кольцо вокруг нас, гады! Борька упирается, говорит, знать не знаю, слыхать не слыхивал… Что там с ним сейчас, не знаю. В общем, будь готов, что придут тебя допрашивать – ты ж его работодатель, хоть и неофициальный.

– А ты откуда знаешь? – удивился я. – И что Вадим?

– В ужасе. Звонил Леше, просил помочь. А мне уже наш адвокат рассказал по Скайпу пару минут назад. И я – сразу к тебе…

Долинский говорил еще много всего, размахивал руками, предполагал, что снова начнут крутить всех нас… Но я его уже почти не слышал: главным потрясением для меня было то, что пострадал невинный человек. Боря не имел никакого отношения к делам своего отца, и этот пакет, видимо, оказался в его машине случайно. Более того, его вполне могли просто подкинуть. Что будет теперь – я даже не мог предположить…

Вадим признается, что наркотики принадлежат ему? Но это не поможет решить вопрос с сыном… Возможно, он будет искать другой выход из ситуации? В любом случае, когда начальник службы безопасности, каменный от горя, пришел ко мне в кабинет на следующий день и сказал, что берет отпуск за свой счет – мне нечего было ему сказать, кроме как пожелать удачи и пообещать поддержку. Хотя какую поддержку мог я оказать человеку, на которого сам привык всегда и во всем полагаться, и который, как мне казалось до Бориного ареста, никогда не допускал ошибок?

А допрашивать меня и в самом деле приходили, даже машину мою осмотрели, но ничего кроме двух неоплаченных парковочных квитанций не нашли, пожурили и ушли восвояси.

Один за другим все в той или иной мере отдалялись от меня: Илья, затем Леша, а теперь вот Боря и Вадим Васильевич. Цепная реакция или эффект домино – неважно, как это называть, важно, что я не мог ничего этому противопоставить…

Конец эпохи был уже близок.

Выбор стороны

(свидетель: Инна Виноградова)

– Ужасный день, – сказал Кролик, качая головой. – Промозглая сырость. Холод. А ты сегодня утром кашлял.

– Дорогой мой, а ты мне даже не сказал! – укоризненно сказала Кенга.

– Это был Бисквитный Кашель, – сказал Ру. – Бисквитный, а не такой, о котором рассказывают мамам.

Алан Милн, «Винни-Пух»

На мой рабочий телефон поступил звонок с незнакомого номера.

– Благотворительный фонд имени Кагановича, главный бухгалтер, слушаю вас.

– Доброе утро, Инна Павловна, – ласково произнес плохо знакомый голос. – Меня зовут Константин, я глава профсоюза ИПАМ. Помните меня?

Помню, видела несколько раз на официальных институтских мероприятиях. Да, это сероглазый человек и всегда в сером костюме – это КГБ, глава профсоюза. До сегодняшнего дня ни разу не слышала его имени… Илья и его друзья, особенно Долинский, не любили этого человека.

– Очень приятно. Да, чем могу вам помочь?

– Я думаю, что это я могу помочь вам и вашему мужу. Более того, я искренне желаю это сделать. Но для этого нам с вами нужно сегодня обязательно повидаться.

Меня обеспокоил его тон.

– Со мной и с Ильей? – уточнила я.

– Нет-нет, – спешно ответил КГБ – Я прошу вас пока ничего не говорить вашему мужу. Доверьтесь мне, пожалуйста. Я не враг.

– Я не встречаюсь с малознакомыми мужчинами без ведома мужа, – ответила я.

– Не беспокойтесь – я предлагаю встречу в людном месте и недалеко от вашей работы. Я подъеду в «Мафию» на углу Артема и Тургеневской. Во сколько вам было бы удобно?