Книга На крыльях мечты - Анна Матир

Он упер руки в бока — поза обвинителя.

— Почему, ради всего святого, ты просто не заплатила наличными?

Я уставилась на кусочек чайного пирога, присохшего к юбке.

— Потому что было нечем заплатить. В конверты с твоими письмами не были вложены деньги. В банке тоже ничего не было. — Я подняла на него глаза, мне было уже не важно, что я увижу. — Что мне оставалось делать? Пусть дети думают, что Санта-Клаус забыл про них?

Конечно, было еще два доллара, которые я потратила на Даллас, но раздражение скрыло мое смущение. Если я попрошу, мой папа вернет Френку его драгоценные деньги. Я посмотрела на него, ожидая увидеть гнев. Но на его лице были написаны совсем другие эмоции. Удивление? Восхищение?

Он рассмеялся, сначала тихо, а потом во весь голос.

Я покраснела, когда он покачал головой, утирая глаза.

— Я слышал о твоем визите в банк. Ты, безусловно, смышленая.

— Это… хорошо?

Он удивленно моргнул. А потом улыбнулся, причем сначала улыбка коснулась лишь его губ, позже улыбнулись, заискрившись, и глаза.

— Да, думаю, что хорошо.

Я тоже не могла сдержать улыбку, поэтому уставилась на землю.

— Не переживай. — Он положил руку мне на плечо. И я не отодвинулась. — Я сегодня все вернул мистеру Криншоу. Я так понимаю, Адабель не рассказала тебе про жестяную коробочку под половой доской в спальне?

Меня окатила волна облегчения. Деньги лежали там все это время.

Внезапно прискакал Дэн и взял меня за руку.

— Пойдем, Бекка! Папочка и дядя Ллойд ведут нас на рыбалку. Правильно, папа?

— Дядя Ллойд? — Я посмотрела на Френка.

Он пожал плечами.

— Это предложил твой отец.

— Ты идешь с нами, Бекка? — Дэн молитвенно сложил ручки. — Пожалуйста!

— Пожалуйста, Ребекка! — Френк с тем же нетерпением, что и его сын, ждал моего ответа.

Меня охватила эйфория, я чуть ли не воспарила и уже открыла было рот, чтобы ответить «да»…

— Ребекка! — Мамин голос, звучавший из дома, потребовал всего моего внимания. — Ребекка Грейс, куда ты подевалась?!

Когда я вновь посмотрела на Френка, солнечное выражение его лица уже заволокло тучами. Мои руки похолодели, несмотря на жаркое солнце.

— Простите, — прошептала я. И побежала в дом, на зов мамы, ловя себя на мысли, что лучше бы она никогда не приезжала, и ненавидя себя за это.

* * *

Тем вечером в гостиной воздух был раскален, как кухня в августе. Дети уже легли, мама работала над подушечкой для иголок, папа читал газету, Френк уставился в альманах, хотя я не видела, чтобы он перевернул хотя бы одну страницу.

Мне же, напротив, не сиделось на месте. Я развлекалась перелистыванием страниц журнала про садоводство, пока мама не нахмурилась в мою сторону. Затем я стала расхаживать из одного конца комнаты в другой, наконец открыла ставни и вдохнула свежего ночного воздуха.

— Ребекка! Закрой окно!

Я повернулась, но не послушалась.

Мамина подушка для иголок упала ей на колени.

— Ллойд!

— Так хорошо, Маргарет. — Он перевернул станицу и продолжил чтение. — Здесь стало жарковато.

Я заметила в корзине для шитья, стоящей около дивана, штаны Джеймса. Нужно привести их в порядок до воскресенья. Без особого энтузиазма я села за работу. Мама не щебетала на тему женского сообщества или церкви, не рассказывала городские сплетни, как по обыкновению она делала по вечерам в Даунингтоне. Не спрашивала папу про политические и финансовые новости. Это очень не похоже на нее — быть такой молчаливой. Тишина колола мои нервы, как иголка — незащищенные пальцы.

Часы пробили девять. Неужели прошел всего один час? Папа сложил газету и откашлялся.

— Завтра мы едем домой.

Я резко подняла голову, мама тоже. Сообщение папы шокировало ее так же сильно, как и меня, или совсем не произвело впечатления? Я не смогла понять.

— Так скоро? — Слова вырвались еще до того, как я успела их подумать. Я крепче сжала губы.

Мама покрутила в руках свою подушечку.

— И конечно же, ты едешь с нами, Ребекка Грейс!

Слова, которых я ждала, но не хотела слышать. Френк вытянулся как струна. Я положила штаны Джеймса опять в корзину и сказала, пытаясь унять дрожь в голосе:

— Я… я пока не планировала ехать.

— Но ты не можешь оставаться здесь… одна! — Взгляд мамы заметался между Френком и мной. — Это неприлично.

Френк сжал кулаки, в его глазах пылал гнев. Он был похож на кота, приготовившегося к броску.

— Здесь никто так не думает. Ваша дочь заботится о моих детях. Я считаю, что Господь послал ее для их блага.

Я опять подняла голову. Он действительно в это верит?

Мама уставилась на Френка так, будто не видела его раньше. Она была бледной, словно маска, только слегка дрожали губы.

— Тем не менее вы испортили ей репутацию.

— Мама! — воскликнула я.

— Я никоим образом не намеревался обмануть вашу дочь, миссис Хэндрикс! — Его слова рубанули воздух, будто кусок металла.

Я задержала дыхание.

— И я гарантирую, что ваша дочь будет дома до конца марта.

Почти шесть недель. Что он планирует сделать до этого времени? Найти новую жену? Нанять домработницу? Посвятит ли он меня в свои планы или посчитает, что мне не нужно знать, что станет потом с детьми?

— Вы собираетесь планировать за меня мою жизнь? Считаете, мне нечего сказать? — Я вскочила, щеки пылали, руки уперлись в бока.

Папа пересек комнату, взял маму за руку.

— Ты, разумеется, можешь поехать с нами, Ребекка, но, думаю, Френку будет нужна твоя помощь.

— Но… — Мама проглотила слова, взглянув на папу.

— Мы можем доверять Ребекке, она поступит правильно, Маргарет.

— Хорошо, но если она остается, я сама куплю ей билет домой.

Она посмотрела на Френка.

— Вы сможете забрать его на станции, когда в следующий раз поедете в город.

И вдруг мы с Френком остались одни.

Я не могла на него смотреть, боялась, что по выражению моего лица он все поймет. Он узнает, что я не могу поехать домой и выйти замуж за Барни Грейвза. Увидит, что шериф Джефрис так и не вызвал в моей душе большего чувства, чем просто дружба. Поймет, что за последние несколько недель я влюбилась в фермера.

Я тяжело опустилась на диван.

— Так ты остаешься или уезжаешь?

От звука его голоса я задрожала. Я притворилась, что это из-за ночного воздуха, и подбежала к окну. Но рама плохо закрывалась.