Книга Школа стукачей - Винсент Килпастор

Его схватили сзади рукой за горло и вогнали заточку в левую почку.

Наверно ту самую заточку, которую я вынес в зону для этого негодяя Дончика. Будь оно все проклято. Я вынес нож, которым зарезали моего друга. Пусть в зоне нет настоящих друзей. Пусть он был стукач и мразь, как и я впрочем. Все равно я ненавижу тех, кто сунул ему в спину штыря.

Зона-то тогда была воровской, по-настоящему воровской, что же эти твари повелись глянуть ему в лицо? В спину… Если мне подвернётся возможность сделать гадость блатным я обязательно её сделаю. Давить их буду при каждой возможности. Пока они не вгонят заточку в меня или не передохнут сами.

Олежка, удивлённо хлопая глазами сам дотопал до санчасти оставляя неровную цепочку кровяных клякс на асфальте папского плаца.

Его вывезли в районную больницу за час до начала омоновского штурма.

Больше я никогда ничего о нем не слышал.

* * *

События теперь приобрели сверхсветовую скорость. По дороге с работы, на правах эксперимента я взлетаю вверх по движущемуся вниз эскалатору.

Хоть бы пот прошиб. Ни хуя! Свеж и бодр!

Хватаю два фанфуря Солутана на Лубянской площади, это же сокровище — четырнадцать кубов винта можно сделать, и в следующую секунду я уже ломлюсь в артурову дверь на Тульской. Винт — это машина времени.

— Ты что, совсем офонарел? Нет, нет, нет и ещё раз нет! Нельзя!

— Артур, ну не крути задницей. Половина — Паркетчику. Половина половины тебе! Согласен? А?

— Ты сдохнуть захотел? Пожалуйста! Только без меня, ладно? Ты ведь до сих пор еще кайфуеешь, пойми! Куда тебе ещё! После того броска организм будет восстанавливаться минимум неделю. Если не две! Вот представь теперь — сегодня мы опять врежемся, это значит ещё на сутки уйдём с орбиты. Ещё сутки — ничего не жрать, не спать.

А знаешь какой будет отходняк? Людей с петли вытаскивали, с петли!! Депресняк такой будет, жить не захочешь. Успокойся, хорошо.

Спрячь Салют. Через дней десять замутим.

— Артурик, я уже и Стаса пригласил. Стас завтра из Питера приедет!

— Ты ещё и его хочешь подсадить? Господи, что же я наделал, прости меня Господи!

— Да не ёрничай ты!

— Убирайся вон отсюда! Слышишь! Вон! Не каплю теперь через меня не получишь, понял?

— Иди нахуй, скотина!

— Погоди, погоди, послушай! Через несколько часов у тебя начнётся отходняк. Вот возьми колеса-сонники. Запей их пивом. Ты должен поспать. Почти сутки твой мозг пёрло винтом, он не нуждался в допамине и твой организм его не вырабатывал. Сейчас ему понадобится несколько часов, чтобы восстановить производство. Эти несколько часов тебе покажутся кошмаром. Все будет ужасно, и вероятно ты захочешь покончить с собой. Депрессия наступит страшнейшая.

Это нормально. Это не твоя жизнь зашла в тупик и тебя никто не любит, это просто отходняк. Дисбаланс химический и все. Это пройдёт как только наладится баланс нужных веществ в мозгу. Нужно покушать и поспать. Постарайся уснуть и не делай глупостей, хорошо?

— До свидания.

Артур был прав отчасти. Да, лёгкость из тела выскочила, и её заменил свинец. Но вешаться мне не захотелось. Просто из-за Артура было обосрано настроение. Но завтра приезжал Стас, а у меня было две банки салюта. Ближайшие сутки обещали быть фантастически интересными.

* * *

Новым начальником оперчасти назначен кирзовый сапог Валиджон. Они выбрали самого тупого из всех дядиных оперов, и назначили на ТАКУЮ должность.

С ним просто невозможно разговаривать. С ним не возможно работать. Это надо себя не уважать.

Я не прощаю людям три вещи: высокомерность, жадность и тупость.

Валиджон сплошь состоит из этих замечательных качеств. А на оперативной работе они просто опасны для окружающих. Я думаю, Имомов выбрал Валиджона именно за тупость. Уж он точно не сможет спланировать и организовать государственный переворот.

Созданная нами под дядиным руководством структура работает как никогда чётко. Просто ни информация, ни заработанное бабло не поступают теперь в штаб. А это значит и крыши у нас больше нет.

Мы с Бибигоном понимаем, что это все очень временно и, что хуй медленно подкрадывается и к нашей жопе, и к созданному бизнесу, поэтому живём одним днём. Закат римской империи. Вандалы уже лупят тараном в ворота нашего рукотворного резинового города солнца.

Очень трудно представить мир без дяди. Все скоро рухнет. И скорее всего, похоронит под остатками нас. Может быть Булке даже повезло, что он вышел из игры.

* * *

Артур отказался сварить нам винт.

Мы стоим со Стасом на Лубянке и ищем варщика-добровольца. У нас есть все. Нужен только Маэстро. И он вскоре появляется с командой из пяти доходяг.

Его зовут Толян. Винтовой общине известен как Трубач. Мы едем в Новогиреево.

В квартире у Натахи нас человек пятнадцать. Трубач сразу бодро берётся за дело. А Стас берётся за гитару. Он хочет сочинить песню, посвящённую Танюшке. Он все ещё её любит. Как и я все ещё люблю Веронику.

Я сажусь в ногах Трубача и беру свой первый урок винтоварки. Каждый жест мессира кажется мистическим.

— Вы надолго здесь?

Это спрашивает тощий блондинистый паренёк, которого все зовут Немец.

— Да нет — как сварит заберём свою доляну и отчалим.

— С этой квартиры никто никогда быстро не отчаливал.

Немец нервно смеётся. У него плохие зубы и смрадное дыхание.

— Где тыыы? Милааая, гдеее тыы? Ответь мне где тыы?

И так уже восемь часов подряд. Стас двинулся винтом и ему кажется, что он написал гениальную песню. На самом деле он окончательно заморочился, повторяя один и то же аккорд и подвывая «Где ты, милая, где ты?»

Хотя нам всем очень нравится его слушать. Мы все любим Стаса и его песню. И весь мир.

Пошли третьи сутки Новогиреевского марафона. Я отпросился с работы.

Все время к Трубачу приходят разные люди и просят сварить винт.

Днём и ночью, которые у нас давно перемешались.

Мы не спим третьи сутки. Столько же не едим. Воду пьём изредка, но по многу. Курим только сигареты с ментолом.

Уже давно кончились кубы которые мы спонсировали со Стасом, но Трубач не гонит нас. Он стремится передать мне знания, хочет сделать из меня подмастерье. Меня это очень устраивает. Люди стремятся создать семью, подняться по карьерной лестнице или переехать на ПМЖ в страны бенелюкса. Мне это все не нужно нахуй — ведь есть винт.

Мы двигаемся каждые три-четыре часа. Вены на правой руке почти все уже исчезли. Этот винт сжигает их раз в сто быстрее, чем опий.

Но каков приходец!!