Книга Сталин и контрразведка - Анатолий Терещенко

* * *

Из УОО НКВД Ленинградского фронта пришла шифровка о том, что по данным зафронтовой агентуры, немецкое командование группы армий «Север» смирилось с отказом от штурма северной столицы. Зима и тут постаралась вместе с дедом Морозом основательно выморозить оккупантов. Немецкие солдаты этой группы назвали боевые действия на северо-востоке России «Вечной войной для несчастных». Большинство потерявших счастье в группе армий «Север» не вернутся в Германию, они будут перемолоты нашими танками «Т-34» и «КВ», броню которых большинство немецких полевых орудий не брало…

Серьезное поражение гитлеровцев под Сталинградом холодным душем остудило горячие головы берлинских полководцев, но не самого Гитлера. Он все еще надеялся на свою мистику, на свое Провидение. Но в самой Германии быстро таяло и без того уже ставшее критическим доверие к искусству фюрера, как военного стратега. Однако нельзя забывать, что еще большая часть нашей территории находилась под кованым сапогом германского оккупанта.

Как говорится, время для пытливых людей дарит опыт и удачу. Армейские чекисты стали уверенней проводить острые контрразведывательные операции. Благодаря мудрости, смелости и решительности Абакумова, добившегося, несмотря на противоположную позицию Берии, через Верховного Главнокомандующего правовой возможности по освобождению от уголовного преследования за шпионаж тех, кто добровольно явился с повинной, не желая выполнять задания германской разведки.

Виктор Семенович сумел аргументировано довести свою мысль в Кремле, и Сталин согласился с доводами руководителя военной контрразведки. В поддержку идеи Абакумова с каждым месяцем росло число таких патриотов, и это не прошло мимо Сталина. В одной из бесед он прямо заявил:

– Ну что, товарищ Абакумов, мы были правы. По вашим конкретным докладам результаты ощутимы?

– Да, товарищ Сталин, только за последнюю неделю к нам с повинной пришло более двадцати патриотов, обманувших гитлеровскую разведку, – с чувством собственного достоинства отметил Виктор Семенович. – Через радистов организуем радиоигры с противником.

– Этого курса и держитесь. Только активнее используйте одумавшихся молодцев – пусть отрабатывают. За хорошие результаты в работе отдельных можете смело выходить с ходатайством о награждении их правительственными наградами, – подобрел вождь.

– Есть. Будем стараться, чтобы по результатам была и соответствующая оценка.

– Правильно…

Военная контрразведка, как и армия, перехватывала стратегическую инициативу, она стала ближе к воюющей армии, чем другие ведомства. Со слов очевидцев и свидетелей тех лет – весны сорок третьего – по коридорам четвертого и седьмого этажей дома № 2 на Лубянке, где размещались подразделения Управления особых отделов, поползли слухи – грядут большие перемены. И они вот-вот наступят. Это была утечка информации, но приятная и ожидаемая.

* * *

В марте 1943 года первый заместитель народного комиссара внутренних дел генерал-полковник В.Н. Меркулов собрал в Москве срочное совещание. На него пригласили руководителей управлений особых отделов ряда фронтов, военных округов и отделов армий.

Абакумов на этом совещании не присутствовал по невыясненным автором причинам. Может он был в командировке или болел. Одно настораживает – почему Меркулов срочно, без Абакумова, отозвал с фронтов руководителей военной контрразведки?

– Товарищи, я пригласил вас с одной целью, – несколько напыщенно начал Меркулов, – поговорить о наших с вами делах. Есть смысл обменяться опытом работы в пределах 15–20 минут, доложить о результатах своей деятельности, о недостатках и мерах по улучшению качества службы. За период Великой Отечественной войны особые отделы работали много и добросовестно. Товарищ Сталин требует, чтобы мы трудились еще лучше, чтобы ни один шпион, диверсант или террорист не мог ускользнуть от зорких глаз особистов.

На совещании выступили начальники управлений особых отделов фронтов: Юго-Западного – П.В. Зеленин, Центрального – Л.Ф. Цанава, Калининского – Н.Г. Ханников, Северо-Кавказского – М.И. Белкин, Северо-Западного – И.Я. Бабич.

По окончании совещания все дельные предложения были обобщены в аппарате Меркулова, а 31 марта 1943 года Верховный принял руководство НКВД СССР – Л.П. Берию, В.Н. Меркулова и В.С. Абакумова. К этому времени у Сталина появилась некая настороженность из-за излишней суетливости наркома внутренних дел Лаврентия Берии.

«Везде нос сует, передо мной неприлично прогибается, – не раз сокрушался в последнее время Верховный. – В своих руках сосредоточил такую власть, что НКВД стало государством в государстве. Надо поправить это дело».

И вот первому заместителю Берии Меркулову было поручено подготовить проект постановления об образования нового силового министерства – Наркомата госбезопасности.

– А вы, товарищ Берия, срочно подготовьте схему структуры ведомства, – прищурив зеленоватые с желтизной глаза, Верховный ткнул трубкой в сторону наркома внутренних дел.

«Да, дробят наркомат, пощипать решил меня рябой, – зло подумал Лаврентий. – Чувствую, старик подбирается к Меркулову, а там может ударить и по мне».

– Срок, товарищ Сталин? – подобострастно ухмыльнулся лукавый царедворец.

– Вместе с проектом постановления доложите, но не затягивайте, – получился неопределенный по времени приказ вождя, хотя исполнитель хорошо знал что срок подобных заданий – пара дней.

Вскоре задание было выполнено. Согласно постановлению, все оперативно-чекистские управления и отделы передавались в НКГБ СССР. Управление особых отделов в новом наркомате должно было функционировать в качестве одного из структурных подразделений. О выборе названия написано много разного. Предлагали назвать управление и «СМЕРИНШ» – («Смерть иностранным шпионам»), и «СМЕРНЕШ» – («Смерть немецким шпионам») и другие. Однако, думаю, что следует взять за основу признание ветеранв военной контрразведки генерал-майорв С.З. Острякова:

«Руководители фронтовых особых отделов вспоминают, что на совещании у Сталина, где обсуждался проект решения о передаче армейских чекистских органов в систему НКО, встал вопрос об их наименовании. Предложения были разные. Большинство склонялось к тому, чтобы это наименование сделать максимально кратким и составить его из начальных букв широко известного тогда лозунга «Смерть немецким шпионам!»

Получалось что-то вроде «СМЕРНЕШ».

В заключение Сталин заметил:

– А почему, собственно говоря, речь должна идти только о немецких шпионах? Разве другие разведки не работают против нашей армии? Давайте назовем «Смерть шпионам», а сокращенно «СМЕРШ»…

Вообще, Сталин недаром носил звание Вождя. Он был на голову выше собравшихся. Обладал поразительной памятью, читал много и быстро – мог за час прочесть толстую книгу. Служебную документацию просматривал тоже быстро, улавливая в течение нескольких минут главную суть документа, на что другим людям, даже способным, требовались часы и дни.