Книга Большая книга ужасов. 63 - Елена Арсеньева

Это же здорово: вот Никита возвращается из школы, а она мчится в прихожую, мяукает радостно, подставляет голову под его руку, чтобы погладил, потом бежит на кухню, призывно оглядываясь, и он ее кормит… А ночью кошка забирается на Никитину кровать и устраивается у него в ногах. Или под боком. И мурлычет, пока не уснет.

«В холодильнике есть молоко и колбаса, – вспомнил Никита. – Для молока надо сегодня найти какое-нибудь ненужное блюдечко, а завтра можно попросить у папы денег и купить такие красивенькие плошки. Пластиковые. Одну для воды, другую для еды. И еще туалетный лоток. И кошачий корм. И травку пророщенную, чтоб стояла на подоконнике, а кошка ее ела…»

На кухне кошки не оказалось.

– Кис-кис! – сказал Никита. – Кис-кис-кис!

Кошка не шла.

Никита немного подождал. Потом прошел, киская, по комнатам.

Заглянул за диваны, под столы.

Кошки нигде не было.

Куда ж она пропала?!

Никита вернулся на кухню – и чуть не упал.

На табурете у стола сидел какой-то старик.

Никита оглянулся – дверь-то на площадку он оставил открытой! Заходи кто хочешь. Вот кто хочешь и вошел…

«Я гонялся за кошкой, а этот дед проник в чужую квартиру, – подумал Никита словами, которые довольно часто слышал от отца и его друзей-сослуживцев. Они даже дома разговаривали в основном о работе. – Дед проник в чужую, в смысле в нашу, квартиру, а кошка тем временем убежала».

– Потерял чего, хозяин молодой? – уютно усмехаясь, спросил старик.

Он был весь какой-то серый, точнее сивый, будто бы покрытый пылью, в замусоленной рубашке в мелкий горошек. Седая бороденка, седые нависшие брови, смешные усы… И яркие, веселые серые глаза.

Старик обхватил себя руками и попросил:

– Растопи печурку, сделай милость, а? Я гораздо озяб в сенях-то. Шибко уж они просторные, небось и не натопишь их!

Обалдевший Никита послушно взял спички и зажег одну из газовых горелок.

Незваный гость осторожно протянул к ней ладони, поросшие белым волосом, и похвалил:

– Хороший у тебя костерок! Беда, маленький, да ладно, спасибо и на том.

– Здравствуйте, – наконец вымолвил Никита, растерянно вертя спичечный коробок. – Вы… кто?

– А суседка я, – пояснил гость. – Дедушка-суседушка.

– Вон что! – облегченно сказал Никита. – Сосед! Вы, наверное, в наш дом недавно переехали, потому я вас ни разу и не видел. Вы с какого этажа? Из какой квартиры?

– Я суседка-то не твой, милочек. Не твой… – Глаза старика смотрели из белых зарослей оценивающе: – Это ты, значит, и есть мэрген, да еще и шаман? По виду и не скажешь. Хлипок больно. Иль потайное оружие скрываешь?

Кто такой мэрген, Никита отлично знал. По-нанайски это значит – «богатырь». Одна из самых любимых его сказок так и называлась: «Мэрген и его друзья». Мама ее сто раз ему читала, да и сам он тоже читал.

Слово «шаман» тоже было хорошо знакомым.

Но почему дед этот называет и мэргеном, и шаманом его, Никиту Зеленина? Смеется, что ли?

Нашел богатыря! Нашел колдуна!

Вообще дед очень странный. Говорит, что он сосед, но при этом – не Никитин сосед.

Чей же тогда?

И с чего он вдруг зашел в чужую квартиру?

А кошка-то! Где вообще кошка-то?!

Никита вдруг ощутил, что в кухне вкусно пахнет свежим, только что скошенным сеном.

Ох, какой же расчудесный запах!..

Обычно вот так расчудесно пахнет летом, когда косят траву на газонах.

Никита невольно глянул на окно: форточка закрыта, ну и все-таки октябрь сейчас – какое может быть свежее сено? Да еще на кухне!

– Почему я мэрген? – спросил он, отчего-то выбрав из десятка вопросов, мельтешивших в голове, именно этот.

– Вот я и говорю, слабоват на вид, – покачал головой дед-сосед, вернее дед-не-сосед. – Однако дзё комо не должен был ошибиться…

«Какой еще дзё комо?» – удивился Никита.

Вдруг темная тень мелькнула перед окном – птица снова чиркнула крылом по окну. Раздался противный такой скрип, у Никиты аж челюсти свело! А дед просто подскочил на табурете! Его глаза даже потускнели от ужаса!

– Ты дверку-то прикрыл, милок? – спросил он охрипшим голосом.

– Ой, нет! – спохватился Никита и, зачем-то сунув коробок в карман, понесся в прихожую.

Мигом запер все замки и только-только щелкнул последней защелкой, как в дверь снова позвонили!

«Так, – догадался Никита, – все же Валерка гениальный изобретатель. Дверь откроешь – все в порядке, звонок не звонит. Только закроешь – он опять начинает нервы мотать. И, главное, на площадке никого нет!»

Совершенно машинально он глянул в глазок – просто чтобы убедиться: за дверью – никого. Однако чуть не рухнул где стоял, увидав на площадке того же самого старика, который вроде бы должен сидеть на кухне и греть ладошки над газовой горелкой!

Вот – сивенький весь и седенький, белесая бороденка, рубашонка в мелкий горошек.

Как же он умудрился выскочить из квартиры?!

«А может, мне это снится?» – призадумался Никита.

– Впусти меня, милок, – простонал старик. – Обогрей! Шибко здесь холодно, в твоих сенях!

Никита поморгал-поморгал, потом, ни слова не говоря, пошел на кухню.

На лавке по-прежнему сидел давешний старикан и вытаращенными глазами смотрел на дверь.

– Это он? – прошептал, кивком указывая в сторону прихожей, а значит, и входной двери.

Никита кивнул, мигом поняв, кого дед имеет в виду.

– Ну и каков он нынче из себя, ирод этот? – стонущим шепотом спросил гость.

– Один в один вы, – сказал чистую правду Никита.

– Вот же сила нечистая! – пробурчал дед сердито. – Ни стыда у него, ни совести!

Звонок заставил его снова подскочить. Гнев с лица сошел, теперь оно опять стало испуганным.

– Не открывай! – простонал дедок. – Нипочем! Иначе нам обоим карачун настанет!

– А там кто? – спросил Никита, которого все происходящее не только не слишком пугало, но даже почти не удивляло.

«Все-таки это сон, – успокоил он себя. – А во сне чего только не насмотришься!»

– Он – ну, тот, который за дверью, – почему на вас так похож? – допытывался Никита. – Вы с ним братья-близнецы? Или, может, двойняшки?

Тут он едва не расхохотался, потому что вспомнил ужасно смешной сюжетик из одного старого-престарого «Ералаша». Этот сюжет еще папа в детстве смотрел и тоже над ним хохотал. Там один мальчишка подошел к двум абсолютно похожим малышам с лопатками и спрашивает: