Книга Продолжение следует - Наталья Арбузова

И умиляешься тишине?

Только тихое взглянет - взманит

Неба синим глазком,

Меня помянет ямщицких романсов

Трогательным языком.

* * *

Дверь захлопнулась неверная,

Ключи мои внутри.

То-то в скважину дверную

Усмотри попробуй, как

С треугольною спиною,

Отшлифованный углами,

За потайными делами

Незаклятый выйдет враг -

Подбирать за мною буквы из бумаг

И в карман себе совать

Смысловатые слова.

* * *

Это дом. Он стал мне не страшен,

Утварь его - не враждебна.

А днем мы ходим на барщину

И на принудмолебны.

Приходим легко бездумны,

Приходим недолговольны.

Приносим пустые души,

А сумки приносим полны -

И, знающие в совершенстве

Своих домовых заговаривать,

Приносим поспешные жертвы,

Мешаем священное варево.

* * *

Венули ветры и вынули душу

Что сокрушеньем о теплых краях.

Ли о напрасной песенной силе

Птица на острове на море синем

Плачет и бьет оперенную грудь

О заколдованный круг?

Ли они венули, сильные ветры

Неомраченной весной -

Смерти не будет, не теплите свечи

О начале страстной?

Венули ветры, радуя душу

Что о далеких краях.

* * *

Ходишь под высоким берегом,

Близко тающей реки -

Всё пытаешься довериться,

Как зерно клевать с руки.

Всё пугаешься опомниться,

Просто боже борони.

То-то песня так беспомощна,

Просто руки урони.

Не доскажешь - не докажешь,

Утаишь в уме.

А кругом всё из догадок,

Как деревня на холме.

* * *

Во сне слова друг другу удобны,

Что твой податливый воск.

Проснешься с чувством в полных ладонях,

Что держишь птицу за хвост.

Во сне поешь гармоническим ладом

Со всем на свете в ладах.

Во сне живешь по левой ладони,

Которая вся в звездах.

* * *

Дом промазан на уродство

Желтой кистью маляра.

Но отважны с ним бороться

Солнечные колера.

Но пока деревья голые -

Ах, юдоль моя гореть!

Но, пока не подал голоса,

Можешь слушать и смотреть.

* * *

Когда весна, названье Сивцев Вражек

Весенними потоками полно.

Как острова особняки среди Пречистенки-реки,

И солнце лик пресветлый кажет

Через пречистое окно.

Потом, когда весна, бульвар Рождественский горбат,

Трамваи громыхают, сколько могут.

Собаки, утесненные меж рельсов и оград,

Балетным жестом подымают ногу.

Теперь зима. Сама весна приходит каждый год,

Для этого не надобно особенно стараться.

Иду во смерти тьму, как долгий день, как светлый гость

В сиянье светловёсенных утрат.

* * *

Будешь жить долго, и каждой весною

снова увидишь в окне талого снега угольный слой -

при условии, чтоб ни во что не мешаться.

Шатко тени весенние день отмечает на тонкой стене.

В окне вымоешь стекла пораньше,

и грань меж тобою и миром сотрется -

минет домашний арест.

Окрест синее вступит в права,

голова звоном наполнится.

Волны воздуха звон твой подхватят

и унесут насовсем, отразив от экрана земного.

Много имеешь и вряд ли захочешь терять

* * *

Фабрики Замоскворечья

Пахнут карамелью.

Заговариваем речи

С бойкою капелью.

Не ко времени размокли

Завитые головы.

На решетчатые окна

Залетают голуби.

Перерыв прошел, как не был.

Перепачканное небо

Облака издалека

Переполнили.

* * *

Легка воздушная печать

И простодушная печаль

В речах не знавшей, как начать,

Чтобы я плакать перестал,

Чтобы я не был одинок.

Был день в окно, и мы одно.

Был беден день и скуден день,

Но и в тюрьме живет добро,

И отдал я свое ребро

Для сотворенья твоего.

И обделен, и разорен,

Не без великого труда

Чуть-чуть свободы я наскреб,

Чтобы тебе ее отдать,

И обелен я был тогда.

* * *

День долговяз, голова его – рыжее солнце,

клонится долу его голова – землю поцеловать.

Рати небесные друг против друга стоят,

опустивши копья лучей, и перевес ничей.

Рассеян вечер, и в голове человечьей

тонкому видно лучу - я для себя ничего не хочу,

Лучше другого удачей найди, лучник за облаками.

Клоками белого пуха скатаны облака -

наверняка орел распушил белогрудую лебедь.

Беден вечер, ветер ничей, и вяжет снопы лучей

парень рыжеголовый – в белой рубахе день.