Книга Герцогиня-дурнушка - Элоиза Джеймс

Тео совсем забыла о том, что свет непременно возжаждет взглянуть на герцога-пирата. Как ни странно, но в ее глазах Джеймс-пират все больше и больше походил на прежнего Джеймса.

– Что ж, наверное, даже лучше, что мы остались здесь, – неохотно признала она. На следующий день ей без прислуги предстояло суровое испытание – но это лучше, чем разыгрывать хозяйку перед толпой любопытных. – Ты прав, – сказала Тео, отдавая мужу должное. – Здесь была бы ужасная давка, если бы нам начали наносить визиты.

– Конечно. – Джеймс привалился к стене, чего не сделал бы ни один джентльмен, и, судя по всему, его забавляла сложившаяся ситуация.

– Прошу меня извинить, – сменила Тео тему разговора, – но я хотела бы остаться одна, чтобы принять ванну.

– Поскольку мы практически одни во всем доме, – ответил он, – я хотел бы упомянуть про одну ошибку, которую ты допускаешь. Ты полагаешь, что я все тот же юнец, с которым ты занималась любовью семь лет назад, – юнец с теми же потребностями и желаниями.

Тео начала возражать, но муж вскинул руку, останавливая ее.

– Тогда, в 1809-м, мы занимались любовью, потому что были влюблены.

Тео молча кивнула. Пар от горячей воды увлажнил ее волосы, и влажные пряди падали ей на глаза. Вспомнив, как Джеймсу нравились ее локоны, она поспешно откинула их со лба.

– За это время ты очень изменилась, – заметил Джеймс.

– Да, разумеется. – Тео старалась отогнать внезапно всплывшую в памяти картину: она, обнаженная, нависает над Джеймсом словно уличная девка… Ох, должно быть, она тогда совсем утратила разум.

– И я безуспешно пытаюсь тебе объяснить, что ты не принимаешь во внимание кое-что важное… Ведь я тоже изменился. Уверяю тебя, это так. Я давно уже не тот молоденький…

– Тебе еще нет тридцати, – перебила Тео.

– Верно. Но с годами все же приходит умение владеть собой. – Джеймс самодовольно улыбнулся, но Тео решила, что было бы невежливо говорить ему об этом. – Я сегодня несколько раз приходил в ярость, но ни разу не потерял самообладания.

– Я заметила, – кивнула Тео. – Значительное достижение, учитывая твои родственные связи.

– У всего хорошего есть свои темные стороны, – со вздохом пробормотал Джеймс. Если бы Тео не знала его достаточно хорошо, то могла бы подумать, что он сентиментален. Однако у него в характере не было ни капли сентиментальности.

У Тео затекли ноги от долгого сидения на низенькой скамейке, и она встала. Амелия часто сидела здесь за шитьем, ожидая, когда хозяйка закончит принимать ванну. Скамейка стала бы намного удобнее с мягким сиденьем. Тео взяла это на заметку.

– Нам придется жить практически как дикарям следующие несколько дней, – сказала она, меняя тему. – Но новый опыт всегда заслуживает внимания.

Джеймс коротко рассмеялся. Прежде чем Тео успела остановить его, он пересек комнату, подхватил ее на руки и прижал к груди.

– Ты должен прекратить это! – воскликнула она. Но Джеймс уже распахнул ногой дверь в ее спальню.

Было очень непривычно находиться на руках у мужа. Она прежде не замечала, что его плечи и руки теперь перевиты крепкими мускулами. Или замечала?…

– Дейзи, дорогая, ты и впрямь думаешь, что мы будем жить как дикари? У них ведь не бывает таких великолепных спален, как у тебя. Не говоря уже об остальном доме…

Да, конечно, ее комната была роскошно обставлена. Особую элегантность придавали ей занавеси из венецианского шелка.

– Но у нас нет слуг, – возразила Тео. – Жить без слуг ужасно неудобно. Не окажешь ли мне любезность… Опусти меня на пол, пожалуйста.

– Нет еще, – ответил Джеймс. – Мне нравится тебя держать. – И тут он сделал нечто странное: опустил голову и поцеловал ее в нос.

Поцелуй был нежнейший, как прикосновение крыльев бабочки, и такой же мимолетный. Но все же он вызвал дрожь во всем ее теле, и Тео вдруг увидела их обоих – элегантного молодого мужа, каким Джеймс был семь лет назад, и нынешнего гиганта-пирата. Причем было ясно: в любой момент у него наверняка появится это голодное выражение в глазах.

Тео начала вырываться.

– Отпусти меня! – закричала она.

И он отпустил.

– Так вот что я пытаюсь тебе сказать… – выпалил он, прежде чем Тео успела заговорить. – Я уже не так молод, как тогда, Дейзи. И у меня больше не возникает… странных и неудержимых желаний. Но я хочу заниматься любовью с моей женой. Хочу иметь детей. Кстати, хочешь узнать точно, сколько всего женщин было у Джека Ястреба?

– Нет, – буркнула Тео.

– Три, – сказал он. – Только три. И много месяцев, целых восемь, отделяло один день свидания от другого, когда я встречался с какой-либо из моих любовниц. Вот кем они были: не возлюбленными, а любовницами. В прошлом же году я не спал ни с одной, – продолжал он в задумчивости. – Мы с Гриффином отправились в Китай, а затем, уже на пути в Индию, нас атаковали. У меня ушли долгие месяцы на то, чтобы оправиться после ранения в горло.

Тео взглянула на его шрам и содрогнулась.

– Ты слышала, что я сказал, Дейзи?

– Ты не такой распутник, как описывал сыщик с Боу-стрит, – заметила она.

– Вместе с умением сдерживать ярость приходит умение контролировать желание. Нельзя добиться одного без другого.

– Почему?

Он пожал плечами:

– Могу сказать только следующее: не имею особой склонности к пылкой страсти. И я определенно не хочу заниматься любовью в гостиной… или вообще где-нибудь, кроме спальни, – и чтобы при полном уединении, под пологом уютной кровати.

– А я вовсе не желаю заниматься любовью. – Тео взглянула на мужа украдкой, чтобы понять, правду ли он говорил.

– Как я уже сказал, я хочу иметь детей. И хочу, чтобы ты была рядом, Дейзи. Я полностью контролирую свои аппетиты. И поверь, я больше никогда не изменю тебе. У меня никогда не будет любовницы.

Тео почувствовала, что искра надежды затеплилась в ее душе. Ах, как было бы приятно снова вернуть Джеймса, если бы только не приходилось беспокоиться об этих постельных делах.

Но она не вполне ему доверяла и откровенно сказала об этом.

Джеймс со вздохом пожал плечами, а Тео подумала, прикусив губу: «Может, я ошиблась? Может, он на самом деле предпочитает пышные формы этих своих любовниц? И если так… Тогда со мной будет держать себя в руках, потому что привык к другим женщинам».

– Я могу доказать, – заявил Джеймс.

– Можешь?

Он тут же кивнул:

– Принимай ванну, а я буду исполнять роль твоей служанки. Тогда убедишься…

– Нет-нет!

– Почему? Ты ведь знаешь, что я никогда не стал бы принуждать тебя к чему-либо. Ты должна это знать. – Он встретился с ней взглядом. – Может, я и женился на тебе под фальшивым предлогом, но я никогда не говорил тебе того, чего не думал. Когда мы занимались любовью, я говорил тебе все, что было у меня на сердце.