Книга Отличительный признак - Стас Тихонов

– Вот как, – произнёс Поляков, полоснув по нему взглядом. – Тем лучше. Я полагаю, вы в курсе, что спуск на минусовые этажи требует специального допуска? Которого у вас нет и быть не может. Желаете в одной камере сидеть или порознь?

У Кима по спине промаршировал отряд мурашек, но он постарался ответить как ни в чём не бывало:

– Мне всё равно где сидеть после того, как вы меня выслушаете.

– Тогда вперёд, – Поляков откинулся на спинку стула.

Ерик открыл было рот, но Ким сильно наступил ему на ногу. Выложить всё силовику один на один в его планы не входило.

– А другие консулы? Поляков прищурился:

– Рассчитываешь на адвоката? Зря.

– Они должны знать, это и их тоже касается, – Ким говорил уверенно, как только мог.

Старший силовик медленно поднялся с места и обошёл Кима, встав у него за спиной. Ерик ещё старательнее вытянулся в струнку, хотя и так уже смахивал на забетонированного.

– Будь по-твоему, – проговорил Поляков, а за тем чуть наклонился, и Ким услышал его голос у самого уха: – Но, если твой рассказ не стоит времени двух уважаемых и занятых людей, я лично прослежу за тем, чтобы ты больше не тратил никогда и ничьё.

Через пару минут ожил эмиттер в полу, а несколько секунд спустя – ещё один, рядом. Ким только сейчас заметил, сколько их в кабинете: наверное, консул Поляков – очень общительный и компанейский человек.

На экранах появились Штайнер и Эдо. Поляков скрестил руки на груди и встал рядом с Кимом:

– Господа, вы в курсе дела. Послушаем, что поведает нам господин Каверин.

Ким заранее продумал свою речь, и она получилась короткой. К тому же он пропустил несколько деталей – вроде визита к папаше Мака, несчастной Сугар и побоища в «Переработке». Когда он закончил, воцарилась тишина. Потом Поляков, который всё это время расхаживал по кабинету, встал и отрубил:

– Бред.

– Да нет, всё так и было, реально! – не выдержал Ерик, тотчас спохватившись, захлопнув рот и снова став навытяжку.

– Так вы утверждаете, что это состояние вызывает специальный препарат, созданный для форсирования обменных процессов? – заговорил Штайнер. – И он до сих пор используется синтетами в химическом блоке минус третьего уровня?

– Самыми старыми, – ответил Ким. – Думаю, их не так много осталось.

– Милый мой, – старший биотехник покачал головой. – Совершенно исключено, что такой агент был создан и, тем более, применялся без ведома даже глав подразделений моего ведомства, не говоря уже обо мне.

– Как я и сказал, бездоказательный бред, – вмешался Поляков. – У тебя всё, Каверин?

– Нет, – сказал Ким. – У меня есть доказательство. Вы получите его завтра утром.

– Какое? – Поляков остановился.

– Образец агента. Я уже передал его иммунологам. Они пообещали провести анализ за ночь.

– Что ещё за образец? Откуда? – нахмурился Поляков, и Ким краем глаза заметил по круглым глазам Ерика, что он хотел бы задать тот же вопрос.

– Я нашёл его в химическом блоке.

– И как ты выяснил, что это именно тот агент?

– Никак, но вам надо только подождать до утра, чтобы убедиться в этом, – ровно ответил Ким.

– То, о чём вы говорите, не делается за одну ночь, – покачал головой Штайнер. – Уж поверьте мне, молодой человек. Определить состав – да, но действие на организм без опытов in vivo…

– В отделе иммунологии очень ревностно относятся к работе, – осторожно заметил Ким.

– Анализ не покажет, откуда вы взяли это вещество, – заявил Поляков.

– Да как по-вашему, откуда?! Он его, наверное, дома в чашке намешал?! – Ерика опять прорвало.

Тут Эдо, который до сих пор не произнёс ни слова, а просто смотрел на Кима с каким-то оценивающим выражением, заговорил:

– Господа консулы, я думаю, имеет смысл прерваться. Сведения Кима, если они подтвердятся, могут иметь огромную важность. Давайте получим ответ от иммунологов и продолжим завтра. Вы сказали всё, что хотели, Ким?

– Почти, – Ким посмотрел на Эдо. – Если я прав, то вся эта история с удобрениями не связана с лихорадкой. Тогда Мак ни при чём.

Эдо помолчал, раздумывая:

– Лично я никогда не верил, что это его вина. Но дождёмся результатов.

– Ещё кое-что, – сказал Ким. Он напрягся, чувствуя, что вступает на опасную почву, но всё-таки продолжил: – Если я прав, то «восемь-семь» нужно немедленно открыть. Это не эпидемия.

– Даже если вы правы, это ещё не исключает эпидемию, – проскрипел Штайнер. – Генно активные агенты, знаете ли…

– Я знаю! – прервал его Ким. – Но как вы не понимаете?! Если я прав, то почему люди продолжают болеть, когда сектор изолирован?! Агент надо принимать постоянно, иначе его действие прекращается!

– Значит, ты не прав, и это эпидемия! – рявкнул старший силовик, начиная терять терпение. – Ещё варианты?!

Этот самый вопрос не давал Киму покоя с того момента, как он узнал про смерть Пал Паныча. И сейчас он решился предложить единственное возможное объяснение:

– Там, внутри, им продолжают давать эпитахин.

Консулы на экранах молчали: по лицу Эдо было ничего не понять, Штайнер скептически поджал губы.

– Тогда те, кто это делает, – грёбаные террористы, и мы, открыв этот проклятый сектор, выпустим их на свободу, – чётко проговорил Поляков, понизив голос– Если – если! – это правда, я запущу туда своих парней, и они их возьмут.

– Кого возьмут?! Посмотрят, кто последний жив останется?! – воскликнул Ким. – Пока вы держите сектор закрытым, люди и дальше будут умирать!

– Пожалуйста, Ким, не горячитесь так, – это заговорил Эдо. – Мы все хотим решить вопрос как можно скорее, но мы не можем себе позволить ошибиться. Если ваша версия подтвердится, я считаю, мы должны завтра же созвать экстренное совещание Совета. Господа консулы?

– Определённо, – согласился Штайнер. Поляков помедлил и кивнул.

– А теперь давайте все отдохнём, – заключил Эдо. – Завтрашний день может быть насыщенным.

– Удовлетворите моё любопытство, юноша, – Штайнер посмотрел на Кима, приподняв брови. – Ведь вы техник, если я не ошибаюсь?

– Первой ступени, – тихо подтвердил Ким.

– И вы по собственной инициативе бросили рабочее место ради самовольного проникновения на закрытый участок – что само по себе уму непостижимо? Безо всякого на то права, ни с кем не посоветовавшись; бог знает чем там занимались… Не слишком ли вы самоуверенны для стажёра-механика?

Ким сглотнул.

– Просто я считаю, что быть полезным для Города – главная обязанность каждого его жителя, – он перевёл дух и добавил совсем тихо: – И ещё я не верю в Судьбу.