Книга Аромат жасмина - Дебора Мей

– Полагаю, Иоганн, мне не стоит разговаривать с вами. Я все высказала вам при нашей последней встрече.

– Но я должен открыть тебе правду о твоем добропорядочном муже.

– Что такое?

– Идем со мной. Я покажу, чем сейчас занимается милейший граф Геренштадт. Точнее – с кем. И это происходит прямо на балу во дворце! Куда катится наш мир! Твоя подруга и твой супруг!

– Вы все лжете!

– Ты можешь убедиться в этом сама. Если, конечно, не боишься узнать правду.

– Хорошо, – Анна с вызовом взглянула на Верхоффена. – Я пойду с вами, но лишь затем, чтобы уличить вас во лжи.

Графиня с презрением отвергла протянутую руку и, изящно приподняв подол платья, поспешила по ступенькам вниз к выходу в сад, где уже зажигались фонари.

Элиза вышла из своего укрытия и растерянно уставилась им вслед. У нее было тревожно на душе. Происходило что-то совершенно непонятное.

– Боже мой, что случилось? – к ней подошел Штайер и, протянув девушке свой носовой платок, ласково заметил: – Вам следует немного припудриться, чтобы скрыть следы слез.

– Благодарю, – кивнула Элиза. – Наверно, я веду себя совершенно неприлично.

Штайер приобнял ее и, нежно прижимая к себе, повел к лестнице, по которой только что спустились в сад Верхоффен и Анна. Элиза попыталась отстраниться, но оступилась и чуть не упала. Ее спутник не преминул этим воспользоваться и прижал ее к себе еще крепче.

– Расскажите мне, что случилось, – сказал он, обнимая ее за талию. – Неужели Фридрих вас чем-то обидел? Впрочем, легко догадаться, что он дурно с вами обращается. Всем известно, что он бросил вас, поселился в гостинице и почти не показывается в обществе… Если бы у меня была такая прелестная супруга, – он склонился к ее плечу, почти касаясь его губами, – я считал бы себя счастливейшим из смертных. Я бы обожал и лелеял вас. Будь вы моей женой, вам никогда не пришлось бы ложиться в холодную постель. Сейчас вам нужна поддержка. Удостойте меня чести быть вашим другом. Вашим близким другом… – он провел рукой по ее щеке и задержал кончики пальцев на ее губах.

– Оставьте меня! – вспыхнула Элиза и вырвалась из его рук. – Я считала вас другом моего мужа, но вижу перед собой мерзкого негодяя.

Она смерила его уничтожающим взглядом и бросилась обратно в дом.

Ауленберг решил не оставлять Элизу одну на балу, но стоило ему лишь сделать пару шагов по залу, как у него на плечах повисли графиня фон Бернштайн со своей приятельницей. Фридриху ничего не оставалось, как задержаться, чтобы выслушать их болтовню.

– Дорогой барон, ваша жена – просто прелесть, – щебетала графиня.

– Я так рада, что вы, наконец, нашли свое счастье, – вторила ей подруга. – Элиза – настоящее сокровище, она совсем не похожа на нынешних девиц, которые только о себе и думают. Скажите, это правда, что она решила лично заниматься воспитанием девочек из монастырского приюта? Какое великодушие! – воскликнула она, не дожидаясь ответа. – Если бы все женщины проявляли такое же милосердие, в мире не осталось бы места злу и насилию.

Они еще долго пели дифирамбы Элизе. С трудом отделавшись от надоедливых дам, Фридрих вновь направился в сторону веранды, надеясь найти там супругу, но не тут-то было. К нему уже подошел князь Энгельман.

– С вашей стороны, милый барон, весьма умно стать покровителем приюта. Отличный ход, дружище, чтобы реабилитировать себя в глазах общества! – одобрительно покачал головой князь.

Энгельман принялся осыпать Фридриха умными советами, но, к счастью, в это время его внимание привлек венгерский барон, и он оставил Ауленберга.

Фридрих облегченно вздохнул и поспешно вышел на террасу. Довольно! С него хватит! Пора разыскать Элизу и отправляться домой. Но ему решительно не везло. У самых дверей он наткнулся еще на двух дам.

– Барон Ауленберг, наконец я вас поймала! – воскликнула кокетливая графиня Дорис, хватая его за рукав. Года два назад их связывала короткая интрижка, которую графиня легко забыла, но при встречах всегда намекала Фридриху, что была бы не против ее продолжения. – Не знаю, радоваться или печалиться тому, что нашлась женщина, способная прибрать вас к рукам…

Фридрих почувствовал, что еще секунда – и он взорвется. От неминуемой гибели его спасла вторая дама (она тоже была когда-то его близкой приятельницей). Заметив на лице барона играющие желваки, эта умница быстро оттащила прочь свою подругу, сочувствующе кинув на прощание Ауленбергу:

– У вас очаровательная супруга, Фридрих. Постарайтесь быть достойным ее.

Барон быстрыми шагами прошелся по террасе, но Элизы нигде не нашел. Вечерний ветер слегка охладил его разгоряченные мысли, и он ненадолго остановился возле перил лестницы, вдыхая всей грудью чудесный воздух, пропитанный ароматом розовых кустов.

Что они хотят от него? Как будто он сам не знает, какая женщина ему досталась. Элиза, маленькая девочка, незаконнорожденное дитя любви, заставила его стать лучше. Озарение сверкнуло как молния. Какого черта он боится? Зачем живет в отеле, бежит от жены, проводит бессонные ночи в тщетной попытке обуздать свои желания? Это бессмысленно и глупо.

Взбежав по лестнице, Элиза огляделась по сторонам и неожиданно заметила неподалеку Вильгельма, который очень оживленно о чем-то беседовал с ее отцом. Голова у девушки неожиданно закружилась, и, чтобы не упасть, она прислонилась к мраморной стене.

– Что с тобой? – послышался сзади холодный голос Фридриха.

– Боже! Какое счастье! – девушка вцепилась в его руку и поволокла обратно к лестнице.

– Куда ты меня тащишь? И что за манеры? Тебе не кажется, что мы вновь привлекаем всеобщее внимание?

– Честь твоего брата в опасности! Верхоффен заманил Анну в сад, уверяя, что докажет ей порочность ее мужа. – Она развернула его и указала в сторону, где стояли Вильгельм и князь Альберт. – Но твой брат здесь, а не в саду! Идем же скорей! Мы и так потеряли уйму времени.

Они помчались по дорожкам сада, прислушиваясь к голосам, которые доносились из уединенных беседок. И в самом темном уголке, наконец, нашли тех, кого, искали.

– Иоганн, вы – подонок и негодяй! Отпустите меня немедленно! – возмущенно требовала Анна. – Прошу вас, не надо…..

Похоже, в беседке происходило гадкое действо, даже не обольщение, а мерзкое унижение женщины. Было слышно, как Верхоффен тихо посмеивается, в то время как графиня безуспешно пытается вырваться.

– Что ты глупишь? Тебе никто не поверит. Ты ведь пришла сюда совершенно добровольно. Этому есть свидетели. Если будешь умницей, то никто ничего не узнает. Что ты ломаешься? Тебе ведь самой очень хочется узнать меня поближе… Так к чему ломать комедию, Анхен? Вспомни, какие забавные картинки я тебе когда-то показывал? Они ведь возбуждали тебя?

– Они были так же омерзительны, как и ты, похотливое чудовище! Вильгельм убьет тебя, когда узнает обо всем!